Восход дракона - Сара Далтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, что эти люди хотели от него, он даст… на данный момент. После столетий, когда он был младшим братом Просвещенного Бога, он нуждался в их обожании, чтобы стать сильнее. Он обещал им все, что они пожелают. Цену они узнают позже, но он не позволит им отказаться от сделки. Они заплатят ему.
Они помогут ему построить его королевство.
Когда он возвращался на платформу, взгляд Бога остановился на крепком юноше. В отличие от других, он пришел один и, казалось, не разговаривал ни с кем из окружающих. Он держался высоко, когда давал клятву служения Богу, и даже на некотором расстоянии Бог мог чувствовать его жар, слышать кровь, текущую в его венах, жизнь и силу внутри него. Он долго смотрел на мужчину, прежде чем вернуться к Миккелу.
— Тот, — сказал он, кивнув на юношу. — Пусть его приведут ко мне позже.
Он едва держался, чтобы не изменить облик здесь. Он не мог этого сделать, он знал. Его опытные последователи примут кровавую жертву, но не эти новобранцы. Им нужно было больше времени, чтобы понять. Так что эта жертва будет скрытой. Ожидание было сладким мучением. Бог знал, что он будет наслаждаться выражением страха в глазах этого человека. Он был горд. Он не привык быть бессильным.
Миккел, казалось, хотел возразить, но потом кивнул и что-то пробормотал одному из последователей из пещеры. Теперь они называли себя Первыми Последователями. Бог позволял им это делать. Для него это было пустяком.
Он вышел из сарая и пошел в свою палатку. У него уже был построен армейский лагерь. Когда он соберет достаточно последователей, они расползутся по земле, как саранча, и опустошат ее. Неприятная необходимость, но королевства не завоевывались без армий.
Не стоило ли сначала напасть на Крепость Несры? Бог не был уверен. Он снял маску и вошел в свою палатку. Сначала он пойдет за самым спелым фруктом, будь то Зантос или Эстала. В конце концов, это не имело значения. Когда его царство простиралось до всех концов земли, уже не будет иметь значения, какой город был завоеван первым.
Он сидел, раздумывая над картой, когда зашуршала ткань на входе, и Миккел вошел в палатку с молодым человеком из амбара.
— Мой господин, — Миккел низко поклонился. — Это Ховит Динн, кузнец из деревни к северу отсюда.
— Ховит, — Бог остался сидеть. Предвкушение было слаще в смертном теле, решил он. Он чувствовал, как в нем поднимается жажда крови, как учащается ритм его смертного сердца в приятном стуке. — Расскажи о себе.
— Я слышал о вас от торговца на дороге, — сказал Ховит. — Он сказал мне, что проходил мимо вас на юге, что вы были чем-то странным, но что вы не боитесь чумы и у вас много сторонников. Мне было любопытно. Я хотел помочь своей стране, но не знал, как.
— Ах. И я вижу, ты решил пополнить ряды моих последователей, — Бог склонил голову. — Я доволен.
— Я тоже, господин, — мужчина кивнул. — Я хочу служить Богу, который изменит Эсталу. Я хочу внести свой вклад. Я хочу помочь вам построить свое королевство.
Господь улыбнулся, его предвкушение достигло апогея. Он томно вздохнул, вставая.
— Я так рад, что ты это сказал. Очень рад. Потому что мне нужно что-то особенное от тебя, Ховит. Что-то, что можешь дать только ты.
Далеко, в лагере, новые последователи услышали крик. Но это был только один вопль. После этого подобных звуков не последовало, а утром в шатре Бога не было ни капли крови, не было следов того, что произошло что-то неблаговидное.
10
Серена
— Скорее, — Каролина чуть не топнула ногой, глядя на Серену со свирепостью, от которой ее мутило. — Я бы не пошла с тобой, если бы знала, что ты будешь ходить так медленно.
Несмотря на пугающую своенравность этого взгляда, Серене пришлось скрыть улыбку. В конце концов, ей удалось уговорить Каролину выйти из комнаты, якобы для того, чтобы прогуляться по саду, и обычное раздражение Каролины было очевидным. Обычно Серена была бы расстроена таким поведением, но Каролина не проявляла такого упрямства с тех пор, как Стефан пригрозил выдать их замуж.
Возможно, наконец, Каролина снова начала чувствовать себя прежней. Серена позволила себе улыбку.
— Что? — когда Серена не ответила, глаза Каролины сузились. — Что такое? Почему ты улыбаешься?
— Я скучала по тебе, — честно сказала Серена. — Даже той части, где ты насмехаешься надо мной из-за того, что я так медленно хожу в юбках. Даже по тому, что ты груба и не воспитанная, что не подобает принцессе. Даже то, что ты прокрадываешься в конюшню и кормишь яблоками боевых коней, потому что думаешь, что когда-нибудь будешь во главе армии.
— Когда-нибудь я буду во главе армии, — заявила Каролина. — Лука позволит мне. Он отличается от Стефана, — и тебя. Обвинение в ее словах было явным.
Серена хотела заверить Каролину, что она хотела только обезопасить их двоих, но вместо этого ее охватила горечь.
— Может быть, он позволит тебе, — сказала она. — Если Тиниан позволит.
Серена смотрела, как Каролина остановилась в нерешительности. Оскорбление ее младшей сестры не достигло цели, как обычно, и она была сбита с толку.
— Что ты имеешь в виду?
— О, ничего, — Серена сердито покачала головой и вздохнула, прежде чем быстро оглядеться, чтобы убедиться, что за ними не следят. Без Стефана у власти и без Като, охраняющего ее, она решила отправиться на прогулку одна. Конечно, по углам садов все еще стояли стражи, но некому было подслушать, что она скажет Каролине.
Серена свернула в центр сада. Ряды живых изгородей и цветов высотой по колено, за которыми тщательно ухаживали, образовывали переплетающийся узор вокруг фонтана.
— Серена, — сказала Каролина, когда они подошли к центру. — Что такое?
Прежде чем ответить, Серена заставила себя сесть и провести пальцами по воде. Это было полезное упражнение, чтобы убедиться, что ваши манеры были нормальными и неторопливыми. В противном случае настроение может привести к неразумным поступкам. Этому ее научила мать.
— Я не хочу тебя пугать, — сказала она, наконец. — Лука — наш брат, и теперь, когда он здесь, а не Стефан, мы в гораздо большей безопасности.
— Стефан совершенно не заботился о нас, — согласилась Каролина. — Он просто боялся, что ты свергнешь его, потому что ты будешь лучшей
