Куколка - Генри Олди

— Сюда, пожалуйста.

Кабинет потрясал воображение. Полки с рядами книг: антиквариат, бумага, переплеты из кожи. Таким место в музее, под колпаком «саркофага». Туша письменного стола: монстр стоял враскоряку, на когтистых лапах, неся на загривке тяжкий груз — чернильный прибор из серебра, терминал с голосферой, мерцающей в режиме «сна», электронный планшет для документов, коммутатор внутренней связи…

Но главным чудом кабинета была, разумеется, Юлия. Эта женщина легко вписывалась куда угодно: в медотсек галеры, в холл студии «вещунов», в ресторан, во дворец Алонсо Великолепного… В воображении Лючано до сих пор оставалось одно-единственное место, куда она не вписывалась.

В постель.

«Возможно, малыш, — с бесцеремонностью старого знакомого допустил маэстро Карл, — у тебя просто комплекс неполноценности. Как по мне, она чудно впишется в разостланную, еще теплую после ночи любви постель. Другое дело, впишешься ли туда ты…»

— Доброе утро. Вчера вы приглашали меня в гости. Я нагло решил воспользоваться…

— Правильно сделали. Наглость гармонизирует Вселенную. Присаживайтесь, а я распоряжусь… Кофе? Теллис? Вино?

— Если можно, тоник.

— Антоний! Организуй нам «Витализ» с лимоном. И чашку зеленого теллиса.

Охранник кивнул и растворился в дворцовом великолепии.

— Любуетесь?

Юлия прошлась по кабинету. Затянута в черный как смоль комбинезон, она напоминала химеру с крыши дворца: гибкая, сильная, опасная. Того и жди: высунет длинный раздвоенный язык, взмахнет крыльями и расхохочется, пикируя на добычу.

— Хижина дивная, не спорю. Но техническая оснащенность, сами понимаете, на нуле. К счастью, у меня на «Герсилии» нашлось все необходимое. Владелец, маркиз Рибальдо Сота, отбыл в шестимесячный вояж по Галактике. Встреча наедине, капелька кокетства, целую ваши ручки, синьора, — и этот бабник любезно согласился дать мне приют. Кучу денег содрал, мерзавец…

Она погрозила кулаком в сторону портрета, украшавшего стену. С холста скалился разодетый в пух и прах наглец: холеное лицо, завитые локоны, верхнюю губу украшают жиденькие усики… Лючано вспомнил маркиза. Именно Рибальдо Сота, и никто иной, хамил ему в баре космопорта, накачиваясь коктейлями.

— У знатных террафимцев принято сдавать жилье за плату?

— Разумеется, нет! Вельможи выше предрассудков. Они и в сортир заходят церемониальным шагом. Однако Рибальдо здраво рассудил, что истинный кабальеро обязан прийти на помощь даме, которой негде остановиться, и бросил свой дворец к моим ногам. А деньги — пустяки, презренный металл, ниже нашего достоинства. Обратитесь к моему мажордому, он подсчитает эти жалкие гроши…

Юлия саркастически улыбнулась.

— Ладно, оставим маркиза в покое. Вы думали над моим предложением?

— Да. Я хочу как следует изучить контракт. Особенно в той части, где вы ограничились лишь намеком. Лючано Борготта еще около трех лет, согласно решению суда, должен оставаться в собственности Гая Октавиана Тумидуса. Рабом, семилибертусом; мебелью. У вас есть возможность изменить статус-кво?

— Есть. О, вот и наш заказ!

«Витализ» с теллисом принес другой помпилианец — в знакомой форме, но без оружия. Странно, подумал Лючано. Обычно у помпилианцев за напитками для господ бегают рабы. А «официант» свободный, как и Антоний.

— Удивляетесь, почему мне не прислуживает раб?

Юлия буквально читала мысли, причем уже не в первый раз. Лючано тайком поежился. Телепатка? Ему, знаете ли, на ум временами приходит такое…

— Нет, мой дорогой. Я не телепатка. Я физиогномистка. И хорошо разбираюсь в людях. Возьмем, к примеру, вас. Вы — человек наблюдательный, имеете опыт рабства… Вас не могло не удивить, что с подносом вместо ожидаемого раба вошел свободный. Верно?

— Вы мне льстите, Юлия! Это я-то, по-вашему, наблюдателен? Что же тогда говорить о вас?

— То же самое, но в превосходной степени! — рассмеялась помпилианка. — Не волнуйтесь, скоро ваше любопытство будет удовлетворено. Но сперва — обещанный сюрприз.

Она сыграла замысловатый пассаж на сенсорах селектора.

Нервничая в ожидании сюрприза, Лючано пригубил «Витализ». Кисловатый, с горчинкой тоник обжег нёбо. Буквально через минуту возник прилив энергии. Замечательный напиток! Но злоупотреблять им опасно — возникнет привыкание, организм начнет требовать увеличения доз… Недаром на ряде планет «Витализ» продают в аптеках, строго по рецепту.

В дверь постучали.

— Войдите.

— Давид? Джессика?!

— Здравствуйте, — хором отозвались близнецы.

Наваждение? Или на лицах юных гематров действительно проступила радость? Теперь Лючано знал правду. Вот они, дети Эмилии Дидье, в девичестве — Шармаль, умершей родами — и Адольфа Штильнера. Близнецы, унаследовавшие гены матери-энергета. Фамильное сходство несомненно. Живое доказательство того, что эксперимент сумасшедшего профессора увенчался успехом!

«Вот и держи язык за зубами! — вмешался Гишер. — Секреты дурно пахнут, дружок…»

— Как дела, ребята? С вами все в порядке?

— В порядке, — кивнула серьезная Джессика.

— Мы больше не деградируем, — уточнил Давид.

— Юлия! Откуда?..

Он обернулся к помпилианке.

— Я их выкупила у Гая.

Слово «выкупила» резануло отчетливым диссонансом. Купила — это понятно. Перекупила. Но «выкупила»? Или Юлия оговорилась? Нет, вряд ли.

Эта женщина знает, что говорит и делает.

— Вы не ослышались. Я их выкупила. По документам дети являются моей собственностью, но клейма на них нет. Сейчас они даже более свободны, чем вы.

Лючано впервые пожалел, что он не помпилианец. Ему не ощутить наличие или отсутствие клейма. А так, на вид… Знакомая бесстрастность на конопатых мордашках. Поди, разбери! Спросить напрямик? Глупости, под клеймом они скажут все, что безмолвно прикажет хозяйка.

Юлия, стерва Юлия! — почему тебе так хочется верить?

Джессика сегодня надела симпатичное платьице с оборками. Туфельки, скромные на вид, были изготовлены из натуральной кожи. В волосах — лента. На Давиде красовались рубашка и шорты, на ногах — сандалии. Рабов одевают в мешковатые робы… Нет, это ничего не доказывает! Помпилианка могла разыграть представление специально для гостя.

— Вы разрешите мне поговорить с детьми наедине?

— Да. Только не злоупотребляйте временем. У нас с вами остались кое-какие дела, мой милый. Не забыли? Чудесно. Воркуйте, голубки, я удаляюсь.

Царственной походкой Юлия покинула кабинет. Вне сомнений, по углам прятались скрытые камеры наблюдения, доставленные с «Герсилии». Но Лючано плевать хотел на соглядатаев. Смотрите на здоровье! Слушайте в три уха!

А он должен знать.

— На вас действительно нет клейма?

Близнецы переглянулись.

— Неправильный вопрос.

— А какой правильный? Погодите, не отвечайте! Дайте я сам соображу… Есть! Как мне убедиться, что вы — не рабы?

— Правильный вопрос, — губы Джессики чуть заметно дрогнули.

Улыбка? Скорбная гримаса?

Ни то, ни другое?

Лючано присел перед детьми на корточки.

— Ну?

— Правильный вопрос не гарантирует правильного ответа. Однозначного теста на наличие-отсутствие клейма не существует. Наблюдая за нашим поведением достаточно долго, ты сможешь это определить по совокупности признаков.

— Издеваетесь? Так вас и отдали мне под наблюдение!

— Ты не доверяешь Юлии. Это разумно, — согласился Давид, проходя к столу и с интересом изучая чернильный прибор. Пальцы мальчишки вскоре оказались густо измазаны в чернилах, а вслед за пальцами — и шорты. — Но другого способа нет. Если ты не помпилианец.

«Отстань от детей! — вмешался маэстро Карл. — Как стороннему наблюдателю определить, что куклу ведет невропаст? Никак. Даже телепат-сканер не отслеживает нашего влияния, настолько оно вписывается в естественные реакции. А тебе приспичило отследить влияние клейма…»

— Эх вы, арифмометры курносые… Давно здесь?

— Со вчерашнего дня.

— Что делаете?

— Что захотим. Нас только в город не отпускают. А по дому можем ходить везде.

— И по паркам.

— Да, и по паркам. Тут их два: один снаружи, другой внутри.

— Мы гуляем, играем, счисляем гематрицы… — Джессика старалась ничего не пропустить, — …смотрим визор, размышляем, читаем…

— Спим и кушаем, — подвел итог Давид. — Джи, не надо рассказывать, что мы кушаем! Лючано это неинтересно.

Тарталья рассмеялся, подмигнув обиженной Джессике.

— Ну а я теперь семилибертус. В смысле…

— Я знаю, что такое семилибертус, — отыгралась вредная девчонка. — В дядиной книжке читала. Раздел VII, «Особенности расовых отклонений». Глава 12, «О компенсации», с диаграммами и фактурой пси-слоев. Вот!