Вспомни меня - Маргарита Дюжева

Макс на миг задумался, потом рывком притянул меня к себе и сделал селфи:

— Ты права. Пусть наслаждаются, — отправил письмо и бросил телефон на приборную панель.

— А ты действительно вырос, — я провела кончиками пальцев по его щеке, — прежний Макс бы истерил и все крушил на своем пути.

— Тебя послушать, так я раньше истеричкой был.

— Ты был несносным. Но я тебя и тогда любила, — придвинулась к нему ближе и поцеловала, млея от ощущений.

Макс отстранился:

— Ты любишь утехи в машине, среди неудобного барахла, с возможностью проезжающих мимо тачек с любопытными людишками?

— Нет.

— Тогда не трогай меня, — кровожадно улыбнулся, — а то я за себя не ручаюсь. Я еще слишком зол и горю желанием надавать тебе по заднице, за то, что сбежала к своему Олегу.

Я с сомнением посмотрела на заднее сиденье:

— Хм, в принципе, не так уж и плохо. Если постараться, то вполне можно устроиться. Ногу, например можно поставить люда, — похлопала по спинке переднего сиденья.

— Яна, — прорычал он, — ты меня провоцируешь?

— О, да, — подмигнула я и, выскочив из машины, быстренько перебралась на заднее сидение, — тебя долго ждать? Я сейчас передумаю.

— Я тебе передумаю, — рассмеялся он и отправился следом.

Мы целовались как ненормальные, пытаясь друг с друга стащить одежду, устроиться на неудобном сиденье.

— Погоди, — прохрипел он, — то есть, ты точно больше с Олегом своим ничего общего не имеешь?

— Нет, — я боролось с ремнем на его джинсах.

— Точно? То есть ты больше не его невеста?

— Нет, — Ремень не поддавался, я сердилась, а Ершов не хотел мне помочь. Продолжал доставать вопросами:

— Вообще больше ничего не т между вами?

— Ты об этом сейчас хочешь поговорить? — я даже запыхалась, но вытащила конец ремня из пряжки.

— Конечно, — перехватил мои руки, не позволив продвинуться дальше, — сейчас.

— Макс! — я начала канючить, — не вредничай.

— Я не вредничаю, а решаю важные производственные моменты.

— Какие еще моменты? — я снова попыталась добраться до заветного тела, но меня бессовестно придавили к сиденью.

— Замуж за меня пойдешь.

Хлоп-хлоп глазами. И слова все исчезли.

— Я… это так неожиданно. Я… не знаю.

— А это не вопрос. Я тебя перед фактом ставлю, — сверкнул темными глазами.

Ощущение безграничного счастья свернулось уютным комом под сердцем:

— Раз перед фактом, то тогда ладно. Я согласна.

Глава 7

Тем вечером мы снова собрались за одним столом. Только Алиска сбежала в гостиную к телевизору, смотреть мультики.

На улице крупными хлопьями падал снег, в камине уютно потрескивал огонь, а на столе стоял фирменный Настин пирог, на который Макс смотрел с выражением вселенской скорби на лице.

— Что любуешься? Бери, — скомандовала мачеха, — для тебя специально делала, ты же его так любишь.

— Спасибо, мам, — со слезами на глазах сказал Макс и потянулся за куском, бросив на меня такой несчастный взгляд, что я чуть не рассмеялась.

Ему так и не хватило смелости сказать матери, что ее пироги — это настоящее испытание. Надо же какой хороший мальчик, маму не хочет расстраивать.

Закусывая губы, чтобы не смеяться, я наблюдала за тем, как он кусает, жует, стараясь не давиться, и изо всех сил делает вид, что ему нравится. И Настя снова верит в то, что ее драгоценный сынок обожает ее стряпню. Я тоже взяла кусок, чтобы его поддержать. По мне так нормальный пирог, разве что суховат маленько, но с чаем очень даже ничего.

— Яна, — отец полвечера молчал, а тут вдруг нахмурился и посмотрел на меня со всей своей родительской суровостью.

— Да, пап?

— Я долго думал и пришел к выводу, что добро на свадьбу тебе не дам.

— Пап… — пора ввести родителей в курс дела.

Я набрала полную грудь воздуха, чтобы во всем признаться, но не успела. Отец перебил:

— Не спорь!

— Да я и не собиралась. Просто…

— Я знаю, что ты у нас девочка умная, самостоятельная, все свои проблемы решаешь сама, но так дело не пойдет. Не привезла своего мужика, не показала. Даже не словом не обмолвилась, что он у тебя есть. Все прячешь от нас.

Я кивнула Максу, дескать давай, решай проблему. Он только головой замотал. Вот ведь гад. Или это у всех парней на подкорке отпечатано: всеми силами избегать разговоров с отцом невесты.

Э, нет, дорогой мой. Так дело не пойдет.

— Я ничего и никого не прячу.

— Да? Ну и где твой жених? Нам бы посмотреть на него, пообщаться.

— Без проблем. Макс, — громко произнесла я. Он аж на месте подпрыгнул, вытаращился на меня огромными глазами, — Вперед. Общайся.

— Зачем мне Макс? — не понял отец, — мы с ним общаемся почаще чем с тобой, дорогая. Я про твоего неведомого жениха говорил.

— Так и я про него, — мне смешно, особенно когда Ершов голову в плечи вжал и явно собрался стечь пол стол.

Отец категорически не понимал, о чем я говорю и продолжал грозно хмуриться:

— Не отлынивай от вопроса.

На помощь, как всегда, пришла Настя:

— Дорогой, по-моему, Яна тебе только что сказала, кто ее жених.

Папа оказался тугим. Очень тугим.

Он смотрел на меня, на зажатого Макса и ясно не видел никакой связи. Мне очень хотелось смеяться, но я держалась. Отец тупил, Макс сидел напротив и взглядом показывал, что собирается меня придушить, Настя невозмутимо натирала чашки.

Картина маслом.

Наконец до папеньки начало доходить. В глазах появилось недоумение, брови удивленно поползли наверх.

— Так… стоп… подождите, — у него начались проблемы со словами, — в смысле жених? Наш Макс?

Наш, наш. Родной.

— Олег же был.

— Сплыл.

— Если это шутка, то дурацкая.

— Никаких шуток, пап.