Просто судьба (СИ) - Людмила Молчанова

Она научилась манипулировать Игорем с помощью дочери. Хотя сначала сама себе была противна. Началось все с малого. Вика просила его прийти пораньше с работы, так как Алена соскучилась и ей грустно. Он приходил почти сразу. Вика просила Игоря съездить всей семьей в столицу, так как Алене хотелось повидать мир, страну, с людьми познакомиться. Они ездили. Она говорила, что Алена расстраивается, когда его долго не бывало дома, и, в принципе, не врала, просто выставляла все в таком свете, будто Алена чувствует, что у них с Игорем не ладится. И очень расстраивается из-за этого. Она знала, что после того разговора у Игоря не было больше никаких женщин. Вика считала, что удержала его. Тогда, в тот момент она так и думала. Только позже поняла, что Игорь позволил ей это сделать. Он видел ее насквозь, знал все мотивы ее поступков, но никогда не сказал ей ни слова. Он даже никогда не повышал на нее голос, так как Вика рассказывала ему про пьяные скандалы с бывшим мужем. Рассказывала, как ненавидела и боялась всего этого. И знала, что Игорь никогда не сделает ей больно, если это не будет касаться Алены, конечно.

К тому моменту как Вика заговорила о браке, они прожили вместе почти семь лет. Она не давила на него, но ей нужно было спокойствие, уверенность в жизни.

— Игорь… — неуверенно начала Вика.

— Да, Вик? Что-то случилось? — он оторвался от работы и посмотрел на нее.

— Я поговорить хотела, — ей казалось, что он видит ее насквозь. Но Вика решила продолжить: — Игорь, а ты не хочешь расписаться? Мы вместе уже долго, жить стали лучше, я не вижу смысла…

— Нет, — Игорь не изменился в лице, просто констатировал факт. Увидев, что Вика обиделась, он решил пояснить: — Вик, чего тебе в жизни не хватает? У нас есть все: дом, работа, семья, машина. У тебя чудесная дочь. Я живу с вами, и уходить никуда не собираюсь. Или ты боишься за деньги? — Вика отрицательно покачала головой. — Если в этом дело, то я могу написать завещание на ваше с Аленой имя, и вы ни в чем не будете нуждаться, — он встал и подошел к ней. — Вик, пойми, дело не в тебе. Ты знаешь, как я отношусь к тебе, но жениться я больше не намерен.

Он не врал ей. Он искренне так считал. И дело было не в других женщинах, он просто…не хотел. И Вика расстраивалась еще больше и начинала еще сильнее использовать дочь, которой почти перестала смотреть в глаза. Стыдно было ей сделать это, когда в очередной раз вела Алену к Игорю на работу со словами "Игорь, она так рвалась к тебе", чтобы он, бросив все дела, пошел и погулял с ними. С ней, Викой. А Алена никогда ничего ей не говорила, просто молча одевалась и шла к Игорю в фирму.

Хотя чем старше становилась дочь, тем сильнее чувствовалось напряжение между ними. Алена предпочитала не оставаться около Игоря надолго, как делала в детстве, когда ходила за ним буквально хвостиком, не играла с ним, но никогда, никогда не сводила с него глаз, постоянно наблюдала за ним и точно знала, где он находится и что делает. Хотя с дядей Олегом всегда вела себя очень раскрепощено и радостно. Игорь тоже не настаивал и никогда не принуждал дочь к чему-то, не требовал к себе повышенного внимания, но всегда следил за тем, что происходит у нее в жизни.

Вика слишком хорошо знала свою дочку и понимала, что та совершенно не воспринимает Игоря как отца. Нет, Алена никогда ничего не сделала и даже старалась к нему близко не подходить, но Вике и так все было видно. Она старалась сделать так, чтобы дочка как можно меньше времени проводила с ним, на все лето отправляла на дачу, на каникулы — в какие-нибудь поездки. Казалось, Алена все понимала, что происходит у Вики в голове, и старалась быть поближе к матери, буквально ни на шаг не отходила. А Вика отталкивала ее…По прошествии стольких лет Вика иногда задавалась вопросом, а что если бы она не оттолкнула дочь, не отдалилась от нее? Как бы сложились их отношения? Дочь любила ее, Вика знала это, иначе та давно бы выбралась из паутины лжи, которую за столько лет создала ее мать. Но она терпела, будто насквозь ее видела. Как и Игорь. И именно это раздражало Вику больше всего. Она запретила дочери ходить по квартире в домашней одежде, причем как-то самодурно, пришла и сказала "нельзя", не объясняя почему. А Алена не спрашивала.

Вика дошла до того, что даже перестала ездить на работу, а когда Игорь спросил почему, ответила, что хочет больше времени уделять семье. Чушь. Они с дочерью и не общались почти, просто Вике не хотелось оставлять Игорю и Алену наедине. Где бы то ни было. Она практически перестала интересоваться жизнью дочери, не знала, какие у той интересы, друзья. А когда-то думала, что они будут как лучшие подружки, все друг другу рассказывать.

Все в ее жизни поменялось. Идеальная семья стала такой всего лишь на словах, любимый мужчина обращался с ней в лучшем случае, как к подруге детства, с уважением, с благодарностью и как-то снисходительно. Вика не могла так больше жить. И рассказать никому, кроме матери, об этом не могла.

— Предупреждала я тебя, Вика, — сказала тогда мать, выслушав рассказ дочери. — Говорила, что с Аленкой проблем не оберешься. А ты не слушала.

— Может, это пройдет, — Вика сильнее всего на свете надеялась на такой исход событий. — Может, она парня какого встретит, полюбит его и про Игоря забудет

Мать зло рассмеялась.

— А он ее?

— И что мне делать? — Вика на самом деле была готова на что угодно. Она устала от такой жизни, устала от персонального ада. Она слишком многим пожертвовала, чтобы найти счастье. Она отдала уже самое дорогое — дочь, которую уже не вернуть назад. У нее ничего не осталось. Придется идти до конца.

Мать предложила оформить усыновление. Игорь уже давно с ними жил, поэтому вряд ли отказался бы от этого плана, особенно если будет думать, что это нужно Алене. Для нее он сделает все. Если бы это получилось, то Вика была бы в огромном плюсе. Им с Игорем придется расписаться, дочь станет официальной родственницей мужа после усыновление, возьмет его фамилию и отчество. Вика уже решила. К тому же и для самой Алены все складывалось как нельзя кстати. Она стала бы обеспеченной девушкой, которой по наследству перешла бы часть компании Игоря без всяких завещаний и судов. Вика знала, что так будет лучше для всех. И останавливаться не собиралась.

— Игорь, я понимаю, что ты устал, но это очень серьезный разговор, — она волновалась, но старалась этого не показывать.

Игорь выдохнул. Закрыл на мгновение глаза. Потом сел в кресло и выпрямился.

— Я слушаю, Вик.

— Игорь, я хочу тебе кое-что предложить, — она уже давно отрепетировала все слова, и теперь, словно заученную, речь выкладывала Игорю. — Ты же знаешь, Алене уже семнадцать. Через год она станет совершеннолетней.