Парадокс Всемогущего - Шармель АРГО

нацепил на себя лабораторный кейс, защелкнув клапан застежки на груди, затем повесил фонарь на шею и встал на край колодца, ведущего в неизвестность. Его судьба была в его руках и он знал, что будет делать в следующий миг. Схватившись обеими руками за трос, он ни секунды не раздумывая, оттолкнулся от края колодца и спрыгнул в темное нутро неизвестности, чтобы выйти из него совершенно другим..

29

Когда Алекс с безумными от свалившейся новости глазами исчез в закоулках станции, Колька вернулся к своим обязанностям, чертыхаясь и цокая языком от услышанного. Он испытывал одновременно зависть и благоговение перед Громовым, признавая за ним лидерство и непоколебимый авторитет. Сам он давно махнул рукой на себя и свою судьбу, отдавшись на волю случая. Все последние годы он безвольно плыл по течению жизни, изредка делая робкие попытки изменить ход своей потерянной жизни. После скверной истории, приведшей его в тюрьму, он окончательно перестал роптать и считал себя неудачником. Та среда многому научило Кольку, во всяком случае он стал разбираться в людях, отличая подлецов и стукачей от заблудших, потерявшихся, но все же людей. Тот день, когда ему предложили участие в экспедиции с заведомо неизвестным финалом, теперь он считал своим вторым рождением, а точнее перерождением из заблудшего и потерянного человека в члена команды, от которого зависели жизнь и здоровье других. Колька Кот старался изо всех сил соответствовать потребностям выбравших его кандидатуру людей и ему это вполне удавалось. Он часто ловил себя на мысли, что Громов подарил ему шанс на вторую жизнь, вырвав из лап первой, неудавшейся жизни. Теперь в той жизни Колька давно умер, проживая за двоих время в этих днях, в затерянном мире снегов, даже не понимая до конца причину их тут нахождения.

С лязгом хлопнула входная дверь и внутрь ввалился белесый от инея Генка. Звук захлопнувшейся двери вывел из оцепенения Кольку, погруженного в свои мысли. Он обтер руки полотенцем и с сосредоточенным видом выглянул из кухни. Генка стоял в коридоре, он успел стянуть с себя меховую шапку и перчатки, а его взъерошенные волосы вертикально смотрели в потолок.

— Есть будешь? — деловито спросил Колька.

— Ты слышал? — словно не замечая вопроса спросил Генка в ответ — Слышал что творится?

— Господи, еще один. — Колька по женски поджал губы и покачал головой — Свихнулись вы все на своей установке — продолжал он, оглядывая застывшую Генкину фигуру — Что там на улице слышно?

— Гром гремит! — Генка быстрым взмахом руки перекрестился и ошарашено глянул на Кольку — Гром зимой!

Колька в ответ только покачал головой, мысленно соглашаясь с самим собой, что медицина бессильна в тех случаях, когда человек добровольно решил сойти с ума. Но Генка так неистово крестился, так сильно бил себя в грудь, осеняя помещение и молясь всем богам, что Колька, сам того не замечая вытянулся в струнку и перекрестился. Со слов Генки выходило, что пока он копался в недрах топливозаправщика, кроя матерком и отправляя по одному ему известному адресу мерзлое железо, над его головой сверкнуло в небе так, что он, струхнув, кулем завалился под навес. В небе в это время пронеслось темное облако, постреливая во все стороны яркими молниями, словно корабль пришельцев. Генка хоть и был человеком тертым и прошедшим огонь и воду в сибирских заимках, сразу понял, что дело нечисто и означает, что кто то посылает сигнал и крайне зол, на вмешавшихся в неторопливый ход полярной жизни на острове.

— Надо съезжать с проклятого острова — Генка все никак не мог успокоиться — Это же видано — гром зимой!

— Иваныча нужно дождаться — Колька от всей души сопереживал своему товарищу, понимая что только Громов сможет успокоить распереживавшегося Генку и привести его в чувство. Потом они долго сидели на кухне, молча, не обменявшись за все время ни фразой и выжидательно поглядывая в окно, в надежде увидеть начальника. Но тот как сквозь землю провалился.

30

Андрей уперся в темноте в твердую поверхность, проверив ее на прочность и убедившись, что стоит устойчиво, отцепился от троса. Воздух вокруг был наполнен непонятной и беспричинной радостью, которую ощущало все его тело. Громов обратил внимание что не испытывал чувства страха, спускаясь в колодце и даже, как ему казалось, имел какую то потребность находиться в этом странном месте. Оглядевшись и подсветив себе фонарем, он понял, что находится около подземного озера с крепким берегом, облаченного по чьему то умыслу под надежную охрану. Удивительно, но сверху, через казавшуюся непроницаемой оболочку, проникал неяркий, рассеянный свет, поэтому темно не было. Глубоко втянув воздух ноздрями, Громов отметил, что запах несколько сладковат и не имеет никаких признаков затхлости, держа в уме полную отчужденность этого места. Он подошел к краю воды, осматривая окружающий пейзаж, но ничего не выдавало искусственную сущность этого места, все вокруг выглядело как творение природы и не более. Потрогав воду рукой, он нашел ее неестественно теплой и приятной, видимо озеро имело карстовую природу и сообщалось с более глубокими подземными озерами, нагреваясь от тепла подземных гейзеров. Единственное что его удивило, это отсутствие отражения в воде, как он не всматривался, как не подсвечивал себе фонарем, вода ни разу не ответила ему хотя бы отблеском. Она поглощала в себе весь свет, какой мог ей достаться и в какой то момент напомнила ему ночную Москву реку, увиденную им в один из самых печальных моментов в его жизни.

Отмахнувшись от этих мыслей, Громов деловито распаковал лабораторный кейс и достал две пробирки для взятия проб и уложенных туда именно для таких случаев. Распечатав, он наполнил обе пробирки водой из озера, затем наглухо завинтил пробки, проверив для надежности их герметичность и удовлетворенный, упаковал их обратно в кейс, заботливо прикрыв сверху мягкими крафт пакетами. Возможно, эта жидкость хранила в себе секреты глубин Земли и если это было так, то она могла принести пользу науке и людям. Громов вернулся к тросу, подергал за него и убедившись, что все в порядке, полез наружу. В этот момент ему показалось, что в воздухе появились неощущавшиеся ранее нотки тревоги, а озеро заколыхалось как живое существо, лишившееся части себя. От этого чувства Андрею стало не по себе, он уловил в себе неясное желание вернуться обратно и от этого только быстрее заработал руками и ногами, торопясь покинуть это место.

31

В отсеке у Алекса все было перевернуто с ног на голову, а сам хозяин кубарем носился по