Волчица Сандра - Алэн Акоб

неизвестное ей до сих пор тепло которое растекаясь поднималось выше колен к бёдрам. Он встал, извинился, взял бидон с молоком и не попрощавшись вышел. Медленно накатывающее тепло, словно тягучий мёд разливалось по всему телу, вплоть до бабочек в животе.

На следующий день, после бурной любви на супружеском одре с Эдером, где она ещё долго не могла заснуть под беззаботный храп супруга, а утром проснулась со страшной головой болью и дурным настроением. Ближе к полудню, когда она вышла на улицу, чтобы отнести сыр в единственный магазин в деревне, заметила, вчерашнего незнакомца с красным шёлковым шарфом вокруг шеи. Сандра решила пройти мимо, не обращая на него внимания. Ей это почти удалось, лишь под конец улицы, когда женское любопытство взяло вверх над гордостью, она обернулась. Незнакомец обсолютно не смотрел в её сторону, наклонившись чуть вперёд он концом палочки, что-то увлечённо выводил на песке. Презрительно поджав губы Сандра вошла в магазин.

На обратном пути, незнакомца уже не было, на скамейке лежал аккуратно сложенный вчетверо красный шарфик. Сандра взяла его в руки и остолбенела от неожиданности. На шёлке было вышито изображение волчьей пасти, именно та татуировк, что была на её на плече. На песке, перед скамейкой было написано Sandra защитит человека.

В комнате темно, хоть глаз выколи, Сандра не спит, рядом весело похрапывает Эйдер. Она лежит и думает об одном и тоже. Мысли, то сбиваются в кучу, то бегают в голове табуном. Ей страшно. Где-то далеко в горах воет волк, она его слышит. Он завёт её сквозь завывание ветра, треск деревьев. Сандра тихо встаёт с кровати, стараясь не шуметь, старые половицы предательски скрипят, она смотрит на Эйра, он спит не шелохнётся. Она спускается вниз, подходит к окну, смотрит в темноту, что-то ей говорит – не открывай окно, не смотри вниз. Однако желание слишком велико, на подоконнике лежит его шарфик. Она открывает окно и подносит шёлковое сукно к носу, вдыхается его запах доводящий её до умопомрачения.

– Сандра, Сандра, я здесь, внизу – слышится в тишине ночного воздуха. Она замирает. Тошнота подступает к горлу, сердце готово выпрыгнуть с груди.

– Сандра закрой окно, холодно же, простудишься – голос Эйдера сзади. В саду хрустнула ветка, что-то зашелестело в кустах сухой листвой.

У Эйдера сонное выражение лица, переполненное добротой и заботой о ней. На губах улыбка, в полосатой пижаме выглядит немного комично, протягивает руки, чтобы унести её наверх и обладать на правах мужа. Сандра покорно прижимается к нему и они вместе идут к широкой дубовой кровати, сделанной на заказ у местного столяра, её мечта.

Утром, когда она проснулась Эйдера не было рядом. Сандра протянула руку на его половину кровати, под одеялом было холодно, наверное давно ушёл, подумала она и вспомнив про фуляр незнакомца на скамейке, взгрустнула.

Сандра была крепкая женщина, крепко сбитыми икрами, быстрая, проворная, работа так и кипела у неё в руках. Но теперь с ней происходило, что-то непонятное. Наряду со стеснением в груди сопровождающимся перепадами настроения, её страшно тянуло в лес, вплоть до умопомрачения. Сегодня утром когда она отвела детей в школу, на обратном пути беседуя со своей соседкой напротив, дети которой были одноклассникам её старшего сына Ангара, проходя мимо леса, она себя еле сдерживала, чтобы не убежать в самую чащу, в тенистую прохладу кустов можжевельника.

Деревня в которой жили Эйдер и Сандра была окружена со всех сторон дремучим лесом уходящими в горный массив Пиренеев. Между соснами растущими вперемежку с пиренейскими дубом, словно тонзура на голове монаха виднелись холмы полян усыпанные тут и там крававыми пятнами мака, где обязательно паслось стадо коров, которые кроме сонного мычания гулко разносился звон медных колокольчиков на ремнях вокруг шеи, по окрестностям. У гор своя тайна, сокрытая от всех. Ты можешь взобраться вверх на самую высокую вершину, посмотреть сверху на Мир, почувствовать себя частицей вселенной, ликовать от распирающей себя гордости, но ты никогда не познаешь того, что тебе не дано узнать, будь ты геолог, альпинист или историк.

Конец лета начало осени, самое приятное время года и не только, потому что в лесу появились первые ягоды и грибы, а фрукты в садах наполнились сладким соком готовые в любую минуту треснуть на радость пчёлам и мухам. Люди же, ни как не могут привыкнуть к летнему зною, и утреннюю свежесть воспринимают как дар божий, конец жары.

Волчица и её детёныши уже с сентября начали обзаводиться коротким подшерстком. Последнии три дня, самка из местной волчьей стаи, перестала им носить помятых но ещё живых грызунов, тем самым приучая их убивать. Волчата были страшно голодные и нервно скулили всю ночь прося еды у матери, но она была неумолима. Её желудок был полный молодой оленины, однако она даже и не думала её отрыгивать. Отправившись утром на охоту она сумела отбить от табуна молодого оленёнка и тут же его придушила. Его печень была нежной и окрававленной. Наконец за эти несколько дней, она спокойно спала довольная собой, предвкушая радость своих волчат, рыча неокрепшими голосами, с жадностью пожирающих молодую оленину, полную жира и белков, так нужных для их ещё не окрепших костей и клыков. Утром она зевнув потянулась и зарычав на молодняк повела их к своей добычи. Щенята беспокойно поскуливали, не понимая почему их вытащили из норы и ведут через лес куда-то. Но мать была непреклонна, она ловко перепрыгивая через кочки и поваленные деревья уже неслась вперёд почуяв запах крови. Каково же было её изумление, когда она увидела склонившегося над тушкой человека и жадно пожиравшего окровавленные куски мяса отрывая их зубами и руками. Изумление быстро сменилось любопытством, потом злостью и она угрожающе зарычала. Человек посмотрел на неё и ответил таким же рычанием, переходящим в лязг зубами. Оторопеашая волчица жалобно заскулила, поджала хвост пригнувшись к земле. Человек оставил полуобгоданную тушку оленёнка, встал во весь рост, и давая знать всем своим видом, что оставшиеся после него каркас, это для них, спокойно ушёл в сторону леса. В утреннем лесу было сыро и мокро от росы, остановившись около столетнего дуба, заросшего мхом и лианами плюща, он поднял свою голову вверх, посмотрел на проплывающие в высоте облака, сжал до скрежета зубы от чего его челюсть стала вытягиваться и протяжно завыл, как поют волки после сытной еды в поисках подходящей самки.

Проводив мужа на работу, детей в школу, Сандра позабыв обо всём, сидя у открытого окна вязала шерстяные носки из тонкой козьей шерсти, детям на зиму, в последнее время только это