Драконья свадьба с младшим братом моего жениха - Ника Ильина

говорят – “камень вместо сердца”, то откушу им головы сама и без перевоплощений в дракона.

— После того, как мы поговорим, не смей исчезать, — строго сказала я, заглядывая в зеленые глаза. — Обязательно нанеси визит отцу, пусть даже он будет короток. Неизвестно, когда вы сможете увидеться вновь.

Я старалась сделать голос ровным, хотя внутри все переворачивалось от воспоминаний о прошлом. Тогда, Саймон не смог даже проводить отца в последний путь, не то, что обмолвиться словом после того, как возглавил магическую башню.

— Зачем? Я больше не принадлежу семье Фиенн, ты знаешь.

— Значит и я тебе больше не сестра?

Магия редко оказывалась в руках людей и отличалась о той, что владели драконы. А потому каждый, в ком пробуждался дар, после его обуздания под покровительством наставника отправлялись в магическую башню. Она располагалась на большом острове, который не принадлежал ни одному королевству. Можно было сказать, что это самостоятельная страна, вот только маги никогда не были заинтересованы во власти в большинстве своем. Намного сильнее их волновал предел, которого они могут достичь. Магия людей не ограничивалась лишь одним, двумя элементами, как это было у драконов.

Магическая башня поддерживала связь со всеми королевствами, брала заказы на различные услуги по всем континентам, участвовала в разрешении конфликтов и споров и являлась сдерживающей силой. А потому маги должны были быть беспристрастными. Они отказывались от своего королевства, от родни и фамилии семьи. И начинали новую жизнь с чистого листа, следуя правилам, что были заложены предками тысячелетия назад.

— Я справлюсь о здоровье герцога, — ответил мне Саймон, и я не смогла сдержать улыбки.

— Могу я задать очень важный вопрос?

— Хочешь, чтобы я помог тебе с навязанной брачной печатью? — не любил ходить вокруг да около Сай.

— Хочу знать о магии возвращения во времени. Она существует? Возможно ты…

Договорить не дал палец, что лег на мои губы. Зеленые глаза вспыхнули золотыми искрами, и комнату на миг озарил яркий свет. Вокруг вдруг все стихло — ни шелеста тюли, не щебетания птиц из распахнутого окна, ни приглушенных разговоров слуг, что сновали туда-сюда по поручениям. Будто бы в раз вымер весь королевский дворец, оставляя лишь двоих, что внимательно вглядывались друг в друга.

— Мне не показалось, ты спросила серьезно, — озвучил свою догадку скорее для самого себя Саймон. — Зачем все настолько усложнять? Брачную печать после смерти супруга можно сломать без труда или перенести на другого без вреда для тебя.

— Даже в шутку не говори подобного, — недовольно сузила глаза, но лицо брата осталось таким же беспристрастным.

— Я серьезно. — не мешкая выдал он.

— И почему вы все кидаетесь на принца Аслахана, будто бы вина в произошедшем лежит на нем? — тяжко вздохнула, хватаясь за ноющий висок. — Вся семья будто выжила из ума.

— Норман сказал, ты потеряла свою наивность.

— Ты общаешься с братом Норманом? — удивленно захлопала ресницами я.

— Значит, должна сама понимать причину. — проигнорировал мой вопрос Сай. — Никто из нас не может насадить голову настоящего виновника на пику. Это раздражает, скажу я тебе.

— Даже под магией тишины не говори подобного, — хлопнула по плечу, недовольно хмурясь. — И это плохая причина для недовольства моим мужем.

— Эти слова так легко срываются с твоих губ.

— А почему не…

— Если ты смирилась со своим новым положением, тогда зачем интересуешься магией времени? Думаешь, попытка забрать гёнсем содержащий душу дракона безопасней, чем провести ритуал переноса печати? Думаешь, что узнав будущее, ты с легкостью изменишь прошлое по своему желанию?

На мгновение перехватило дыхание. Я было растерялась от тона, который будто говорил мне, что я глупа и наивна в подобных надеждах. И страх окутал ледяными объятиями — что, если я зря затеяла этот разговор? Что, если Саймон поймет природу моего интереса? Я не думала, что смогу рассказать хоть одной живой душе о том, что вернулась в прошлое. Даже семье, даже брату, что не мог отказаться лишь от меня, продолжая считать родней.

— Во-первых, — взяла себя в руки, собираясь идти до конца, — тебе стоит подтянуть манеры, брат. Перебивать собеседника неприлично, даже если ты считаешь, что он несет полный бред.

— Я не…

— А во-вторых, — теперь уже прервала его я, — мой интерес не продиктован намерением. Я лишь хочу обезопасить наш брак с принцем Аслаханом. Его Величество был крайне недоволен моим решением.

— Должно быть принц запал тебе в душу, раз ты пугаешься даже подобных небылиц.

— Хочешь сказать такой магии не существует?

— Вопрос в другом, почему ты уверена в обратном? Для людей это лишь сказка о красивой любви, да и она давным-давно позабыта.

— Значит для людей. А что драконы?

— Иви, ты не ответила мне.

Саймона нелегко было сбить с пути, как и добиться ответов, если он того не хотел. Но лучше меня этого упертого парня никто не знал, и ни перед кем другим он слабину не давал. И потому я не сдавалась. Казалось, я просто сойду с ума, если не получу хотя бы очертания ответа на вопрос, что так мучил меня.

— Принц Аслахан рассказал.

Продолжала врать в глаза, ибо я уже не видела иного пути. Это сработало на отце, Нормане и Вальтере, а значит и Саймона был шанс провести. Меня не волновало сколь низко и недостойно я вела себя по отношению к семье. Чувствовала, что этот упустив этот шанс, нового уже не будет, как не моли Богиню о новом чуде.

— Да он романтик, — искривил один уголок губ Сай. — Полагаю, принц поведал тебе сказку о том, как когда-то давно один дракон потерял свою возлюбленную, и его горе было столь велико, что обрушилось на мир огромной волной, смывая все на своем пути, даже путь, по которому Богиня Эфир вела бесчисленные жизни. Однако уверен, правдой он тебя не одарил.

— Поэтому я спрашиваю тебя, — не выдержав огрызнулась.

Мне нужно было услышать, что цена этой магии слишком высока. И дело было не только в моем возвращении. Я действительно боялась, что кто-то может вновь обернуть время вспять и разрушить мой мир, что я начинала строить. Этого я страшилась больше, чем желала ответа на вопрос — кто же стал моим спасением в первой прожитой жизни.

— Я