Рождественская мистерия - Юстейн Гордер

Элизабет снова кивнула и сложила слова ангела в своем сердце.

Они пошли дальше, и в том месте, где тропинка разделялась на две, стоял какой-то человек с табличкой в руке. Он был одет в длинную красную тогу. Если бы он стоял не шевелясь, можно было бы подумать, что это окаменевший римлянин из античной эпохи.

На табличке большими буквами было написано: «В ВИФЛЕЕМ». На нем была также нарисована стрелка, указывающая направление, в котором им следовало идти.

— Живой дорожный указатель! — воскликнула Элизабет.

Эфириил кивнул.

— Истинно говорю вам, этот живой дорожный указатель должен быть одним из нас.

Умораил засуетился, подлетел к человеку и затараторил:

— Не бойся! Не бойся! Не бойся!

Но человек с плакатом совсем не испугался. Он сделал шаг вперед к Элизабет, протянул ей руку и сказал:

— Поздравляю... нет-нет, это явно не то. Я хотел сказать: к вашим услугам, друзья мои! Прежде всего я должен назвать вам свое имя... ведь я тоже получил право находиться в этом волшебном рождественском календаре... меня зовут Квириний, я римский наместник в Сирии... У тебя красивое лицо, приятно познакомиться... хотя, конечно, главное — быть добрым и хорошим. Дикси!

Элизабет не смогла сдержать смеха: этот человек говорил так странно. Казалось, что говорит не один человек, а два, которые перебивают друг друга. Он протянул Элизабет свою табличку, с которой ему пришлось стоять на ветру целую вечность, и продолжил свою речь;

— Итак... я требую внимания, друзья мои... сейчас я дойду до самой сути дела... можно сказать, что я добрался наконец до запеченной в пироге изюминки, а предназначается она тебе.

Дикси!

Элизабет удивленно посмотрела на него.

— Мне? Я должна взять плакат?

А Квириний ответил:

— Нет, только с одной стороны... я имею в виду... что ты должна повернуть его... Дикси!

Элизабет никак не могла взять в толк, почему он все время говорил «дикси» да «дикси», ведь поблизости не было ни собаки, ни кошки. Но ангел Эфириил шепнул ей, что «дикси» по-латыни означает «я все сказал».

Элизабет повернула плакат другой стороной и, к своему удивлению, увидела, что держит в руке рождественский календарь с 24 окошками, которые надо открывать в течение декабря до Сочельника. Над всеми окошками была нарисована молодая светловолосая женщина на фоне церковного купола.

— Первые двенадцать, — произнес Квириний. — Я хочу сказать, что ты можешь открыть первые двенадцать окошек... ведь именно на столько мы продвинулись в своем странствии. Дикси.

Элизабет уселась на камень и открыла первое окошко. Там был нарисован ягненок. В следующем окошке обнаружился ангел, а в третьем — овца. За ними последовали изображения пастуха, второй овцы, священного царя, третьей овцы, второго пастуха, ангелочка Умораила и еще одного священного царя. Элизабет догадалась, что это были изображения всех, кто присоединился к шествию паломников на их пути через Европу.

Но интересно, кто же была женщина на картинке?

— Большое спасибо! — поблагодарила Элизабет.

Квириний покачал головой.

— Напротив! Последнее из сказанного тобой нельзя считать справедливым... потому что не ты должна благодарить, а я. Я благодарю и тебя, и остальных... за то, что такой старый римлянин, как я... имеет возможность присоединиться к священной процессии, которая направляется прямо в Вифлеем. Отнюдь не я, а ты отправилась в путь за этим благословенным ягненком... который просто никак не мог больше переносить всю эту болтовню и суету в огромном торговом храме. Дикси! Дикси! Дикси!

Элизабет посмотрела на Эфириила и засмеялась.

— А ты ведь еще не открыла двенадцатое окошко, — заметил ангел.

Элизабет открыла и увидела изображение того самого календаря, который она сейчас держала в руках. И здесь также была нарисована светловолосая женщина на фоне церковного купола.

Навин ударил посохом по одной из каменных пирамидок, указывающих направление:

— В Вифлеем! В Вифлеем!

Мама, папа и Иоаким так и замерли, глядя друг на друга. Потом Иоаким начал смеяться.

— Я надеюсь, что Квириний дойдет с ними до самого Вифлеема.

Мама и папа внимательно изучали тоненький бумажный листочек.

— Сегодня он ввел в повествование о маленькой девочке Элизабет еще и молодую женщину, — заметил папа.

Мама с изумлением покачала головой.

— Кроме того, в большой календарь он вложил точно такой же маленький календарик.

Папа кивнул.

— И то и другое наверняка имеет важный смысл.

— Как вы думаете, может быть, в этом маленьком календарике есть еще один, поменьше? — спросил Иоаким.

— Кто знает? — отозвалась мама. — Кто знает?..

13 ДЕКАБРЯ

...Так бывает, когда на небе вспыхнет молния

и на одно мгновение

яркий свет зальет все вокруг...

Папе удалось выяснить, что маленькую девочку, пропавшую из большого универмага в декабре 1948 года, действительно звали Элизабет Хансен. А фамилия девочки Элизабет, о которой Иоаким читал в календаре, тоже была Хансен, Вместе с ангелом Эфириилом она направляется в Вифлеем. Они добираются туда не только через всю Европу, одновременно они странствуют сквозь историю. Ведь каждый день, открывая календарь, Иоаким вместе с ними передвигается примерно на сто лет в глубь истории.

И вот теперь и сама Элизабет получила рождественский календарь. На одной стороне его написано «В ВИФЛЕЕМ». А на другой нарисована светловолосая женщина.

Неужели это та самая женщина, которую однажды сфотографировали у собора Святого Петра в Риме? Ее тоже звали Элизабет, но та ли это Элизабет, которая исчезла, придя вместе с мамой в магазин за рождественскими покупками?

Вероятно, сделал этот волшебный календарь продавец роз Иоанн. Папа пытался найти его на рыночной площади, но он куда-то исчез.

Когда Иоаким проснулся 13 декабря, мама и папа уже стояли у него в комнате... Ясное дело, они так же, как и он, сгорали от нетерпения, желая узнать, что же окажется в календаре сегодня.

— Ну, открывай же скорее, мальчик мой, — попросил папа.

Иоаким приподнялся на кровати и извлек из окошка сложенный листочек. А на картинке была изображена радуга. Иоаким уселся на кровати, а мама и папа сели с ним рядом по обе стороны. Все склонились над листочком. Мама принялась читать:

Шестая овца

Пять овец сбегают по пологому альпийскому склону от перевала Сен-Бернар. За овцами идут два пастуха, двое волхвов, два ангела, римский наместник и маленькая девочка в красной куртке и брюках.

Они нигде не задерживаются более чем на секунду, потому что они не просто спускаются по отлогим склонам Альп в области Валь-д'Аоста в Северной Италии, они вихрем проносятся сквозь толщу истории. Их путь по земле лежит из Норвегии в город Давидов — Вифлеем, их путь во времени направлен из ХХ столетия к самому началу христианского летоисчисления, но эта дорога из Норвегии в Вифлеем оказывается не такой уж долгой. Ведь они бегут словно бы подгоняемые ветром, или это похоже на бег по движущемуся эскалатору.

В июне 998 года их видели монахи, возвращающиеся из Валь-д'Аосты, это продолжалось всего лишь миг — так бывает, когда на небе вспыхнет молния и на одно мгновение яркий свет зальет все вокруг.

— Посмотри! — воскликнул один из монахов.

— Что там? — спросил другой.

— Сдается мне, я видел удивительную процессию внизу, в долине. Там были люди и животные, за ним бежала маленькая девочка, а вслед за ней ангел.

Вмешался третий монах:

— Я тоже видел их. Это было похоже на небесную рать.

Монах, который не заметил ничего, удрученно покачал головой.

— Может быть, здесь наверху слишком разреженный воздух и трудно дышать? — спросил он собратьев.

Дело в том, что, когда через долину проходили наши паломники, он как раз загляделся на альпийскую розу.

Пятью годами раньше то же самое видели миланские купцы. Всего лишь несколькими километрами дальше — здесь, в долине.

Наши священные паломники остановились на минуту-другую, чтобы полюбоваться видом Валь-д'Аосты. Эфириил указал на Монблан. А потом на островерхую вершину Маттерхорн. А Элизабет в это время с увлечением рассматривала календарь, который она получила от наместника в Сирии.

Элизабет показала на окошко номер двенадцать, где был изображен маленький рождественский календарик, который был точь-в-точь такой же, как и тот, что она держала в руке, затем повернулась к Квиринию и спросила: