Фараон – 5. Император поневоле - Дмитрий Викторович Распопов

нас всё, мы благодарны Великим царям за встречу, — поклонился он и вместе со своими людьми отступил назад.

Следом за ним были послы Элама и Ашшура, которые также принесли дары, представили своих царей и попросили о постоянных посольствах в Фивах. Всем было дано разрешение, а также заверения в дружбе и сотрудничестве. При виде рыжих ассирийцев все правда почему-то стали поглядывать в мою сторону, но я сделал каменное лицо, будто меня это никак не интересует.

— Господин посол, а в вашем царстве все носят такой же цвет волос, как почти все люди в вашей делегации? — поинтересовался Рехмир у посла, когда он уже собрался уходить.

Тот если и удивился вопросу, то вида не подал, ответив миролюбиво.

— Большинство, господин верховный визирь. Но разве это имеет какое-то отношение к взаимоотношениям между нашими царствами?

— Нет, — тот покачал головой, — но я благодарен вам за ответ.

На этом приём был окончен, все разошлись, а я повернулся к Рехмиру.

— А ты чего на ассирийцев взъелся? Я ведь понял, для чего ты вопрос им про цвет волос задал.

— Они это тоже прекрасно поняли мой царь, — скривился он, — у них там по большей части правят главы общин, которые чихать хотели на своего царя, а потому гадят и пакостят где только можно. Купцы жалуются на то, что спокойно по их территории нельзя проехать, трясут с них везде налоги за проезд, да ещё и по нескольку раз.

— У нас есть на это ответ, — улыбнулся я, — хабиру. Дядя вернётся, которого они охраняют в поездке, дай им поручение разобраться с этой проблемой.

— Но мой царь, это ведь будет территория Ашшура, не Египта, — удивился он, — как на это посмотрят ассирийцы, если на их территории будет орудовать наша банда наёмников.

— Всё потому, Рехмир, что ты неправильно подбираешь слова, — я обвинительно указал на него пальцем, — если назвать хабиру не «бандой наёмников», а скажем «честными купцами, которые защищают свой товар», то ситуация сразу поменяется в лучшую сторону. Порядочные купцы, перевозя товар, защищая своё имущество, дают отпор вымогателям и грабителям. А, как тебе?

— Там ведь и города есть такие, мой царь, — скептически заметил верховный визирь, — купцы, что защищаясь от грабителей захватили пару городов? Сомнительное оправдание их действий.

— Почему сразу захватили? — деланно удивился я, — освободили народ Ашшура, от проклятых бандитов, которые проникли в город! Главное, чтобы при этом свидетелей не оставалось.

Рехмир задумчиво почесал затылок.

— Когда это говорит мой царь, даже я начинаю в это верить, — нехотя признался он, — но тогда я приду к Его величеству составлять ответ на гневное письмо послов, которое обязательно будет, когда хабиру начнут творить там свои непотребства.

— Приходи, я всегда рад тебе помочь, — великодушно согласился я.

Видя, что Хатшепсут внимательно нас слушает, но не уходит, я повернулся к ней.

— Дорогая? Я тебе нужен?

— Я слышала у Его величества следующая встреча со жрецами, — прикрыла она на мгновение глаза, — я бы хотела поучаствовать и в этой встрече.

— Боюсь это невозможно, — я отрицательно покачал головой, — разговор будет тяжёлым, а присутствие Его величества может дать им ложные надежды на то, что я готов буду пойти им на уступки.

Она недовольно поджала губы, но спорить не стала.

— Но о результатах этого разговора я тут же расскажу своей любимой жене, если она будет готова меня принять в столь поздний час, — быстро уточнил я.

— Я не лягу спать, — кратко сказала она, — для меня это очень важно.

— Значит, я пришлю гонца, — согласился я.

— Благодарю Его величество за понимание, — Хатшепсут поднялась трона и со своей свитой удалилась из зала.

— Обед мой царь? — обратился ко мне Рехмир.

— Зал для переговоров готов? — поинтересовался я в ответ.

— Всё, как и пожелал мой царь, — склонился он.

Глава 8

На обеде со мной и Бастет был Рехмир и брат Усерамона, которых я позвал сопровождать меня на переговоры. Так что мы после того, как немного перекусили, отправились в подготовленный зал, где нас уже ожидало двадцать человек. Неожиданно много для меня, я думал высшего жреческого сословия будет не больше десятка. Но отступать было поздно, поэтому опустив кошку на стол перед собой, которая сразу привлекла всеобщие нервные взгляды, я уселся на кресло.

— Вы можете встать и садиться, — великодушно разрешил я подняться им с колен и показал на стулья, вокруг стола, — разговор у нас предстоит долгий, а я не настолько жесток, чтобы заставлять уважаемых людей, на которых держится государство, стоять всё это время. Так что прошу, садитесь. Слуги принесут нам вина и фруктов, чтобы можно было промочить горло.

Хауи удивлённо переглянулся с другими жрецами и спросил меня, когда оставив на столах то, что я приказал, из зала все лишние слуги и люди вышли, оставив только нас и охрану.

— Могу я быть откровенным с Его величеством?

— Мне казалось, мы для этого здесь и собрались таким узким кругом, — я протянул руку и стал гладить Бастет за ухом, которое стало сразу нервно подрагивать.

— «Сейчас не время, — но её голос был слишком довольным для того, что она говорила, так что я продолжил перебирать уши через пальцы».

— Мы несколько удивлены самим форматом встречи мой царь, — продолжил он, — по всем новостям и слухам, мы знаем, что Его величество негативно относится к жреческому сословию.

— Это полнейшая ложь! — тут же отмёл я такие предположения, — я уважаю вас, понимаю какую тяжёлую, но нужную работу вы делаете, так что готов сотрудничать, но только на взаимовыгодных условиях.

— А что Его величеству