Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Почему я выбрала тогда именно это слово? Я не знала. Никто не ограничивал мою свободу. Ну, кроме службы безопасности, которой пришлось основательно поработать, чтобы журналисты меня не доставали. У меня теперь был другой номер телефона, маме я сказала, что пришлось сменить его из-за работы. Хорошо, что она не любила все эти сплетни и так ничего и не узнала о том вечере.

Крис мне тоже не звонила. Наши графики катастрофически не совпадали. Но, честно признаться, и интересы тоже. Я только надеялась, что у них с Яном всё хорошо.

Вы когда-либо ощущали себя абсолютно пустым, а жизнь бессмысленной? Вот что-то подобное в те дни было у меня. Каждый день одно и то же: еда на заказ, общение только с Леонеллой и изредка с Максом (он был чем-то слишком занят, так что мы максимум перекидывались парой слов), потом дорога домой и сон с таблеткой. И ведь прошло всего десять дней!

Я стояла на балконе и смотрела вдаль. Босая, в длинной старой футболке, с распущенными волосами. Была уже полночь, но спать я не могла. Я уже почти привыкла спать по 4-5 часов, потом пить кофе и витамины Макса и снова идти в бой. Так что не спешила ложиться. Мне было тяжело и хотелось плакать. Хотелось, но не моглось.

— Вот ты где! Снова не берёшь телефон? Как я, по-твоему, должен тебя искать?

Я вздрогнула и чуть не заплакала от испуга. В комнате стоял Макс — взъерошенный и нервный.

— Прости, я уже собиралась спать и не думала…

— Надо было думать. Собирайся. Мы едем к твоей дурёхе-сестре.

Его настроение перешло ко мне, и я побежала переодеваться, даже не замечая, что Макс стоит в дверях спальни и не сводит с меня глаз.

— Что-то случилось? — всё-таки рискнула спросить я, прыгая на одной ноге и не попадая второй в джинсы.

— На месте узнаешь. Поторапливайся. Жду тебя внизу.

Это была первая ночь в Киеве, когда я могла одеться в удобную одежду: футболка, джинсы, босоножки на плоской подошве. Всё, как раньше. Что бы там ни случилось, я была даже немного рада, что смогла вот так вырваться в летнюю ночь.

Макс гнал как сумасшедший и ничего мне не говорил. Всё стало понятно, когда я переступила порог квартиры. Кровь. Мелкие капельки темной крови вились дорожками по линолеуму. Виновница этого сидела на кухне, руки её были плотно перемотаны бинтами. Но на лице всё ещё сохранилась маска истерики, готовой вот-вот прорваться.

— Кристина! Ты что? Ты чего? — кинулась я к ней, но она отшатнулась от меня, скривив рот в таком презрении, будто я ела котят живьём.

— Не смей ко мне приближаться! Предательница! Я тебе доверилась, а ты в тот же вечер!..— она сорвалась на визгливый плач, а я оглянулась на Макса. Ну и сволочи эти мужики! Сами всё закрутили, а крайней выставили меня.

— Ты звонил в скорую? — ледяным тоном спросила я Макса. — До того, как ехать за мной, ты вызвал её врача?

— Она и так на учёте у психиатра. Хочешь, чтобы она оказалась в психушке на месяц?

— Может и стоило бы ей немного отдохнуть?

Кристина, даже сквозь истерику, всё это услышала.

— Ах, вот как! Вы сговорились! Вы специально это сделали, чтобы избавиться от меня!

— Кристина, ты можешь мне сказать, что конкретно произошло? Из-за чего ты хотела покончить с собой?

Конечно же, это была дешёвая демонстрация. Но в следующий раз всё может закончиться печальнее, она же просто могла выйти в окно тринадцатого этажа!

— Я всё знаю о тебе и Яне! В тот самый вечер вы неплохо так зажигали в новом ресторане, — выплюнула Крис.

— Макс, выйди, пожалуйста. Нам, девочкам, надо поговорить.

«А потом и нам тоже придётся поговорить», — решилась я. Денег у меня уже было достаточно, чтобы бросить всё.

Кристина испепеляла меня взглядом и ждала признания.

— Если ты готова меня выслушать, то я тебе всё расскажу. Но без истерик, — она молча кивнула, всё так же пристально глядя на меня, и я продолжила. — Ты знаешь, что когда я приехала сюда, то очень нуждалась в деньгах. И практически на следующий день Макс предложил мне работу в их офисе. Для меня это очень большие деньги, я никогда столько не зарабатывала. И я согласилась. Я всего лишь секретарь, но если я выполняю дополнительные поручения, то получаю очень большую премию. И в тот вечер Макс сказал, что за несколько часов мне заплатят очень много. Правда много. Я согласилась и так оказалась в том ресторане. Но Ян… Боже, Крис, не психуй ты так! Я не знала, что он вытворит. Ты же видела репортажи! Я везде просто молча стояла! Потом меня забрал Макс, а Ян уехал к тебе. И всё. И потом мы виделись только по работе, да и то, лучше бы не виделись. Он очень строгий начальник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Почему ты мне не сказала об этом сразу? — по одному слову процедила Крис.

— Да потому что ты мне сама позвонила тем утром, ну, ты помнишь… Тебе было явно не до того! Да и не было ничего! И быть не может. Вы прекрасная пара, и я уверена, что в следующий раз он пригласит тебя.

Мне показалось, что Кристина возненавидела меня ещё больше. Она и так была надломлена, но сейчас казалась полностью уничтоженной.

— Прекрасная пара, говоришь? На, посмотри!

Она швырнула в меня глянцевым журналом, на обложке которого сияла бриллиантами настолько очаровательная золотоволосая барышня, что я не сразу узнала в ней себя.

— Ну, как? Нравится? — я, наверное, не очень хорошо сумела скрыть удивление и неосознанный восторг. — А теперь посмотри сюда!

Кристина скинула длинный махровый банный халат, в который до этого была полностью закутана, и я ахнула. На белой нежной коже обнажённого девичьего тела виднелись следы чего-то ужасного: царапины, укусы, синяки от пальцев и кровоподтёки от ударов по самым нежным местам.

— Он приезжает каждую ночь. И длится это не один час.

Хоть это и выглядело отвратительно, но я видела всякие фильмы, и порой следы страсти выглядели как следы изнасилования, поэтому я уточнила:

— Он тебя насилует?

— Нет! Ты что, совсем уже? — в её глазах загорелись алые огни безумной страсти. — Просто, если ты думаешь, что своим ангельским личиком сможешь его заманить, то вот тебе! Обломись! Каждую ночь он приезжает ко мне и наслаждается мной до изнеможения.

В тот момент я подумала, что лично я бы такого «изнеможения» не хотела, но как же мастерски он ей заморочил голову, раз она действительно верит, что всё норм.

— Ну, если вас обоих всё устраивает, то почему же ты вены пошла резать?

— Этой ночью он не приедет. И я подумала, что он с тобой.

— Как видишь, нет. А ты ему звонила, спрашивала, где он, какие у него планы?

— Он сбрасывает.

Кристина стала явно спокойнее, с ней даже можно было вести конструктивный диалог.

— А Макса ты спрашивала? Они оба в последнее время чем-то заняты настолько, что их даже в офисе не поймать.

— Макс ничего не ответил. Сказал, что это не моего ума дело.

Это мне нечем было крыть.

— Хочешь, я посижу с тобой?

— Нет. Иди. У тебя завтра работа. А я попробую уснуть.

— Ну, если что — звони.

Спускаясь в лифте, я впервые чётко поняла, что не люблю свою сестру. Что она глупая, разбалованная эгоистка, привыкшая, чтобы мир крутился вокруг неё. Да, ей только исполнилось восемнадцать, но чёрт! Разве можно быть такой противной?!

Под домом меня ждал Макс, и я демонстративно села на заднее сидение и уткнулась в окно. Он был мне противен точно так же, как и его шеф.

— Поговорили?

— Да.

— И что?

— А то ты не знаешь?

— Не знаю.

— Ой, прекрати! Передай Яну, чтобы перестал это с ней делать. Она же ещё совсем ребёнок!

— Почему ты считаешь, что я что-то буду ему передавать?

— Я это точно знаю. Ты — его глаза и уши.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Макс обдал меня ледяным взглядом презрения.

— Ты слишком много себе позволяешь. Я вожу тебя из его дома в его офис, а ты собираешься сбежать, закатив перед этим скандал?

Это было грубо, но отрезвляюще.

— Что ж, извини, если я тебя обидела. Но ты прав, я хочу уйти. Завтра я сообщу ему об этом, и будь что будет.