Тысяча Сынов - Грэм Макнилл

— Очередная выставка сокровищ, — сухо произнес Лемюэль. — Теперь я понимаю, почему меня сюда тянет.

Камилла улыбнулась:

— Да, это действительно сокровище. И его происхождение не имеет отношения к человечеству, я в этом уверена.

— Вот как? — удивился Лемюэль, постукивая костяшками пальцев по плоскому краю диска. — Это очень интересно. Кто же тогда создал все это?

— Я не знаю, но, кто бы они ни были, эти существа вымерли десятки тысяч лет назад.

— Что ты говоришь? А выглядит так, словно этот предмет был изготовлен только вчера.

— Да, материал, из которого он сделан, похоже, не подвержен старению.

— А как же ты узнала о его возрасте? — спросил Лемюэль, глядя ей прямо в глаза.

Он знает? Но откуда?

Камилла помялась:

— По глубине залегания находок и, вероятно, благодаря накопленному опыту. Я провела много времени, копаясь в руинах Терры, и неплохо научилась определять возраст находок.

— Пожалуй, — протянул Лемюэль. Он повертел в руках обломок диска и внимательно присмотрелся к месту разлома. — Как ты думаешь, из чего он сделан? Он гладкий, словно фарфор, однако внутренняя структура напоминает органические соединения вроде кристалла.

— Дай-ка я взгляну, — попросила Камилла.

Лемюэль протянул ей осколок диска, и в этот момент его пальцы скользнули по руке Камиллы выше края перчатки. Она почувствовала, как между ними проскочила невидимая искра, а перед глазами возникла белостенная вилла, окруженная фруктовым садом, у подножия горы с плоской широкой вершиной. С террасы на крыше махала рукой женщина с эбонитово-черной кожей и очень грустным лицом.

— Ты в порядке? — спросил Лемюэль, и видение мгновенно рассеялось.

Камилла тряхнула головой, прогоняя тягостное впечатление.

— Все прекрасно, это просто жара, — сказала она. — Не похоже, чтобы этот предмет подвергался обработке, верно?

— Да, — согласился Лемюэль. Он поднялся на ноги и отряхнул пыль с рубахи. — Посмотри на эти пронизывающие структуру линии. Это линии роста. Предмет не был отштампован на станке или отлит в форме. Этот материал, чем бы он ни оказался, рос и в процессе роста формировался. Это напомнило мне работу одного человека, которого я знал в Сангхе, еще на Терре. Его звали Бабечи. Это был очень тихий и незаметный человек, но из всего, что росло, он мог сотворить настоящее чудо. А в тех местах, откуда я родом, это большая редкость. Он называл себя арбоскульптором[28] и мог придать самую причудливую форму любым кустам и деревьям.

Лемюэль улыбнулся, погружаясь в воспоминания:

— При помощи секатора, деревянных досок, проволоки и веревок Бабечи превращал выбранный саженец в стул, скульптуру или арку. Во все, что бы ни пришло ему в голову. Мой парк из алычи, мирта и тополей со временем превратился в подобие благотворительной столовой Нартана Дьюма из Фан-Каоса.

Камилла взглянула на Лемюэля, решив, что он шутит, но тот говорил вполне серьезно.

— Звучит экстравагантно, — заметила она.

— Да, так оно и было, — засмеялся Лемюэль. — Моя жена здорово рассердилась, когда узнала, сколько это стоит, но мне все равно понравилось.

Камилла заметила тень, пробежавшую по лицу Лемюэля при упоминании о жене, и решила, что это, вероятно, и была та темнокожая женщина из ее видения. Но интуиция, не имевшая никакого отношения к ее дару, удержала от расспросов.

— Я думаю, что это тот же самый материал, из которого состояли гиганты, — сказала она. — Как ты их назвал? Сирботиды?

— Да, сирботиды, — кивнул он. — Гиганты среди людей, как и наш благородный повелитель.

Камилла улыбнулась, вспомнив о первой встрече с Магнусом Красным, когда он вышел из пещеры в Горе. Какие видения предстали бы перед ней, если бы она дотронулась до Алого Короля? Эта мысль одновременно ужаснула и взволновала ее.

— Он великолепен, не правда ли?

— Да, внушительная личность, — согласился Лемюэль. — Мне кажется, ты права насчет диска. Он выглядит точно так же, но трудно себе представить, чтобы выросло такое огромное создание, как те гиганты.

— Согласна. Как ты считаешь, агхору разрешат мне изучить гигантов?

— Не знаю. Может быть. Надо спросить их.

— Наверное, я так и сделаю, — решила Камилла. — Я уверена, они представляют собой нечто большее, чем кажется с первого взгляда.

Камилла оглянулась на поселение агхору и увидела, что к раскопкам движется персональный спидер, раскрашенный в красный и кремовый цвета Легиона Тысячи Сынов. Широкий дискообразный аппарат скользил над самой землей, оставляя после себя шлейф ионизированной пыли. На спидере, словно на античной колеснице, стоял одинокий Астартес.

— Твой приятель? — спросил Лемюэль.

— Верно, — ответила Камилла, когда огромный диск опустился на землю рядом с ней и Лемюэлем.

Управлявший спидером воин снял шлем; об этом заботились лишь немногие Астартес, частенько забывая, что простым смертным трудно отличить их одного от другого, когда головы закрыты броней.

Волосы этого воина частично поседели, так что в его длинных косах светлые пряди перемешивались с рыжими, а лицо было испещрено глубокими морщинами, словно научный склад ума каким-то образом повлиял на нестареющий организм Астартес. При первой встрече Камилла отметила бледный цвет его кожи, но сейчас, как и у его собратьев, лицо воина покрылось темно-коричневым загаром.

После путешествия по поверхности планеты его доспехи покрылись слоем пыли, и миниатюрный ворон в центре символической звезды был почти незаметен.

— Добрый день, госпожа Шивани, — произнес Астартес слегка охрипшим и грубоватым голосом. — Как идут раскопки?

— Очень хорошо, лорд Анен, — ответила Камилла. — У нас много новых находок и столько же необоснованных теорий об их происхождении. Кроме того, я обнаружила кое-какие заметки, которые могут помочь в расшифровке надписей на мертвых камнях.

— Мне не терпится их изучить, — с искренним энтузиазмом сказал воин.

Ограниченный контингент летописцев, прикрепленных к Двадцать восьмой экспедиции, мог бы пожаловаться на невнимательное отношение легионеров Магнуса, но Анкху Анен был редким исключением. Он добровольно сопровождал Камиллу к дальним и ближним местам раскопок вокруг Горы и, казалось, разделял ее страсть к истории и урокам, которые можно было из нее извлечь.

Взгляд Анена переместился на Лемюэля, и Камилла поспешила представить своего приятеля:

— Это мой друг, Лемюэль Гамон, он помогает мне, подбрасывая самые невероятные теории. Лемюэль, это Анкху Анен.

— Страж Великой библиотеки, — добавил Лемюэль, протягивая руку. — Для меня большая честь познакомиться с тобой, я много о тебе слышал.