По велению вселенной… Я принимаю бой - Анастасия Волкомир

— другого выбора не было. Какая странная у них все-таки мораль. Впрочем, могу ли я судить об этом? Кем я был ранее — для меня все еще загадка.

И тут у меня возник резонный вопрос: «А не мог ли я быть антагонистом?»

Да, это спонтанно, но… я ведь не могу это отрицать… У меня нет обратной доказательной базы.

— Слушай, Саш, — шепнул я ей, пока остальные разбирали очередную историю на предмет преувеличения и украшательства, — как думаешь, кем бы я мог быть?

— Ты имеешь в виду свою принадлежность к классу?

— Не совсем. Просто… вы не рассматривали возможность того, что я… кхм… злодей?

К моему удивлению, она отнеслась спокойно к моему душевному порыву: — Я бы не хотела так думать, честно, но не могу такое исключать. Без обид.

Я тут же развел руками: — О, нет, это… Это честно. — Я ведь и сам был того же мнения.

— А откуда у тебя такие размышления? Ты что-то вспомнил?

— Если бы. Просто подумал. Мне Жабик рассказал, как попал к вам и я подумал: «Не мог ли я сотворить ранее что-то подобное?»

Она тяжело вздохнула: — Ах, этот случай. Ну, если тебе станет легче, я здесь по той же причине.

Я не поверил ушам: — Ты… тоже отбываешь наказание?

— Да. Я оступилась, а за свои ошибки надо отвечать. Так что…

В этот момент Антон снова задел тему о том, как жаль, что он не маг. Ребята подбадривали его, говорили разные приятности, но тот наотрез отказывался.

Может, у тебя тоже есть какая-нибудь способность? — Продолжил Жабик. — Просто у других она, ну, скажем так, ментальная, а у тебя физическая?

— То есть?

— Ну, может, ты сильный?

— Я и так сильный.

— Да нет же. Сильнее, чем другие.

— Ну, так и есть, я думаю. Правда, и на меня найдется кто-то более способный. Так это обычно и бывает.

Я невольно улыбнулся. Этот парень был простоват и иногда говорил всякое неуместное, но… он — абсолютно положительный персонаж. Я даже уверен в этом. Есть в нем что-то такое родное, незлобное, безусловно доброе. Вот если бы он терроризировал школу — ни в жизни не поверил бы. Хотя, слова напарника мне тоже не внушают доверия. Ну, вот никак у меня с его образом эта картинка не клеится.

— Хм. Нет, недостаточно. — Продолжил Жабик. — Не то. Ну, может, ты громкие звуки можешь издавать?

— Так я и так мо…

— Ах, нет. Тоже не то. Способности словами не выявить. Омнис компаратио! Тут нужен настоящий эксперимент. — Он пошарил по столу в поисках чего-нибудь вспомогательного, но ничего толкового, похоже, найти не смог. — Вот, смотри, это металлическая вилка.

— Ага. И?

— Не знаю, сделай с ней что-нибудь.

Тот ее повертел, покрутил, примерил взглядом. В итоге, состроив скептичную гримасу, подпер рукой подбородок, будто древний мыслитель: — Согнуть что ли?

Тот не без досады задумался: — Нет, слишком просто. Если не руками, разве что.

— О нет, моя мысль не настолько сильная, чтобы манипулировать предметом.

— Может, ты умеешь переваривать металл? — Встрял я, когда разговор в очередной раз зашел в тупик.

Наступило молчание. Они как-то странно смотрели на меня, даже жарко стало. Я сказал это без задней мысли. Ночной просмотр фильма о драконе, который питался железом, давал о себе знать. Две реальности слились воедино, и теперь я слабо отличал, что было на самом деле, а что принимал за чистую монету.

— Ну, что ты такое говоришь? — Ответила Маша, не на шутку забеспокоившись, но Антон задумался.

Другие подхватили: — Подожди, ты что, серьезно?

Он пожал плечами в надежде на поддержку: — Ну, я никогда не пробовал. Сами сказали: «Эксперимент».

— Зубы пожалей! — Скептично отозвался Игорь.

— Да че их жалеть-то? Современные аптечки хорошо продвинулись в технологиях. Скоро можно будет и внутренние органы восстанавливать.

— Ох…

Все забеспокоились, а Жабик подхватил пылкое стремление и начал ритмично стучать кулаками по столу, приговаривая: «Да-вай, да-вай!»

Пока они были заняты своими делами, мы решили продолжить разговор.

— Я сама виновата. Пыталась нарушить законы Вселенной, чтобы что-то доказать себе.

— Законы? Это которые: «не дразнить», «не убивать»? Подожди, так все-таки дракон существует? Может, ну все это и просто пойти, да вырвать ему сердце? Загадать память?

Саша снова тяжело вздохнула: — Да нет его, сказки все это. Что касается тебя, ну, у меня есть некоторые размышления.

— Какие?

— Это прозвучит странно, но я все-таки озвучу. Я вообще подозреваю, что ты сам как артефакт.

— А разве такое возможно?

— Нет, конечно, нет. Я неправильно выразилась. Артефакты создаются кем-то. Может, ты тот, кто создает? То есть, ты что-то на ступень выше. Что-то круче магов. Ты примерно понимаешь, какой ты расы?

— Да вроде на человека похож.

Она хмыкнула: — Да мы все тут на людей похожи.

— Хм, не поспоришь. Я постараюсь подумать над этим.

Та в ответ кивнула.

Антон все пытался укусить вилку. Дышал, кряхнел, сгинал зубчики. Кто-то смотрел на это со скептицизмом, а Жабик не думал перестать подбадривать его соответствующими фразами: — Ты попробуй сбоку укусить! Нет, не так. Или кончики. Кончики легче укусить! Да не все сразу, ты их даже не согнешь, надо раздельно!

У меня невольно вырвался тяжелый вздох. Вот кому точно легко живется. Я даже пожалел, что встрял в это дело. Нет, парень явно был не глупым, но больно фанатичным.

— Может, я зря это? — Спросил я шепотом у своей наставницы.

— Да ладно уж. — Сказала она, не скрывая тяжелых вздохов. Кажется, удивить ее нелогичными поступками задача не из простых. — Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы в больницу не попало. Судя по его успехам, гвозди переваривать он сможет еще не скоро.

Светловолосая эльфийка, что обслуживала наш столик, с тоской в серых глазах смотрела на это представление на расстоянии пяти шагов. Все стадии покорности судьбе были запечатлены на этих утонченных чертах лица.

— У нас есть керамические ложки, — подойдя к нам поближе, в итоге решилась она, — может, они будут помягче?

***

Я все-таки смог заставить Яну уделить мне пару минут драгоценного времени. Это было нелегко, да и говорить нужно было быстро.

— Так и что же ты хотел? — Она не смотрела на меня. Раскидала по столу папки, что-то внимательно выискивала в них. Я превозмогал самого себя, чтобы не обижаться за нарочитое безразличие. Должно быть, многолетняя жизнь дает свои плоды.

— Я хотел поговорить о своей роли в здешних стенах.

— Всего-то? Я надеялась, что ты имя вспомнил. — Я сжал кулаки, но волю чувствам не давал. Она как будто специально меня с