Укус пары - Милли Тайден

— Детское имя?

— Я не знаю, будет ли это мальчик или девочка, и Джордан заявила, что малышка Меховой Шарик для ее будущих детей. — Она пожала плечами, высвобождая руки из ткани и выдыхая. — Кроме того, мне нравится называть тебя Спот.

— Детка, ты можешь называть меня так, как тебе хочется.

Ей нравилось, что он был сговорчивым. Затем она попросит его раздеться и посмотрит, поможет ли ей это. К разговору о том, чтобы чувствовать себя игриво. Отросшая щетина и растрепанные волосы смотрелись на нем фантастически. Как будто он был готов снова лечь с ней в постель. Эти пронзительные глаза заворожили ее.

— Но насчет крошки Спот…

Верно. Ребенок. Черт, она отключилась и начала представлять, как проводит ногтями по телу Нейта. Царапает эти мышцы пресса и обхватывает рукой его длинный, твердый член.

— Да?

Он ухмыльнулся. Дерьмо. Он, вероятно, почувствовал, как она заводится. Но выглядел он действительно хорошо. И ей безумно хотелось вылизать его тело с верху до низу, пока она не попробует каждый дюйм. Он пошевелился, и ее взгляд упал на его руки. Сильные руки. Руки, которые крепко держали ее ноги в его объятиях, пока он лизал ее киску. О нет. Ее разум потерял всякий ход мыслей. Теперь все, о чем она могла думать, был он. Между ее ног. Возвращая ее к блаженству.

Она сделала глоток сока и продолжила мечтать.

— Я думаю, ты должна знать, что это, вероятно, двойня.

Да, ей бы понравились множественные оргазмы. Подождите. Они говорили о ребенке. О, черт! Эти слова заставили ее мозг работать в полную силу. Она чуть не поперхнулась соком.

Он протянул ей салфетку, чтобы она откашлялась.

— Ты в порядке?

— Ты не мог бы сказать это, как только я проглотила сок?

— Прости. Но да, двойняшки.

— Откуда ты знаешь? Я еще даже не была у врача.

— Мама. Она назвала меня нубом и сказала, что она точно знает (прим. нуб — слово, которое пришло к нам из-за границы. Происходит оно от английского noob, которое было некогда образовано от newbie, что можно перевести как «новичок»).

Карла рассмеялась сквозь кашель, представив, как Барбара называет его обычным геймерским термином. Она даже не хотела знать, откуда Барбара знает это слово.

— И она уверена? — Как будто альфа-самка ее калибра выдумала бы такую информацию. Карла знала, что, вероятно, Барбара права. У нее самой было много детей, так почему бы и нет.

— Да. — Он нежно погладил ее по щеке. С нежностью, на которую она не могла не опереться. — Ты не против?

Он беспокоился о ней. Эта мысль согрела ее сердце. Только Кел когда-либо беспокоился о ней. Она поставила чашку на поднос на ночном столике и улыбнулась ему. Снова появилось свечение. Животное внутри него, прямо под поверхностью. Ей это нравилось.

— Да. Я справлюсь с этим. — И она бы справилась. Перспектива рождения его ребенка превратилась из пугающей в волнующую. Ей не терпелось познакомиться с его миниатюрными копиями.

— Мы, детка. Ты в этом не одна.

Она позволила чувству удовлетворения руководить ее действиями. Возбуждение вспыхнуло в крови. Горячо. Медленно превращая ее потребность в нем в настойчивость. Она запустила пальцы в его волосы и дернула голову вниз. Губы встретились, и между ними вспыхнула страсть. Так было всегда. Как то, что она представляла себе, как Большой взрыв. Комбинация опасных атомов, наконец, объединившихся, чтобы создать новый мир. Их мир. Что-то в этот момент, она не могла сказать, было ли это ее желанием принадлежать ему, или просто его собственная дикая сторона взывала к той части ее, о существовании которой она и не подозревала, но она потеряла всякое чувство терпения. Резким рывком он упал на кровать рядом с ней. Ее кровь закипела от нетерпения. Она извивалась в его объятиях, опрокидывая его на спину и оседлав его бедра, не разрывая их связь.

Мышцы двигались под футболкой, которую она пыталась стянуть с его тела. Твердый стержень его члена прижался к ее ногам. Она захныкала. О, она так сильно хотела его. Больше, чем ее следующий вдох, или даже больше, чем она когда-либо хотела другого мужчину в своей жизни. Реальность заключалась в том, что она никогда не позволяла своим чувствам контролировать ее. Но прямо тогда и там она была бессильна ни перед чем, кроме своей потребности.

Поцелуй прервался, и он впился в нее своими сияющими глазами цвета расплавленного золота. А потом сделал одну из самых сексуальных вещей в ее жизни. Он сорвал с себя футболку, как будто это был клочок бумаги. Материал разорвался в клочья, и через несколько секунд рубашка превратилась почти в лохмотья. Она отодвинулась и помогла ему избавиться от джинсов. Затем она снова оказалась на нем, покачивая своей киской над его членом.

— Милая, — простонал он, — это чертовски сексуально. Но я хочу, чтобы ты была обнаженной.

Его острые когти разорвали ее пижаму и разрезали края трусиков. Ее очень влажные трусики. Он стянул оторванные кусочки с ее промежности, оставив ее полностью обнаженной над ним.

— Это, — он обхватил ее груди и принялся водить большими пальцами по ее чувствительным соскам, — это то, чего я хотел. — Медленно облизнув губы, он сдвинул ее груди вместе, чтобы пососать их.

— Боже!

Молниеносная дрожь пробежала по телу, заставляя ее извиваться над ним. Она застонала и качнула бедрами так, что его член заскользил и полностью пропитался влагой.

Она приподнялась с его бедер и схватила твердую длину одной рукой, одновременно опираясь на руку, давящую на его грудь. Он обхватил ее бедра своими большими руками и помог ей медленно опуститься на член. Дыхание вырывалось из ее горла с каждым дюймом, когда она скользила вниз. Эта поза ставила ее во главе, и ей это нравилось. Стенки киски дрожали вокруг члена. Он, казалось, был гораздо толще, чем в прошлый раз. Так продолжалось и дальше, когда она изо всех сил пыталась дышать, пока он полностью не вошел в нее. Глубоко. Так хорошо.

— Господи… — его стон отразил ее стон удовольствия.

Их взгляды встретились, и она снова приподнялась и опустилась. И еще раз. Она сочетала езду верхом с небольшим покачиванием. Со стоном она прижалась своей киской к его тазу и царапнула ногтями его грудь.

Он зарычал.

— Чертов ад!

Боже. Он чувствовался чертовски хорошо. Как огонь, который все рос и рос внутри нее. Нейт помог ей оседлать его, обхватив ее и сжимая ягодицы в своих руках. Каждый толчок вверх и вниз, казалось, клеймил ее изнутри. Его