Поваренная книга медиа-активиста - Олег Киреев

И, наконец, Япония. Здесь в 1982-м году произошел настоящий взрыв пиратского радиовещания, благодаря студенту Токийского университета и молодому артисту Тетсуо Когаве, который нашел в насквозь запретительном национальном телекоммуникационном законодательстве разрешение использовать передатчики низкой мощности, зарезервированные для использования при переговорах на посадочных полосах аэропортов и для подобных технических нужд. Это положило начало волне увлечения радио на мини-FM-волнах. В течение нескольких месяцев столица Японии покрылась сетями мини-FM-щиков: поскольку передатчик не мог охватить радиуса более километра, большинство из активистов устанавливали цепи передатчиков, чтобы они продолжали сигнал. Тетсуо Когава говорит, что это был максимально артистический подход: поскольку художники рассматривают свойства нового средства вещания не функционально, а как его признак уникальности, — работа на мини-FM часто превращалась в перформанс с настройкой антенн и улавливанием чужого вещания.

К началу 90-х Информационная Эра уже стучалась, если еще не вошла в дверь, и в ее свете радио начали получать дополнительное теоретическое освещение. В 1992 году автономистским издательством Autonomedia в Нью-Йорке был издан сборник "Radiotext(e)" (редакторы Нейл Штраусс и Дэвид Мандль), который одним из первых, положил начало большому дискурсу о радио: здесь были собраны разнообразные эссе о радио, от заново прочитанного Брехта до современников Хаким Бея, Герта Ловинка, Тетсуо Когавы, Марка Дери, и других.

В США развитие пиратских радио шло по нарастающей с 1960-х годов, когда было открыто множество станций, и американский эпитет "free radio" воспринимался всеми в одном ряду с другими открытиями десятилетия: "free culture", "free love" и т. д. К настоящему моменту в Америке действует около сотни таких радиостанций, и поэтому можно говорить об американской альтернативной медиа-сцене как одной из самых разветвленных в мире. Здесь есть музыкальные, культурные, экологические и анархические радио. Но я остановлюсь на самом интеллектуальном — "Alternative Radio", существующем с 1989 года.

Его основатель и редактор Дэвид Барсамиан начал с того, что запустил в эфир три с половиной часа лекции Ноама Хомского. На фоне того, что даже для интеллектуальных радио полчаса непрерывного вербального ряда считались пределом допустимого, это было смелостью, и смелость была вознаграждена: Alternative Radio сразу завоевало большую аудиторию. С тех пор оно уверенно ставит акцент на лекциях и интервью, приглашая таких именитых интеллектуалов, как Хомский, Эдвард Саид, Арундати Рой, Наоми Клейн, побеседовать на острые социально-политические темы. Барсамиан рассказывает, что он встречается с ними, записывает интервью, потом редактирует, сокращает до необходимого времени, делает вступление, записывает на кассету, а потом передает на «птичку» — спутник. Спутник принадлежит национальной радиовещательной корпорации, но он предупреждает: не стоит беспокоиться, никакой цензуры, просто спутниковое время стоит $100 за программу. Сигнал спутника принимается сотней станций по всей Америке, которые передают его своим местным слушателям. Существует общеамериканская сетка вещания, в которой, как в ленте новостей, сообщается, когда и на какой частоте можно поймать передачи Alternative Radio. Однако англоязычная аудитория в Канаде, Австралии и других странах не может получить сигнал спутника, поэтому до сих пор Барсамиану приходится посылать туда аудиокассеты с записями. Это было простительно до появления широкополосного интернета, но сегодня такой способ даже в России уже кажется старомодным.

Бюджет Alternative Radio складывается из денег, которые слушатели платят за тексты и записи передач. Для многих других пиратских радио и прочих общественных медиа (вплоть до блогов) в США распространенным видом заработка является также сбор пожертвований. Очень многие радио или существуют засчет пожертвований, или проводят сборы пожертвований на ту или иную общественную кампанию. Из этого можно заключить, что у американских левых медиа — большая и обеспеченная аудитория. Однако вопрос, смогут ли они такими темпами сделать революцию?

Последние годы во время контр-саммитов и крупных демонстраций, в сквотах европейских городов, в протестных лагерях Kein Mensch ist Illegal, во время медиаактивистских событий устанавливаются пиратские радио, чтобы вещать на территории ограниченного радиуса и устанавливать обратную связь с жителями района. Участники трансляций, как правило, избегают называть друг друга по фамилиям и сообщать какие-либо координаты — это меры предосторожности от попадания в очередную полицейскую базу данных. В силу продолжающейся интеграции с интернетом и музыкальной культурой все чаще станции оказываются также в центре мультимедиальных акций и перформансов, для них даже появился термин: net.radio. Такие редко претендуют на массовое вещание, скорее сосредотачиваются на информации, занятной для немногих. Нельзя не упомянуть также описание большого анархистского сквота в Лондоне, которое в своем рассказе «Гонзолондон» дает Алексей Цветков: "Да! Надо всем этим на третьем этаже «РампАРТа» непрерывно вещает подрывное радио: вход только для знающих дверной код, но его достаточно просто спросить. Звонки в прямой эфир, анонсы акций, интервью рок-звезд, музыка".

История В92

Балканские страны в 1990-х породили одну из самых замечательных и внутренне напряженных культур в истории, бесконечно драматизированную войнами: долгой гражданской войной и интервенцией НАТО в 1998 году. Гулкое биение пульса Югославии отозвалось и в электронных сетях. Страны, на которые распалась бывшая титовская республика, занимают промежуточное положение между патриархальной Азией и эмансипированной Западной Европой. На родовой быт, нашедший отражение в фильмах Кустурицы, здесь налагалась близость к высокотехнологичной цивилизации: с одной стороны, шли войны с этническим и религиозным оттенком, с другой, форпосты авангардной культуры, типа Центров современного искусства Сороса и медиа-институций, обустраивали информационную инфраструктуру. Здесь впервые были применены новейшие технологии гражданского действия, получившие развитие в "бархатных революциях" 2002–2005 гг., такие, как театрализованные демонстрации, «смеховые» уличные акции (студентами в ходе протестов против Милошевича). В странах Югославии появились уникальные арт-медиа-институции, ставшие локомотивами информационного прогресса: группы kuda.org (Новый Сад), Центр современного искусства Сороса в Скопье под руководством Мелентия Пандиловского, N.S.K. (Любляна), и радио В92 (Белград).

На пике перемен, непосредственно после 1989 года, директор В92 Веран Матич неоднократно выступал за то, чтобы военные и медиальные мощности, использовавшиеся в ходе Холодной войны, были теперь перепрофилированы и отданы в распоряжение институций гражданского общества. В частности, эти предложения касались передающих мощностей радио «Свободы» и "Голос Америки". Когда стало ясно, что национальное и иностранные правительства не заинтересованы в такой конверсии, он выступил с идеей развития параллельной вещательной инфраструктуры, соединяющей небольшие региональные средства вещания и позволяющей им действовать независимо, поддерживая друг друга. Эта идея отчасти была осуществлена в применении к радиовещанию на FM- и AM-частотах, а также спутниковому — что в будущем сослужило В92 хорошую службу.

У российских анархистов 90-х было в ходу слово «проходимческий»: проходимческим способом можно было осуществить какой-то странный и вызывающий трюк, выдав себя за кого-то или сделав вид, что ты являешься очень ответственным лицом. Таким образом поступило В92, получив в мае 1989-го года разрешение у руководства государственной молодежной организации Белграда на 15-дневный эксперимент с радиовещанием, а также оборудование и крошечную комнату в качестве офиса. Заявка была приурочена к официозному празднованию годовщины дня рождения маршала Тито. Но, начав вещать, радио позиционировало себя крайне жестко в отношении и коммунистического, и капиталистического мейнстрима. Молодые журналисты настолько увлеклись своим занятием, что через пятнадцать дней не захотели его прекращать, а государственным чиновникам тоже было не до него (вспоминая соответствующее время в России, тоже кажется, что неограниченная свобода граждан была вызвана в основном тем, что на государственных постах были слишком увлечены новым дележом собственности, чтобы уделять какое-то внимание надзору и наказанию). За два года В92 стало народным радио. Оно пропагандировало молодую альтернативную культуру, музыку техно, гражданскую активность. Когда в 1991 году имели место первые широкие общественные протесты, только предвещавшие будущие события, то журналисты В92 вели репортажи с мобильных телефонов, двигаясь в колоннах демонстрантов. После того, как в город были введены танки, было объявлено чрезвычайное положение, несколько протестующих погибли, а радио было закрыто, — последовали новые широкие массовые акции, и среди требований были, кроме свобод для граждан и прессы, конкретно возвращение в эфир В92. На этот раз участники вспоминают нетипичную, по сравнению с описанными ранее, ситуацию: полицейские явились в студию и потребовали: «включайтесь». Единственным условием было не говорить ничего о политике. Поэтому радио весь день играло песни "Boys are Back in Town", "Police on My Back", "Fight the Power"…