Титан империи 8 - Константин Зубов

Нексы умирали один за другим, но на место каждого вставало десять новых. Казалось, им нет числа…

— Настя!

— Женя! — воскликнула Настя, когда увидела брата.

Он бежал к ней — весь в слезах, испуганный, окровавленный, но живой! А за его спиной…

— Осторожно! Химера!

Чудовищная тень нависла над братом. Огромные зубы клацнули прямо у его макушки.

— А… — вскрикнул Женя и, вскинув оружие, обернулся.

Слишком медленно. Вместо меча у него в руке отчего-то сверкал половник.

Зарычав Настя, бросилась навстречу, но ноги внезапно изменили ей. Все тело резко налилось свинцом. Она рванула изо всех сил, но сдвинулась только на метр.

Женя даже не успел закричать, как огромная лапа Химеры обрушилась на него росчерком молнии. Брызнула кровь.

— Нет… — запоздало вскрикнула Настя, споткнулась и покатилась по полу.

Затем вытянула руки и нащупала мокрые волосы брата. Его отрубленная голова лежала рядом и пялила на нее безжизненные глаза.

— Брат… — простонала Настя, прижимая к голову к груди. — Прости, брат…

Над ней нависла тень. Химера, перемазанная в крови, медленно приближалась. За ней мигали зеленые глаза — десятки и сотни зеленых глаз.

Нексы окружали, но у Насти не осталось сил не то что отразить их смертоносный наскок, а даже встать. Она была полностью обессилена и сломлена.

А еще голова брата внезапно принялась кусаться.

— Женя, прости… Я пыталась, но не успела, — простонала Настя. — Ой, больно же!

Химера встала вплотную и раскрыла пасть. Настя внезапно осознала, что у монстра голова Красавки.

Застучали каблуки, и из толпы нексов вышла Амальгама.

— Позор, — дыхнув запахом роз, сказала она. — Позор такой сестре! А что мы сделаем с той, кто подвела свою кровь, мой зубастый рыцарь?

Красавка оскалился, а нексы, окружившие Настю, захохотали:

— Позор! Позор! Позор! Не успела спасти брата! Проспала такой ответственный день! Позор! Съесть ее!

— Нет! — закричала Настя, пытаясь отползти, но чудовища приближались. — Отойдите! Я спешила так быстро, как только…

— Время обеда, — ухмыльнулся Амальгама, и Красавка бросился на Настю.

— Нет!!! — вскрикнула она, подскочив. — Нет! Женя!

В ушах затихал рев тварей, а Настя вертела головой, пытаясь отдышаться. Под ней были мягкие подушки и одеяло. Кровать накрыта балдахином, вокруг полумрак, спокойно и…

Что случилось? Где… Это был сон⁈

Она схватила себя за голову и прислушалась. Вокруг мертвая тишина, и лишь рядом кто-то мирно похрапывал. Женя?

Ткнув пальцем в бугорок рядом, Настя приподняла одеяло.

— Машка?.. — захлопала она глазами и попыталась припомнить что, как, где и какого хрена, но в голове словно просверлили дырку.

Вот тебе и следствие недельного перерыва между рейдами. Совсем расслабилась!

— Уйдите… — пыхтела Маша во сне, переворачиваясь на другой бок. — Мерзкие карлики… Я еще слишком молода, чтобы играть с вами… Красавка, дай им…

— Блин, — выдохнула Настя и, потирая макушку, слезла с постели. — Ну и вечерок вчера был, наверное…

Почесываясь и зевая, Настя подошла к окну и раздвинула плотные шторы. Яркий солнечный свет ослепил, и она раскрыла окно.

Пусть и был солнечный погожий денек, но вдалеке клубились черные-черные тучи. На грани слуха где-то что-то шумело, однако голова была слишком тяжелой, чтобы понять, что за звук и откуда он исходит.

— Брр… Холодрыга, — проговорила Настя, поежившись. — Сколько вре…

На часах почти полдень? Так поздно! Почему ее не разбудили⁈ Она никогда в жизни не просыпалась позже восьми часов! Блин, по-любому проспала! Только бы вспомнить куда…

— Нет… нет, — бубнила Маша, — я не одета… Идите сами играйте в свои шарады…

— Машка! Хорош дрыхнуть! — разозлилась Настя и бросилась расталкивать подругу, но та только продолжала бормотать про каких-то карликов.

Нет, от этой дурочки никакого толку!

— Марфуша! Глаша! — крикнула Настя. — Гама! Где вы все, Нексус вас побе…

Нексус!

Омск!

ШТУРМ!

ОНА… ПРОСПАЛА!!!

В голове тут же пронеслись события предыдущих дней, и Настя ударила себя по лбу обеими руками и, забегав по комнате, застонала.

Нет, она не могла проспать. Это просто невозможно!

Перед глазами появился прошлый вечер, сытная жрачка, довольное лицо Амальгамы и хитрый прищур брата.

А еще чай. У него был какой-то подозрительный привкус… Неужели?.. Вот сука!

— ЖЕНЯ!!! — закричала Настя, что было мочи, и тут откуда-то раздался чудовищный…

БУ-У-У-У-УМ!

Усадьба буквально подпрыгнула, стекла в окнах задребезжали, а снизу послышался женский визг. Где-то включилась сигнализация, и со всех окрестных деревьев в небо взмыли стаи птиц.

Настя пришла в себя уже на полу, а с кровати на нее смотрела перепуганная Маша.

— Настя, мы…

Да, они проспали все на свете. На часах было 11:57.

— Сращивай белое с белым… красное с красным, а желтое с желтым, и будет хорошо… но не трогай коричневое, потом проблем не оберешься, — шептала себе под нос Варя, водя руками над распростертым телом Николая Болконского, которого солдаты называли забавным прозвищем Кудряш.

Ран на нем было не счесть, и по рассказам он бросился защищать бойца, у которого что-то случилось со шлемом. Тут их обоих и подстерегла Мантикора, вылезшая буквально из-под земли. Росчерк когтей, и море крови.

Забавно, но спасенный парень отделался только легким испугом, а вот Кудряш…

— Потерпи, миленький, — прошептала Варя, продолжая работать. Тот дрожал все сильнее, но держался.

Пот ей помогала утирать Боярская, но, удостоверившись, что Варя закончила заживлять самые тяжелые раны, наставница исчезла. В палатку принесли сразу пятерых, среди которых, кажется, был и Александр Берцовский.

Варя охнула, когда скосила глаза на раненого парня.