Совиный сказ (СИ) - Завадская Анна Владимировна

— Ваше благородие, пряник купить точно не хотите? — спросил с сомнением в голосе дворник, когда они подошли к лавке со сладостями.

— Нет, не хочу, — хмыкнул Тихон. — Пряники надо есть дома, с чаем. Неторопливо, наслаждаясь каждым кусочком. И чай должен быть крепким, терпким. Тогда мягкая медовая сладость пряника сможет раскрыться полностью, а тонкие ароматы пряностей…

Тихон наконец заметил выражение лица дворника и понял, что расслабился. Ну, плохо ему давался образ десятилетнего парнишки, плохо. Во-первых, десятилетка не откажется от сладкого. Во-вторых — он не будет рассуждать ТАК. Он сразу засунет себе самую сладкую конфету в рот или откусит большущий кусок пряника, даже не дав матери расплатиться за покупку. Как вот этот вот шестилетний пацанёнок, который отходит от лавки к самому краю тротуара.

— А как дальше — я забыл, — с огорчением закончил Тихон. — Это я из книжки по этикету выучил. Вот. Надо будет перечитать, запомнить до конца. Там много таких фраз. Умных. Учителя говорили, что это такая тренировка разума. Чем больше запомнишь — тем умнее станешь.

— А, ну да, ну да, — также смутился своей реакции дворник. — Учителей слушать надобно. Священник недаром говорит, что грамота — это основа благочестия. А разумение законов творения — основа благополучия и процветания.

— Ага, я тоже не раз это слышал, — с нарочито-напускным умным видом сказал Тихон.

Пацан, кстати, так пряник и продолжал уминать, шагнув на проезжую часть. Естественно, ни о каком "посмотреть налево, посмотреть направо" речи не было. Ну, спереди повозка ещё далеко, а вот шум сзади Тихону не нравился. Слишком быстро приближался.

— Егор! Стой! Карета! — крикнула матушка малолетнего сластены, переступив порог лавки.

"Не успеет", — сведя все факты воедино, понял Тихон.

— Дядька, не дай ей на дорогу выпрыгнуть, — спокойно сказал Тихон.

А сам уже метнулся к пареньку, используя быстрые шаги. Схватить оболтуса за шкирку, сдернуть его с места, и назад, тем же быстрым шагом. Тихон, конечно, шифровался на тренировках, показывая, что слаб, но техники и приёмы оттачивал до автоматизма. Просто не показывал нужной любому княжичу и бояричу выносливости и силы удара.

— Ай, мой пряник! — возмутился мальчишка, которого Тихон из-за инерции отбросил прям в подол сарафана матушки.

Карета прогремела на приличной скорости, словно ничего и не произошло, а повозка же наоборот, притормаживала, от греха подальше. Что понятно, после увиденного-то возницей. Любой человек предпочтёт спокойно переждать, пока кризисная ситуация не разрешится.

— Куда?! — схватила мальчишку за ухо матушка. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы не выбегал на дорогу, а? Стой рядом, ни шагу в сторону! А то на неделю сладкого лишу! Если б не боярич — уже бы лошади затоптали бы!

И да, лошади бы затоптали. Состояние оброненного мелким пряника на дороге это явно доказывает. Раскрошен на мелкие кусочки. Ну а то, что женщина назвала Тихона бояричем… Простительно. У неё сейчас в голове сумбур.

И пока этот сумбур в её голове продолжается — надо линять. Знакомые мурашки от чьего-то пристального внимания целым табуном сейчас бегали по коже Тихона. Да уж, слишком много внимания юный боярский сын к себе привлёк. Хотя, техника-то простая, в академии даже те, кто к источнику были не допущены, её знали в совершенстве.

— Идём, дядь Вань. Матушка ждёт.

— А? Ага, идём, ваше благородие, идём. Но как вы лихо то… Ух.

Тихон лишь покачал головой, ускоряя шаг. Противные мурашки не давали покоя до самого поворота на другую улицу.

— Ну, вот и лестница, — сказал дядь Ваня после того, как они вновь повернули за угол. — Не устали ещё, ваше благородие? А то можно извозчика взять. Вон, стоят на обочине, видите?

— Ну да, лестница не может быть единственным способом попасть наверх, — чуть не хлопнул себя по лбу Тихон. — Товары, продукты, что угодно, дорога быть обязана.

И, скорее всего, дорога эта проложена не без использования Родового дара. Нет, конечно, под слоем почвы тут, судя по эрозии склонов, всего лишь известняк, а не гранит, так что могли обойтись и без князей-твердников. Но это ж годами ждать, пока мастеровые выдолбят в известняке достаточно пологий спуск. А так — князя позвал, плату ему отдал, он пару-тройку дней поработал, рельеф местности поменял, как надобно — и всё, дальше и мастеровые с укладкой брусчатки справятся. Ну, потому что без брусчатки на такой дороге никуда. Спуск ведь! А так, на брусчатке, и не разгонишься, и не убьёшься. И в дождь покрытие не утечет вместе с водой. Это на ровных столичных улицах можно выпендриться и покрыть дорогу слоем размягченного камня, придав ему слегка шероховатую поверхность, чтобы не скользко было. А перед этим — организовать ливнёвку и канализацию под самой дорогой. Ну и центральное водоснабжение, конечно.

А вот в городке, как этот — спасибо, что хотя бы центральные улицы в брусчатке! Ну и водопровод с канализацией присутствует. До теплых санузлов в домах дело ещё не дошло, но из нужника во дворе никто уже ничего не вычерпывает в бочку и по улицам в специальные отстойники не отвозит. Всё само, по канализации. И нет, не в море. Порох в этом мире уже был известен. И методы получения селитры в промышленных масштабах здесь тоже были.

— Ну так что, ваше благородие, на извозчике? Или по лестнице?

Опять. Ну, что делать? Любил Тихон поразмышлять. Было над чем.

— Нет, пойдём по лестнице, дядь Вань. Не хочу я на коляске ехать.

И уверенно направился вперёд. Забавно, что чумазые ребятишки, ещё недавно бегавшие рядом с лавками, уже перебрались сюда, на третью снизу площадку лестницы. Или это уже другая группа? Ну, может и другие, Тихон не присматривался к ним. Дети мещан, ещё мелкие, чтобы помогать в лавках или по хозяйству, да слишком бедные, чтобы учиться в школе, так и проводили все дни, бегая по улицам. Ну, или по лестнице, как эти. Вон, перепрыгивают на спор через ступеньки, то вверх, то вниз, теряют равновесие, падают, смеются.

И вот стоило только Тихону пройти половину первого пролёта, как зудящее чувство чужого взгляда вновь прилипло к спине Тихона. "Да что сегодня за день такой! Вроде же не понедельник!" — с досадой подумал Тихон, останавливаясь на первой площадке и оборачиваясь назад. Кто? Кому Тихон так интересен?

— Ваше благородие, всё хорошо? — с тревогой спросил дядь Ваня, неодобрительно посмотрев на сорванцов-беспризорников, спустившихся на вторую, среднюю площадку лестницы.

— Да, всё хорошо, просто хотел посмотреть, как отсюда море выглядит. Красиво ведь, — слегка рассеяно ответил Тихон, рассматривая прохожих.

О! Нашёл! Неказистый мужик средних лет в одежде приказчика. Ха… Странный тип. Похож на эллина, но в местной одёжке. А шапку натянул на лоб до самых глаз. Что ему надо? Почему следит за Тихоном? И ведь даже не смутился, когда Тихон встретился с ним взглядом. Наоборот, широко улыбнулся. Словно этого и добивался. Что за ерунда…

Иван, сын Михася Петрова, услышав ответ этого странного сына боярского, лишь покачал головой. Сколько лет он уже служил дворником в казённом доме? Лет двадцать пять, наверное. И отроков боярских повидал на своём веку приличное количество. Но вот такого странного — встречал впервые. Ему всего десять, а он спокойно прогуливается по городу, не обращая внимания на сверстников и лавки со снедью, периодически уходя в глубокие раздумья. Даже степенно, а не просто спокойно. Да какой ребёнок так будет делать?! Ни крепость, ни коляски, ни пряники — ничего его не привлекло. Даже оружейную лавку не заметил! Может, конечно, это у него временное, но как бы не может себя так вести десятилетний пацан, только сменивший семью! Не может!

Но вот только не пристало простому безродному мещанину указывать на странности родовитых. Для этого у них учителя и старейшины есть. А его, Ивана, дело простое: за порядком во дворе казённого дома следить, да благородного отрока в школу и со школы провожать, пока не привыкнет к городу. Ох, ответить-то Иван и забыл!