Кто ты? - Дороти Сэйерс

Инспектор Сагг: Я считаю их поведение подозрительным. Фиппс мог придумать свою историю. А что до девицы Хоррокс, откуда нам знать, что Уильямс не является ее сообщником?

Уильям Уильямс: Ну, уж нет. Я могу привести сотню свидетелей...

Коронер: Будьте добры молчать. Но меня удивляет, инспектор, что вы в такой неподобающей манере делаете свои предположения. Это никуда не годится. Кстати, вы можете сказать нам, имела ли место полицейская облава в понедельник вечером в том самом районе, о котором нам говорил свидетель.

Инспектор Сагг (неохотно): Кажется, былочто-то в этом роде.

Коронер: Надеюсь, вы это проверите, инспектор. Мне кажется, я тоже читал об этом в газетах. Благодарю вас, инспектор. Вы свободны.

Были вызваны еще несколько свидетелей, которые рассказали то, что знали о характере мистера Фиппса и Глэдис Хоррокс. После этого коронер перешел к результатам медицинской экспертизы.

– Сэр Джулиан Фрик.

В зале заволновались, когда появился прославленный хирург и невропатолог. Он былне только знаменит, но и хорош собой, широкоплечий, стройный, с львиной головой. Он прикоснулся губами к Библии, которую ему с обычной скороговоркой подал секретарь, являя достоинство святого Павла, который с юмором воспринимает мумбо-юмбо суеверных коринфян.

– Я всегда считала его красивым, – прошептала герцогиня на ухо мистеру Паркеру, – почти Уильям Моррис. Грива, борода, а глаза какие! Эти красавцы вечно подчиняют себя какой-нибудь немыслимой идее... Нет, нет, я не хочу ничего говорить о социализме... он ведь как будто удался тем талантливым людям, которые были так безумно счастливы, воплощаясь в тканях и обоях, да и погода у них всегда солнечная... Я имею в виду Морриса, как вы понимаете... Но в реальной жизни все почему-то иначе... Уверена, будь у меня побольше храбрости, я бы непременно отправилась к сэру Джулиану, просто чтобы посмотреть на него... Такие глаза не забудешь... собственно, им только того и надо, но мне никогда не хватало храбрости... А вы что думаете?

– Вы – сэр Джулиан Фрик, – говорил тем временем коронер, – и живете при больнице Святого Луки, Принс-оф-уэльс-роуд, Баттерси. Работаете там же в больнице, где руководите хирургическим отделением?

Сэр Джулиан коротко ответил на эти вопросы.

– Вы были первым врачом, осматривавшим труп?

– Да.

– А потом вы проводили вскрытие вместе с доктором Гримбольдом из Скотланд-Ярда?

– Да.

– Вы согласны с названной причиной смерти?

– В общем, да.

– Расскажите подробнее, чтобы присяжным былопонятно.

– Во вторник около девяти часов утра я занимался одним научным исследованием в больнице Святого Луки, когда мне сообщили, что меня хочет видеть инспектор Сагг. Он сказал, что при загадочных обстоятельствах былобнаружен труп в одном из домов, принадлежащих Квин-Кэролайн-мэншнс. Он спросил меня, не может ли это быть дурацкой шуткой какого-нибудь студента. Но я убедил его, сверившись с нашими книгами, что у нас не пропал ни один труп.

– В чьем ведении находятся трупы?

– В ведении Уильяма Уоттса.

– Уильям Уоттс здесь? – спросил коронер.

Уильям Уоттс былвызван в суд и ожидал своей очереди давать показания.

– Полагаю, ни один труп больницы Святого Луки не остается без вашего внимания, сэр Джулиан?

– Конечно же, нет.

– Благодарю вас. Продолжайте.

– Инспектор Сагг попросил меня послать кого-нибудь из врачей осмотреть тело. Я же сказал, что пойду сам.

– Почему?

– Обычное любопытство, ваша честь.

Рассмеялся кто-то из студентов сэра Джулиана.

– Явившись в известную вам квартиру, я обнаружил труп, который лежал на спине в ванне. Я осмотрел его и пришел к выводу, что смерть наступила в результате удара, повредившего четвертый и пятый позвонки и приведшего к внутреннему кровотечению и частичному параличу мозга. Насколько я мог судить, мужчина умер, по крайней мере, за двенадцать часов до моего появления, а может быть, еще раньше. Никаких других признаков насилия я не обнаружил. Труп принадлежал сильному, ухоженному мужчине лет пятидесяти-пятидесяти пяти.

– Мог ли он сам нанести себе удар?

– Конечно, нет. Удар былнанесен тяжелым предметом сзади. Самому такой удар нанести невозможно.

– Мог он быть нанесен в результате несчастного случая.

– Не исключено.

– Если бы мужчина, например, выглядывал из окна, а рама с силой упала ему на шею?

– Нет. В этом случае были бы другие повреждения.

– Но он мог умереть из-за случайно упавшего на него тяжелого предмета?

– Это вероятно.

– Была ли смерть мгновенной, как вы думаете?

– Трудно сказать. Скорее всего, такой удар повлек за собой мгновенную смерть жертвы, или человек еще какое-то время прожил в состоянии паралича. В нашем случае я предполагаю, что умерший прожил несколько часов после удара. Свое заключение я делаю на основании состояния его мозга. Однако, должен сказать, что доктор Гримбольд и я на этот счет имеем разные мнения.

– Насколько я понимаю, былипредприняты меры для опознания трупа. Вы можете его опознать?

– Нет. Я никогда прежде не видел этого человека. Ваше предположение нелепо и не имеет под собой никакой основы. О подобном предположении я впервые узнал сегодня утром, и если бы узнал раньше, то сумел бы отреагировать соответствующим образом. Хочу выразить свое возмущение тем, кто посмел бессмысленно мучить даму, с которой я имею честь быть знакомым.

Коронер: Это не моя вина, сэр Джулиан, и я согласен с вами. Несомненно, жаль, что с вами не посоветовались.

Репортеры заскрипели перьями, в зале стали переговариваться, задавать друг другу вопросы, недоуменно пожимать плечами, а что касается присяжных, то они старательно делали вид, будто им все известно.

– Теперь относительно очков, найденных на трупе. Сэр Джулиан, они о чем-нибудь говорят вам как врачу?

– Довольно необычные стекла, но окулист вам скажет точнее. Я же только замечу, что, по моему мнению, они должны были бы принадлежать более пожилому человеку.

– Как врач, у которого было много возможностей наблюдать человеческую природу, вы можете сказать что-нибудь о привычках умершего?

– Скорее всего, это былчеловек умственного труда, разбогатевший не очень давно. У него в плохом состоянии зубы, да и на руках еще есть следы физического труда.

– Мог он быть австралийским колонистом, заработавшим много денег?

– Вполне вероятно. Но точно сказать не могу.

– Конечно же, нет. Благодарю вас, сэр Джулиан.

Доктор Гримбольд подтвердил показания своего знаменитого коллеги, сэра Джулиана, разве что, по его мнению, смерть наступила через несколько дней после удара. Мол, он осмеливается не согласиться с сэром Джулианом Фриком, но это вовсе не значит, что он настаивает на своей правоте. Такие вещи вообще трудно определимы, а тем более когда видишь труп, который стал трупом не меньше, чем за сутки до этого.

Вновь былвызван инспектор Сагг. Его попросили рассказать присяжным, какие шаги он предпринял для опознания трупа.

Описание трупа былоразослано во все полицейские участки, а также в газеты. Учитывая показания сэра Джулиана, послал ли он описание в порты? Да. Какие результаты? Пришел кто-нибудь, желающий опознать тело? Приходить-то приходили, но опознать никто не смог. Что былосделано, чтобы отыскать владельца очков? Инспектор Сагг попросил освободить его от ответа в интересах следствия. Могут ли присяжные посмотреть на очки? Очки былипереданы присяжным.

Вызванный Уильям Уоттс подтвердил показания сэра Джулиана Фрика в отношении прозекторской и хранения трупов. Он рассказал о системе, благодаря которой они попадают в его ведение. Обычно это те, кто умер в работных домах и государственных больницах. Они только в его ведении. Юные джентльмены не имеют права брать ключи. А как насчет сэра Джулиана Фрика и других хирургов? Нет, даже сэр Джулиан Фрик не имеет доступа к ключам. А в ночь с понедельника на вторник? И в ночь с понедельника на вторник они былив распоряжении Уильяма Уоттса. В любом случае, расследование ни к чему не привело. Ни один труп не исчез и никогда не исчезал. Вот так.

Коронер обратился к присяжным, напоминая им, что они не должны ни с кем разговаривать о том деле, которое слушается, тем более высказываться по поводу смерти жертвы. Он сказал им также, что они должны принять во внимание, что, согласно мнения врача, смерть могла наступить в равной степени в результате несчастного случая, самоубийства и убийства. Если они считают, что полученных данных недостаточно, они могут об этом заявить. В любом случае, их вердикт не должен стать определяющим для дальнейшего расследования, если они решат, что имело место убийство. С этим он отпустил присяжных, которые без слов понимали, что чем быстрее они придут к какому-то решению, тем лучше для всех.