Мафия ФИФА. Футбол вне закона - Томас Кистнер

Но мир в негодовании. Sunday Times пишет: «Президент ФИФА ходит на поклон к военным диктаторам» {44}. Так, визит Авеланжа к нигерийскому диктатору невольно сыграл на руку Юханссону. Европейцы в исполнительном комитете напоминают крестному отцу, что не он один принимает решения в мире футбола – и ЧМ U-20, который должен был достаться Нигерии, путем голосования достается Малайзии. Репутация Авеланжа подорвана. Уже в конце 1996 года он объявляет, что не будет бороться за президентское кресло. Ему нужен преемник – все-таки Юханссон своими публичными обещаниями не оставляет другой возможности: «Я буду настаивать на независимой проверке деловой практики ФИФА» {45}.

Как теперь известно, это было бы губительно для Авеланжа и его клики. Он начинает превозносить Блаттера, который еще в 1994 году рвался на его пост, и генеральный секретарь пускает в ход все средства. Скромно ведет предвыборную кампанию и в то же время не спешит объявлять своего намерения. Ведь, будучи кандидатом, ему пришлось бы покинуть генеральный секретариат ФИФА, а с ним и центр власти, откуда он мог охватить весь футбольный мир.

В марте 1998 года Юханссон и его сторонники требуют от Блаттера ответа, наседают на него во время заседания. Они хотят знать, будет ли он выдвигать свою кандидатуру. Но Блаттер молчит. Потом члены правления собираются путем голосования решить, должен ли Блаттер уйти в отставку. Большинство на стороне Юханссона, поэтому Авеланж с Блаттером просто удирают с заседания. Мчатся к журналистам, собравшимся в отеле «Дольдер Гранд», и, положа руку на сердце, заявляют, что никто не принудит их к мерам, противоречащим швейцарскому законодательству.

Лишь в последний момент, в апреле 1998 года, Блаттер выдвигает свою кандидатуру на пост президента ФИФА. И француз Мишель Платини, организатор грядущего ЧМ, как видный помощник, готовит для него сцену. Это начало долгой, знаменательной дружбы. Сыграв свою роль ассистента Блаттера в Париже, Платини приходит в спортивную политику. Он продвигается в правление ФИФА и УЕФА и с помощью нечистых на руку глав восточно-европейских федераций становится президентом УЕФА. И теперь, словно кронпринц Блаттера, дожидается финального назначения.

Восьмого июня 1998 года Блаттера «избирают» президентом. С тех пор об этом своеобразном событии незадолго до ЧМ в Париже строится немало догадок.

Ночью перед голосованием, подготовка к которому шла не один месяц, по отелю «Меридиан», где разместились африканские делегаты, разносят конверты с деньгами. На следующий день Блаттер выигрывает со 111 голосами против 80. Юханссон, со слезами на глазах, отказывается от второго тура. Каждому очевидцу ясно, что голоса бесцеремонно куплены. Автор этой книги сам наблюдал, как вечером после выборов глава африканской конфедерации Исса Хаяту в сопровождении пяти или шести представителей других африканских союзов просит у Юханссона прощения за гнусное поведение своих коллег. Один из африканских делегатов перед отъездом даже забывает свой конверт с деньгами – их обнаружил работник ФИФА. Блаттер отвергает любые упреки, в том числе и чудесным заявлением, что в ту ночь его даже не было в отеле африканцев, он ужинал с дочерью. Это правда. В отеле его не было. Как и его представителя на выборах Мохаммеда бин Хаммама, который финансирует взлет Блаттера. Но о чем это говорит? Значит ли, что такие деньги передаются только лично?

Сегодня, спустя полтора с небольшим десятка лет после «грязных» {46} выборов, как назвал их президент НФС Эгидиус Браун, и истоки которых столь же очевидны, как и торги Блаттера в пользу ISL – о тех выборах известно куда больше. Восемнадцатого октября 2011 года Джек Уорнер, в 1998 году вице-президент ФИФА, пишет открытое письмо в Trinidad Guardian и предрекает «цунами» в ФИФА. Он хочет рассказать о Блаттере и его делах. «Я расскажу о президентских выборах 1998 года, когда Блаттер выиграл у главного своего соперника Юханссона, и почему мы с бин Хаммамом предложили ему свою поддержку. Мы устроили ему турне по всей Африке и Азии и просили для него помощи – и он выиграл! То же самое мы проделали в 2002 году, когда он в жесткой борьбе выступил против Иссы Хаяту – и он выиграл, во второй раз. […] Все эти «подарки», которые Блаттер раздал, чтобы обеспечить себе второй срок, вызовут у вас несварение». Эти слова обошли весь мир. Но в ФИФА и не подумали объясниться относительно этой и других нападок.

Выясняется, что подробности запоздалых обвинений Уорнера в коррупции находят соответствие с перелетами, которые Блаттер предпринимал со своим спонсором Мохаммедом бин Хаммамом. Юханссон тогда открыто озвучил свой бюджет: правление УЕФА выделило ему 534000 долларов США. Блаттер, когда его вынуждают назвать кое-какие цифры, придумывает их на ходу. Одно лишь это свидетельствует о том, что он и тут не собирается раскрывать карты. 5 июня 1998 года информационное агентство «Рейтер» со слов Блаттера озвучивает сумму в 135000 долларов. В тот же день агентство AP сообщает о 300000 долларов. Обе цифры, учитывая одни только перелеты самолетами Learjet и люксовые номера, сильно преуменьшены. В близких к ФИФА кругах ходят слухи, что лишь последние предвыборные акции в Париже обошлись ему в два миллиона долларов.

Ушедший в отставку крестный отец Авеланж тоже делает все, чтобы поддержать своего кронпринца. Он лично приглашает африканских делегатов на выборный конгресс в Париже, один раз за свой счет и еще один – за счет ФИФА. Для многочисленных функционеров стран третьего мира устраивают семинары, оказывают помощь в развитии. Выбор помощников Блаттера пал на Южную и Восточную Африку. Франкоговорящий Запад в определенной мере подчиняется Иссе Хаяту, президенту КАФ и другу Юханссона. На конгрессе КАФ в феврале 1998 года Хаяту объявил о готовности Африки проголосовать за Юханссона.

И все это время не умолкают разговоры о демократии, честной игре и прозрачности. Этим грозятся Юханссон и его партия – в то время как Блаттер обещает, что в будущем примет во внимание эти добродетели. На конгрессе УЕФА 30 апреля 1998 года в Дублине президент НФС и казначей УЕФА, Эгидиус Браун, прямо говорит Авеланжу: «Второй кассы, как выражаются в Швейцарии, больше не будет!»

Первой жертвой предполагаемой коррупционной вакханалии, о которой в 2011 году впервые заговорил Уорнер, уже в начале 2002 года становится представитель Сомали. Глава Федерации Фарах Аддо с 2000 года был также президентом конфедерации КЕСАФА. В 1998 году Аддо отказывается выступить против решения КАФ в пользу Юханссона. В июне, когда он прибывает на голосование в Париж, его не оказывается в списках делегатов. Только после вмешательства Юханссона и Хаяту ему возвращают право голоса. Что из этого всего известно Блаттеру, по-прежнему остается под вопросом.

Но, как бы то ни было, позднее Блаттер узнаёт, какие обвинения выдвигает Аддо. Сомалиец отправляет их по факсу в штаб-квартиру ФИФА. Согласно обвинениям, вскоре после того как правление КАФ приняло решение поддержать Юханссона, в Кигали и Руанде собралось «революционное заседание», «по инициативе Авеланжа и Блаттера». Сам он, президент Сомалийского футбольного союза, торопился в Штаты, но его коллеги по Федерации приняли участие. И позднее, на выборах в Париже, это легло финансовым бременем на ФИФА: перелет, проживание и «карманные» расходы для участников обошлись ей примерно в 200000 долларов. Также в Кигали Авеланж и Блаттер пообещали членам КЕСАФА вложить в их региональный «Кубок наций» 800000 долларов – «без согласия исполнительного комитета». Более того, каждой из стран был обещан факсимильный аппарат и фотопечатное устройство {47}.

После Кигали была вторая встреча, в Найроби. Каждого из делегатов Блаттер «в частном порядке принимал у себя в номере» и заручился их поддержкой на выборах в Париже. «Господина Блаттера, который летал частным самолетом, всюду сопровождал Мохаммед бин Хаммам. Он был спонсором президентской кампании Блаттера. Господин бин Хаммам организовал перелет через пролив[8] для каждого из представителей Федерации, их жен и детей. Он обеспечил их бесплатными билетами и наличными». Действительно, бин Хаммам был так тесно связан с кампанией Блаттера, что отказался даже лететь в Доху, чтобы навестить в больнице сына, серьезно пострадавшего в результате несчастного случая. После выборов Блаттер пишет катарцу, которого зовет «братом», благодарственное письмо.

В конце апреля в интервью BBC Аддо заявил, что КЕСАФА выступает за Юханссона. Неделей позже ему позвонил из Катара бывший сомалийский дипломат Абди Хебе. Дипломат сказал ему, что представляет интересы бин Хаммама и одного из принцев аль Тани. Им бы хотелось, чтобы Сомали проголосовала за Блаттера, и при этом они напомнили о помощи сомалийским беженцам со стороны Катара и сомалийцах, устроенных в катарской полиции и армии. Затем они предложили ему 100000 долларов, половину чеком или наличными и вторую половину в виде экипировки для федерации. Аддо говорит, что ответил отказом. После чего в Модалишо приехал посредник. Он подступился к представителю Федерации, затем к двоюродному брату Аддо, который управляет его отелем. «Он позвонил мне и спросил, действительно ли я отказался от 100000 долларов. Я ответил, что это не его дело». Посоветовавшись с Дохой, посредник просит двух вице-президентов КЕСАФА явиться по поддельным документам на выборы ФИФА вместо Аддо.