Непристойное предложение - Патриция Кэбот

Когда через некоторое время она спускалась вниз, то чуть запоздало поняла, что чувствует себя не просто слегка выпившей, а практически пьяной — и как же она собирается танцевать? Джорджиана потратила много времени, чтобы научить ее шагам танца, и теперь все эти усилия оказались потраченными впустую. Нетерпящий возражений голос привлек ее внимание, она посмотрела вниз и увидела бабушку Дрейка, которая поджидала ее на нижней лестничной площадке.

— Ну, — сказала леди Биссон, как будто их беседа в гостиной и не прерывалась. — Что вы собираетесь теперь делать?

Пэйтон уставилась на старуху. Еще в начале вечера она отвела Джорджиану в сторону и рассказала ей о неудачной беседе с женщиной, которая оказалась бабушкой Дрейка.

— Я бы не волновалась об этом, — был ответ Джорджианы, страшно удививший Пэйтон.

— Что? Джорджиана, я сказала ей, что ненавижу невесту ее внука! И ты говоришь, чтобы я не волновалась? Разве ты не понимаешь, что я натворила?

— Да, — ответила Джорджиана мягко, — ты была честна с женщиной, которая была не очень честна с тобой. Если она захочет поделиться тем, что ты ей сказала, с Дрейком или мисс Уитби, это ее дело. Ты можешь все отрицать.

— Ты подразумеваешь, я могу солгать?

— Да, солгать. Ты весьма убедительная лгунья, Пэйтон.

Улыбка Джорджианы была знающей. Слишком знающей, к смущению Пэйтон.

Этот разговор был почти таким же неудачным, как и с леди Биссон. А теперь, если она не ошибалась, старая леди собиралась еще раз поговорить с ней. Зачем?

Без сомнения, чтобы помучить Пэйтон за то, что она опорочила будущую жену ее внука.

— Делать? — повторила Пэйтон глупо.

Она подумала, что леди Биссон имеет в виду противоправно заключенных в тюрьму женщин Сандвичевых остовов, и сказала:

— Ну, я не думаю, что здесь что-то можно сделать, хотя, конечно, можно лоббировать реформы…

— Я не об этом, вы, маленькая дурочка! — леди Биссон раздраженно постучала своей тростью по полу. — Я о том, что мой внук жениться на женщине, которую, как вы заявили, ненавидите.

— О, — произнесла Пэйтон озадачено. — Ничего.

— Ничего?

Леди Биссон выглядела сильно удивленной. Опершись на свою трость, она дождалась, когда Пэйтон спустилась по лестнице, и стала рядом, глядя на нее сверху. Дрейк, по-видимому, унаследовал свой рост от бабушки, которая, несмотря на свой возраст и немощь, имела довольно внушительную фигуру.

— Вряд ли это тот ответ, который я ожидала услышать от женщины, совершившей кругосветное путешествие не раз и не два, а, как я понимаю, семь раз.

— Я ничего не могу поделать, — Пэйтон смогла удержаться и не пожать плечами. — Он выбрал ее. — Совершенно внезапно она с трудом сдержала рыдание в голосе. — Он ее любит.

— Да? — голос леди Биссон даже не дрогнул. Он был ровным и холодным, как лед. — Вы верите в это, мисс Диксон? Вы действительно верите в это?

Смущенная Пэйтон оглядела холл в поисках спасения, но никто не появлялся. Несколько слуг расталкивали рыцарские доспехи по стенам, чтобы освободить место для предстоящих танцев, а в углу оркестр настраивал инструменты. И никто не спешил к ней на помощь.

Эта женщина что, не в себе? Почему она пристает к ней со своим внуком? Она должна беспокоиться о мисс Уитби, а не о Пэйтон. Ведь женится-то он на мисс Уитби.

Пэйтон постаралась припомнить, что Дрейк говорил о своей бабушке, и смогла вспомнить лишь один разговор, где он случайно упомянул о том, что она жила в Сассексе и больше любила брата, чем его. Значит, это бабушка из Сассекса, мать его матери. Теперь, когда брат Дрейка погиб, она сосредоточила все свое внимание на единственном оставшемся внуке.

— Если он не любит ее, — сказала Пэйтон наконец, — тогда зачем женится?

— Тот же самый вопрос я задаю себе, — ответила леди Биссон, стукнув тростью по мраморному полу. — Коннор Дрейк — очень независимый человек. Зрелый, в рассвете лет. Почему он должен жениться на женщине, которую он не любит, и, кажется, вообще не испытывает к ней никаких горячих чувств. У нее ничего нет…

— О, — прервала ее Пэйтон, — она очень красивая.

— Ерунда!

Оказалось, что леди Биссон вовсе не нуждалась в трости. Она подняла ее и стала махать перед Пэйтон настолько яростно, что той пришлось даже присесть. И очень вовремя, так как трость пронеслась в опасной близости от ее головы.

— Вы такая же хорошенькая, и, кроме того, у вас есть деньги! Двадцать тысяч фунтов, которые отписал вам отец в качестве приданного, насколько я слышала. И по пять тысяч каждый год, когда он умрет. Еще вы унаследуете равную с братьями долю в бизнесе.

Пэйтон удивленно подняла брови. Леди Биссон знала слишком много для человека, который прибыл всего несколько часов назад.

— Итак, почему же он женится не на вас? Вот что я хочу знать. Почему он женится не на вас?

А так как это было то, о чем Пэйтон спрашивала себя весь вечер, она только пробормотала:

— Я действительно думаю, что нам пора вернуться в столовую, миледи…

— Это что за ответ? Это не ответ! Вы же знаете, всё в ваших руках. Вы единственная, кто может это остановить.

Всё. С Пэйтон было достаточно. Она топнула ногой по мраморному полу и заявила, не заботясь о том, что леди Биссон сочтет ее дерзкой:

— Я не буду ничего делать! Он не женился бы на ней, если бы не хотел. А так как он хочет жениться на ней, я, со своей стороны, не сделаю ничего, чтобы помешать ему. Более того, я сделаю всё, чтобы он ее получил.

— О, Боже, — голос леди Биссон сочился сарказмом. — Вы его так сильно любите, что не можете отказать ему в том, чего он хочет?

Пэйтон ошеломленно уставилась на нее.

— Что-то вроде того, — сказала она.

Было удивительно и странно, но она не почувствовала и тени смущения, признаваясь этой женщине, что любит ее внука. Это не показалось ей неестественным. Это был факт, простой и очевидный. Она также легко могла бы признаться, что у нее ангина. И как в случае с ангиной, ее любовь когда-нибудь пройдет. Возможно это случится, когда ей стукнет сто лет, но всё равно однажды она освободится от Коннора Дрейка. Страшно представить, если она не сможет.

— Как вы самоотверженны, моя дорогая, — теперь леди Биссон над ней глумилась. — И глупы. Самоотверженность никогда и никому не помогала. Она определенно не вернет вам человека, которого вы любите.

Пэйтон продолжала упорствовать:

— Поскольку человек, которого я люблю, не желает меня, это спорный вопрос, не так ли?

— О, понимаю. Вы не хотите его, потому что он не хочет вас, не так ли? Разве вам не известно, что мужчины почти никогда понятия не имеют, чего они хотят, пока не станет слишком поздно?