Дневник осады Порт-Артура - Михаил Лилье

Сегодня опять несчастье на море.

Прекрасный коммерческий пароход, шедший с нашими моряками из Дальненской бухты в Порт-Артур, наткнулся на нашу же мину и затонул.

Сегодня из порта внезапно исчез известный китайский инженер Хо.

Инженер Хо, почтенный уже старик, служил у нас в порту с момента занятия нами Порт-Артура и получал большой оклад жалованья. Держали его у нас на службе главным образом как посредника между китайцами-рабочими и нашим портовым правлением. Кроме того, Хо знал Порт-Артур до мельчайших подробностей, так как служил в нем инженером еще во времена китайского владычества.

Все поиски инженера Хо были напрасны, он исчез бесследно.

Ввиду же того, что причины внезапного его исчезновения никому не были известны, предположениям не было конца.

Одни говорили, что Хо уже давно был японским шпионом и теперь бежал к ним, чтобы передать им все сведения и документы о состоянии нашей эскадры, другие уверяли, что бегство инженера Хо вызвано появлением в порту русских рабочих, которые всячески стали притеснять китайцев, наконец, третьи объясняли это бегство вероятием скорой высадки японцев на Квантуне.

Так или иначе, но бесследное исчезновение инженера Хо всеми было принято за предзнаменование каких-то грозных событий в ближайшем будущем.

Сегодня пришло в город радостное известие о лихом набеге наших владивостокских крейсеров на японские транспорты. Вот что говорила телеграмма:

«Владивосток. 14 апреля 1904 года

По донесению контр-адмирала Гессена 12 апреля в Гензане два наших миноносца взорвали японский коммерческий пароход «Топо-Мару», около 500 тонн, спустив всех людей на берег. В 8 часов вечера взорвали в море японский коммерческий пароход «Накануро-Мару», в 220 тонн, приняв к себе людей; а в 11 час. 30 мин. ночи в море же взорвали большой японский транспорт «Киншию-Мару», в 3967 тонн с 1650 тоннами угля, с грузом риса и военных припасов, вооруженный четырьмя пушками Гочкиса, 47 миллим.

С него снято 17 офицеров, 20 нижних чинов, 65 человек судовой команды и 85 военных кули. Десантная рота, оставшись без офицеров, отказалась наотрез сойти с транспорта и оказала сопротивление. Поэтому вынужден был взорвать пароход вместе с нею».

Новостей нет.

Тихо.

16 апреля

Ночью несколько японских миноносцев шныряли у нас перед крепостью, очевидно расставляя мины.

По ним открыли огонь. Миноносцы отстреливались.

Вот что пишет об этом «Новый край» в своем дневнике осады:

«Около часу ночи, когда светила полная луна на взморье, в направлении, где погиб „Петропавловск“, на приблизительной дистанции 2400 сажен появилось множество огней из фосфорно-кальциевых банок.

Как только в 1 час. 40 мин. скрылась за набежавшими тучами луна — на море появились сигнальные вспышки и непосредственно за ними мелькнул огонек и последовал неприятельский выстрел; затем последовал второй. Тотчас после первого выстрела светом прожектора был обнаружен двигающийся к востоку неприятельский миноносец, по которому сделано было два удачных выстрела.

После первого выстрела миноносец продолжал оставаться на той же дистанции, а после второго исчез из-под луча и более обнаружен не был.

Неприятель, открыв огонь, очевидно, целил по прожектору. Есть основание предположить, что миноносцев было несколько и среди них, катер, который вел за собой целую цепь мин.

В исходе 3-го часа ночи с расстояния 8 миль опять показались огни и через несколько минут заметили 7 миноносцев, которые удалялись от Ляотешаня на юго-восток, пройдя в 10 милях от берега; в 3 часа они скрылись за горизонтом. После 3 часов горизонт был чист.

По собранным осколкам и найденной донной трубки установлено, что неприятель стрелял 75-миллиметровыми мелинитовыми гранатами.

Дальномер дал 5 верст».

Простудился и заболел. Ввиду этого дневник невольно прервался. Впрочем, каких-либо серьезных событий в крепости за это время не было.

Продолжают ходить неопределенные слухи о наших новых столкновениях на Ялу.

Была лунная ночь. В море было небольшое волнение.

Около часу ночи наши батареи открыли стрельбу, как потом оказалось, по японским миноносцам, появившимся перед крепостью.

Приблизительно через час стрельба прекратилась. Но не прошло и нескольких минут, как она возобновилась с новой силой и уже не прекращалась вплоть до 4 часов утра. Такой канонады в крепости еще никогда не слыхали.

Канонерские лодки «Гиляк», «Отважный» и «Гремящий» не отставали от батареи и осыпали новое наступление японских брандеров тучей снарядов, даже крейсер «Аскольд», стоявший против прохода, стрелял через головы остальных судов.

Это был целый ад огня и рева орудий. Количество выпущенных снарядов надо было считать тысячами.

Знали, наверное, что 10-дюймовые пушки батареи Электрического утеса выпустили 54 снаряда, а 57-миллиметровые пушки той же батареи до 300 снарядов.

Утром я сам видел гору гильз от выпущенных снарядов на батареях.

Когда артиллерийская стрельба начала уже стихать, послышались ружейные залпы и трескотня пулеметов.

Над моим домом просвистало несколько пуль, а в окно соседнего дома залетел осколок снаряда.

К утру выяснилось, что вслед за появившимися ночью 5 японскими миноносцами ко входу в гавань направились 10 брандеров, но не все сразу, а партиями по 2 или 4 судна.

Но и на этот раз попытка японцев запереть доступ в гавань окончилась полной неудачей.

Так, четыре брандера взорвались на минном нашем заграждении. Два других, сильно расстрелянные, наскочили на наши потопленные пароходы и затонули около них.

Из остальных 4 три взяли неверный курс, причем один из них выкинулся на берег под самым Электрическим утесом.

Два же других вовремя заметили свою ошибку и, дав задний ход, пошли к нашему проходу под адским огнем всей крепости, но и они не дошли до прохода и были расстреляны.

Кроме брандеров, по словам многих моряков, было потоплено еще 2 миноносца.

Команды японцев на брандерах вели себя более чем геройски.

Так, на мачте одного из затонувших уже брандеров долго еще держался один из его матросов и сигнализировал фонариком следующим идущим за ним брандерам, указывая им верное направление их пути.

Несчастного мы расстреливали из скорострелок и пулеметов. Трудно себе представить, сколько пуль и снарядов было выпущено по этому герою.

Каким героизмом и хладнокровием обладал этот японец, видно из того, что, приговоренный к смерти, расстреливаемый со всех сторон, он до последней минуты исполнял долг своей службы...