Легион Кэнби - Билл Болдуин

— Но, держу пари, твоя пенсия вполне покроет эти триста восемьдесят тысяч, если ты возьмешь ее всю, полностью, так ведь?

Кэнби пожал плечами.

— Ну, допустим. Только после этого я умру с голоду. Может, ты не заметила, но теперь пилоты не очень-то в цене. А государственные бесплатные столовки не обслуживают тех, кто забрал все свои выплаты сразу.

— Тогда будешь зарабатывать на кораблях, — дернув плечом, заметила Петерсон. Кэнби улыбнулся.

— Только не на этих, — проговорил он. — В них совсем нет места для груза — их построили вокруг дисрапторных орудий. Единственное, для чего они годятся, так это летать и палить.

— Ну и что? — спросила Петерсон с легкой улыбкой.

— Да черт возьми, Лейла! — горячился Кэнби. — Мне придется стать наемником или пиратом. И кроме того, где я найду четыре экипажа, даже если допустить, что на этих кораблях можно летать?

— Знаешь, командир, — со значением произнесла Лейла, — смею предположить, что ты уже набрал несколько команд, когда служил во Флоте. Неужели никого из них не осталось в живых? Или ты думаешь, среди них мало таких, кому, так же как и тебе, не захочется снова вернуться в космос?

Кэнби улыбнулся.

— Да, — кивнул он, — пожалуй, я смог бы собрать несколько экипажей, хотя первое время им придется работать за спасибо. Но как насчет кораблей? Мне слабо верится в то, что они готовы к полету.

— Может, и не готовы, — уступила Петерсон. — Я их еще не смотрела. Но я знаю по меньшей мере одного главного инженера, который готов рискнуть вместе с тобой — а у нее есть несколько друзей в Сити, кто спит и видит, как бы выбраться из-под правительства.

Вглядываясь в лицо женщины, Кэнби нахмурился.

— Лейла, ты просто свихнулась.

— Ладно, не бери в голову, — бросила она. — Забудь о том, что я сказала.

— Да, — согласился Кэнби, садясь в постели и заглядывая Петерсон в глаза. — Надо бы, да не смогу. Я и сам об этом думал, только никогда не позволял себе относиться к этим мыслям всерьез. Ты ведь знаешь: восстанавливать космические корабли, чтобы использовать их по назначению, противозаконно.

— Черт, — выругалась Петерсон с кривой ухмылкой, — кое-что из того, чем мы сегодня занимались, тоже противозаконно, но ты, похоже, нисколько не беспокоишься.

— За это к тебе не вышлют наряд полиции, — парировал Кэнби.

— Неужели? — удивилась Петерсон. — А как насчет того актера, Грея Ноуланда, которого на прошлой неделе схватили с какой-то телкой? Его казнь показывали по общественной сети в самое лучшее время — а он сделал не больше, чем ты.

— Да, да, — уступил Кэнби. — Этот закон придумали специально для того, чтобы сгрести тебя, когда понадобится. Сволочи уже охотились на Ноуланда. Если бы они не представили ему это обвинение, то обязательно подловили бы на чем-нибудь еще. Слишком уж много плохого он говорил о знати, а другие начали прислушиваться.

— Возможно, в этом все и дело, — помешкав, произнесла Петерсон. — Если бы тебя прикрывал кто-нибудь влиятельный, пожалуй, все бы и обошлось. Знаешь, в парке мне приходится слышать немало сплетен. Болтают, будто есть по крайней мере четыре группы наемников, орудующих в Галактике на оставшихся кораблях. И сам Немил Квинн их защищает, а иногда даже спонсирует. Наверное, он пользуется ими, когда вводить Флот не годится из… политических соображений. Кэнби кивнул.

— Да, я слышал о каких-то наемниках. Один или два корабля — не «DH98». Я не знал, что Квинн в этом замешан, хотя… Особенно удивляться не приходится. Он единственный в политическом классе, который кажется достойным, чтобы его там держали.

Петерсон ухмыльнулась.

— Похоже, ты тоже за Квинна.

— Целиком и полностью, — сказал Кэнби. — В нем наша единственная надежда отстоять правительство от знати.

— Так, может, через него ты и получишь четверку своих «DH98»? предположила Лейла.

— Моих «DH98»? — переспросил Кэнби. — С какой это стати ты мне их вдруг присвоила?

— Да ни с какой, — ответила Петерсон с невинным видом. — Просто подумала, что небольшая помощь Квинна не даст тебе умереть с голоду после того, как ты истратишь всю пенсию. — Она безмятежно пожала плечами. — Ну, до тех пор, пока ты не возьмешься за дело и не начнешь платить экипажам.

Кэнби возвел глаза под потолок.

— Бред собачий, — пробормотал он. — Квинн — крупная фигура в Колумбийском округе. Мне к нему даже и не подобраться. Он сроду обо мне не слышал — я слишком мелкая сошка.

— Да, пожалуй, — согласилась Петерсон., - Но что, по-твоему, заставляет его защищать других? Пораскинь мозгами. Ты не хуже меня знаешь ответ. Тот, кто рискует жизнью, поскольку во что-то верит, никак не может быть мелкой сошкой. Я к тому, что Квинн непременно услышит о таком.

— Предположим, — сказал Кэнби. — Но даже если так, с чего ты взяла, что мне удастся к нему пробраться?

— Не удастся, — ответила Петерсон, глядя ему в глаза. — Он отлично поймет, что ты затеваешь с этими кораблями что-то нелегальное — так же, как и все остальные. Он не пустит тебя в свой офис.

— Тогда к чему мы вообще говорим о Квинне? — возмутился Кэнби. — Я никогда с ним не увижусь и буду барахтаться с этими четырьмя кораблями, которые не смогу содержать, до тех пор, пока не подохну с голоду!

— Ясно, что он не может тебя принять. Но тебе не приходил в голову другой вариант? А именно: он может сойтись с тобой приватно, — не унималась Петерсон. — Наверняка с другими он действовал именно таким способом.

Кэнби на секунду закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Да. Пожалуй, ты права. — Затем он покачал головой. — Но, Боже мой, что, если он этого не сделает?

— Тогда тебе придется сделать это самому.

— Вот именно, — согласился Кэнби. — Господи, какой риск!

— Это то, что отличает мужчин от мальчишек, — спокойно заметила Петерсон, а затем бросила на него лукавый взгляд и улеглась на спину. Кстати, о мужчинах, — продолжала Лейла, поднимая вверх колени с ямочками. Мне стоит чуть-чуть отдохнуть, и тебе тоже. Не уговорить ли тебя еще немного поупражняться, чтобы лучше спалось?

— Вот тут нет никакого риска, — ответил Кэнби с усмешкой.

— Да, — прошептала Петерсон. — По-моему, тоже.

Качая головой, Кобир стоял посреди грязной рубки «Умбрика Мару». На борту этой старой, потрепанной посудины явно творилось что-то неладное, но пока Кобир не мог точно определить, что именно. Впрочем, это являлось лишь делом времени. Обнаружить капитана и первого помощника в состоянии наркотической комы не представляло собой чего-то необычного. Но, кроме пьяного матроса, открывшего люк со стороны торгового судна, казалось, весь экипаж где-то прятался. Потребовалось обыскать каюту за каютой, прежде чем удалось выудить различных рядовых и офицеров, которые, как мужчины, так и женщины, упорно отказывались отвечать на вопросы. Вместо этого члены экипажа закрывали лица или разражались рыданиями, пока их не уводили и не запирали на замок. Чувствовалось, что на корабле укрывалось какое-то крупное преступление, готовое предстать взору, словно извивающиеся личинки во внутренностях мертвой крысы.