Звезда моя - Линн Грэхем

— Я и не прошу тебя рассматривать этот вариант, — возразил Витале, выведенный из себя ее стремлением все драматизировать. Он отчаянно желал найти разумное решение, хотя и понимал, что такого, возможно, просто нет. — Ты мне не доверяешь, но уверяю тебя, что буду действовать только в интересах своего ребенка.

Это не произвело на Зару впечатления. Как могла она доверять ему, что бы он ни говорил? Откуда ей знать, что ее беременность не входила в его план мести? Разве он не обвинил ее отца в беременности своей сестры? Могла ли она верить теперь его обещаниям?

— Нравится тебе это или нет, но твоя беременность все между нами меняет, — хмуро добавил Витале.

Зара хмыкнула в знак своего несогласия.

— Даже если ты считаешь моего отца фактическим убийцей, а меня ненавидишь за то, что я его дочь?

— Я не ненавижу тебя.

На лице Зары появилось презрение.

— Ты не честен с самим собой. Ты ненавидишь кровь, которая течет в моих жилах. Разве иначе ты бы смог так ужасно со мной поступить?

В отличие от Зары, сформулировать словами свои чувства Витале не был способен. Его одолевали эмоции и, разумеется, приводило в бешенство то ужасное положение, в которое они попали. Но он рассуждал логично и понимал, что злость не поможет решить их проблемы. Еще меньше смысла, по его мнению, было в том, чтобы предаваться воспоминаниям.

— В день, когда мы узнали, что ты ждешь моего ребенка, не совсем уместно говорить такие вещи, — не повышая голоса, сказал Витале. — У нас есть более важные темы для разговора…

— Я ненавижу тебя и не доверяю тебе. Это перевешивает все остальные ощущения, — выпалила в ответ Зара.

— Как минимум я попрошу тебя поскорее пройти медицинское обследование, — не обращая внимания на реакцию Зары, продолжил Витале.

— Когда будет время. — Зара взглянула на часы. — А теперь тебе действительно пора. У меня встреча с клиентом через час, а я еще не одета. О боже мой, я совсем забыла: что же делать с Пушистиком?

— Я заберу его. — Эта реплика удивила его самого почти так же сильно, как и его собеседницу.

— Ты серьезно? — недоверчиво уставилась на него Зара.

— А почему бы и нет? — Предложив этот план, Витале уже не хотел уступать. У нее сейчас и так много волнений. Ей совершенно ни к чему думать еще о неотвратимой бездомности ее любимца. Ей нужно успокоиться, а если для этого необходимо забрать злосчастного кролика, конечно, он это сделает.

— Только никому его не отдавай, — предупредила Зара. — А вдруг тебе придет в голову усыпить его?

Витале мрачно и пристально посмотрел на нее. Теперь он понял, что Зара ожидает от него каких угодно низостей даже по отношению к бессловесному животному.

— Можешь быть уверена, что твоему питомцу предоставят наилучший уход.

Зара нахмурилась и встревоженно посмотрела на Пушистика.

— Ты же не планируешь оставить его в гостинице для животных? Там всегда полно собак, а он их боится.

Именно так Витале и собирался поступить, но благодаря умению владеть собой он не выказал ни тени смущения.

— Нет, разумеется, нет, — заверил он, как если бы такая мысль даже и не приходила ему в голову.

После этого Витале узнал о кроликах гораздо больше, чем ему бы хотелось. Да и вещей у Пушистика набралось немало. Им пришлось дважды спускаться к машине, чтобы перенести весь его багаж.

— Я присмотрю за ним, — заверил он, почти теряя терпение.

— Мне понадобится твой номер, — сказала Зара. — Я позвоню попозже, чтобы узнать, как у вас дела.

Он крайне редко проявлял хоть какие-то признаки человеколюбия, и иногда это приносило пользу. Сейчас как раз тот самый случай, самокритично и откровенно признал Витале. Забавно, что мать его будущего ребенка гораздо больше волнует судьба кролика, чем ее собственная, но, по крайней мере, они снова начинают общаться.

Он станет отцом. Осознание этого обрушилось на Витале как лавина и смешало все его чувства. «Ребенок…» — думал он, полный мучительного ужаса, пока устанавливал трехэтажный домик Пушистика в углу своей гостиной. Хотя это был настоящий кроличий дворец со всеми удобствами, он совершенно не вписывался в элегантный дизайн его квартиры.

Узнав, что в обозримом будущем кролик никуда не переезжает, прислуга Витале заявила, что из-за аллергии на шерсть она уходит.

Зара позвонила всего на минутку и сказала только, что Пушистику нравится смотреть MTV. По-видимому, кролик любил музыку.

— Не повезло, дружище, — сказал Витале, переключаясь на телеканал, посвященный бизнесу, чтобы послушать последние сводки с биржи. — Всем заправляет тот, у кого пульт.

Пушистик прокрался в дальний конец комнаты и начал мечтательно жевать угол очень дорогого ковра. Витале возмущенно поднялся. Пушистик, испугавшись, убежал к себе в домик. В этот момент Витале пришло в голову, что маленький ребенок временами тоже будет испытывать его терпение. Это в том случае, если Зара Блейк вообще подпустит его к их ребенку. Кровь застыла у него в жилах, когда он представил себе такой расклад, при котором не получит никаких отцовских прав. Витале выругался, проклиная ситуацию, в которой очутился. Несколько его близких друзей платили алименты детям, которых практически не видели. Он знал, что обычно мать решает, как часто отец будет видеться с ребенком. А некоторые матери вообще запрещают отцу общаться с ребенком. Поскольку они не состоят в браке, он не получит совершенно никаких прав на этого ребенка, свою плоть и кровь. Сам Витале рос с психологически неустойчивой матерью и, будучи беззащитным ребенком, подвергался домашнему насилию со стороны отчима. Поэтому он не мог примириться с перспективой не оказывать никакого влияния на воспитание ребенка. Иначе как он сможет защитить его?

Желание поработать испарилось, и Витале закрыл ноутбук. Покормив Пушистика, обладавшего разборчивостью истинного гурмана, он принялся расхаживать по комнате и перебирать различные варианты.

А Зара тем временем работала. У нее накопилось немало дел: она проговорила целый час с возможным клиентом, проверила текущие проекты, над которыми трудилась команда «Цветущего сада», и наконец вернулась в офис, чтобы завершить чертеж.

— Великолепно, — сказал Роб, увидев ее план парка на итальянской вилле.

Зара улыбнулась и, скатав листы, убрала их в картонный тубус.

— Увидим.

— Когда клиент сможет посмотреть их?

— На этой неделе. Он в Лондоне.

— Удобно, — заметил Роб, уже готовивший все к закрытию на ночь.

Только вечером, возвращаясь в свою новую квартиру, Зара наконец смогла подумать о крошечном семени жизни, растущем внутри ее. Ребенок, ее ребенок. Ей до сих пор было трудно поверить, что это правда. Она не могла подавить изумление перед столь смутившим ее чудом зачатия. Но особенно радоваться нечему. Она забеременела от мужчины, с которым закончила отношения. Это очень плохо для ребенка. Или нет? Зара подумала о своем отце: вряд ли она хоть что-то выиграла от его присутствия в ее жизни. Кроме того, когда он выходил из себя, то был страшен. А вот некоторые ее друзья обожали своих отцов и всегда обращались к ним за советом и помощью.