Куда бы ты не шел - ты уже там - Джон Кабат-Зинн

Это говорит мне о том, что ноги сами ищут дорогу. Наблюдая за собой, я поражаюсь, насколько разным может быть каждый шаг и как мгновенно из безграничных возможностей ноги выбирают единственную, ступают безбоязненно (или с опаскою в случае риска); а потом этот миг уходит, уже другая нога выбирает путь, и я продвигаюсь вперед. По сути, все это не вызывает раздумий, кроме, конечно же, самых коварных мест. Тут уж на первый план выступают рассудок и опыт, заставляя меня помочь малышке Серене. Но это как исключение из правила. Как правило, на ноги не смотришь и каждый шаг не обдумываешь. Смотришь вперед в поисках тропы, а мозг, охватывая ситуацию в целом, в доли секунды выдает тебе нужное решение, и ты ставишь ногу именно так, как требует того характер почвы у тебя под ногами.

Это вовсе не означает, что нельзя ошибиться. Приходится осторожничать и предвосхищать шаги. Только глаза и мозг настолько правильно и быстро оценивают местность и дают такие подробные указания туловищу, рукам и ногам, что сама процедура продвижения по каменистой почве определяется лишь равновесием в движении, осложненным неудобством походной обуви и тяжестью рюкзаков. Полнота осознания здесь присутствует изначально. И активизирует ее сложность рельефа. Пройди мы десять раз одной и той же тропою, проблема “куда ступить” каждый раз будет разрешаться по-разному. Пешие странствия способствуют восприятию неповторимости настоящего мгновения.

То же и в медитации. Воистину не существует “единственно правильного пути” в занятиях, хотя встречаются, конечно, и ловушки, которых следует остерегаться. Наилучший совет — свежесть восприятия каждого мгновения и осознание всего богатства его возможностей. Приглядишься к нему повнимательнее — и перейдешь к следующему, отпустив миг ушедший. Тогда каждое мгновение поразит новизною, положит начало новому, отпустит минувшее, примет сущее. Как и в странствиях по каменистой почве, ничто не определено здесь заранее. Бесспорно, в странствиях этих многое узришь и поймешь. Только заранее не узнать — чего именно. Нельзя же заставить другого восхищаться игрой золотистых лучей предзакатного солнца на пшеничном поле или восходом луны над горами. В такие моменты лучше помолчать. Все, что требуется, — самому воспринять их величие и надеяться, что и другие узрели его в тиши мгновений. Закаты солнца и лунные восходы говорят сами за себя, на своем языке, собственными красками. И в тишине порой неукротимо звучат их голоса.

Так же и в занятиях медитацией нужно руководствоваться собственным опытом, не забивая себе голову мыслями о том, верное ли чувство ты испытываешь, то ли видишь, о нужном ли думаешь. В такие мгновения доверься своему опыту: доверяешь же ты ногам отыскать надежную тропу среди камней! Если будешь развивать в себе эту уверенность в противовес неуверенности и укоренившейся привычке полагаться на чужой (как правило, неквалифицированный!) совет как благословение собственного опыта, то нечто глубокое неуловимо изменит твой путь. Наши ноги и наше дыхание учат нас не спотыкаться, продвигаться осознанно, всегда сохранять покой, куда б мы ни шли, и восхищаться настоящим. Это величайший из даров, ниспосланных нам в жизни.

Попробуй: Каждый раз во время медитации осознавать тот момент, когда появится мысль: “А то ли я делаю?”, “Верно ли чувствую?”, “Это ли должно происходить?”. Не пытайся искать ответы, только пристальнее вглядись в настоящее. Осознай его глубже. Дыши и держи вопрос во внимании с учетом всех контекстуальных возможностей момента. Уверуй, что каждый момент — это то , чем бы оно ни было. Вглядываясь в суть его , не прерывай потока осознания череды мгновений и не анализируй, не рассуждай, не осуждай, не проклинай, не сомневайся. Лишь внимай, вбирай, открывайся, отпускай, принимай. Сейчас. Только этот шаг. Только этот миг.

Медитация “Каков мой путь?”

Не задумываясь, мы говорим своим детям, что нельзя все время поступать по-своему, намекая даже на некоторую предосудительность самой попытки. А когда слышим их вопрос: “Но почему, мама?” или “Почему же нет, папа?” — и окончательно теряем терпение, пытаясь что-то объяснить, то обычно говорим: “Потому. Слушайся. Вырастешь — поймешь”.

По-моему, это более чем несправедливо. Мы же, взрослые, сами ведем себя как дети. Разве не пытаемся мы по возможности настоять на своем? Чем же тогда отличаемся мы от своих детей, кроме того, что не так открыто и честно об этом заявляем? А если бы все действительно происходило так, как хочется нам? Как бы все выглядело? Помните, в какие переделки попадают персонажи сказок, когда джинн, гном или колдунья обещают исполнить три их желания?

Известна поговорка обитателей штата Мэн, когда у них спрашивают дорогу: “Отсюда туда не попасть”. Что до жизненных путей, то, может быть, правильнее было бы сказать так: “Ты попадешь туда, если только сейчас ты здесь”. Многие ли осознают этот незаметный узелок на покрывале судьбы? Знали бы мы, куда путь держим, если бы шли куда захотели? Решили бы какие-то проблемы или еще больше запутались бы, охваченные часто бездумным порывом непременно заполучить желаемое?

Самый большой интерес здесь вызывает вопрос: “Каков же мой собственный Путь?”. Причем “Путь” следует написать с большой буквы. Очень редко мы смотрим на свою жизнь так пытливо. Часто ли нас мучают основополагающие вопросы: “Кто я?”, “Куда иду?”, “Что это за путь?”, “Туда ли мне нужно?”, “Куда бы я пошел, доведись сейчас выбирать дорогу?”, “Где путь моего сердца?”, “Где моя настоящая любовь?”.

Созерцание своего пути — элемент, который заслуживает, чтобы его ввели в практику медитации. Не нужно придумывать ответы или искать единственный правильный ответ. Лучше всего вообще не думать об этом, а продолжать задавать все тот же вопрос. И пускай все формулировки ответов сами собой приходят и уходят. Как обычно, созерцай, внимай, примечай, принимай, отпускай и продолжай ставить вопросы: “Каков мой Путь?”, “Какова моя тропа?”, “Кто я такой?”.

Здесь следует намеренно оставаться открытым неведению, подвести себя к полному признанию того, что “не знаешь”, а потом попробовать слегка окунуться в это неведение и не ругать себя за него. И вот тут-то вдруг возникнет полное понимание порядка вещей.

Такие вопросы приводят к открытиям, новому пониманию, видению, новым действиям. Вопрос вдруг обретает собственную жизнь. Проникая во все поры бытия, он вдыхает новую жизненную силу, придает новое звучание, облекает изяществом все тусклое, банальное, рутинное. Вопрос действует сам и не требует от тебя ответных действий. И ты вдруг находишь тот путь, что ближе всего твоему сердцу. В конце концов, не оживить ли напыщенный гекзаметр песни странствий осознанной готовностью принять приключения, стоящие за вопросом? Ты — человек, и поэтому ты — главный персонаж мифических странствий универсального героя волшебной сказки, легенды о поисках Грааля*. Одинаково для женщин и мужчин, странствие есть траектория пути от рождения до смерти, пути прожитой человеческой жизни. Мы тоже не избегнем превратностей. Просто мы иначе смотрим на них.

Как же причаститься цветению жизни? Как оправдать само человеческое существование? Как решиться встретить невзгоды и, более того, искать их, чтоб испытать себя, вырасти, совершать принципиальные поступки, оставаться верным себе, найти свой Путь и в итоге не просто знать, что он есть, а, что важнее, прожить его?

Медитация на гору

Горы, отражающие архетип в любой культуре, могут многому научить нас в медитации. Горы — места священные. В горах, в окружении гор человек стремился обрести духовные ориентиры и обновление. Гора — это символ оси мира, обиталища богов (г. Олимп), место встречи духовного вождя с Богом и обретения заветов и заповедей (г. Синай). Святилища гор неприкосновенны, они олицетворяют ужас и гармонию, суровость и величие. Вздымаясь выше всего на планете, они манят и подавляют нас полнотой своего бытия. Их природа изначальна, ибо это камень. Твердый, прочный камень. В горах человек получает видения, узрев панораму изначальности мира и точки его пересечения с хрупкими, но цепкими корнями бытия. Горы всегда играли ключевую роль в нашей истории и предыстории. Для людей религиозных горы были и остаются матерью, отцом, хранителями, защитниками, союзниками.

Занимаясь медитацией, неплохо было бы позаимствовать у гор их архетипические качества и воспользоваться ими для формирования намерения и решимости остановить мгновение во всей его первозданной чистоте и простоте. Мысленно воссоздав образ горы и ощутив его всем телом, мы вернем свежесть представлению, во-первых, о причинах, заставляющих нас сидеть в медитации, и о том, что это значит: погружаться в мир неделания, каждый раз занимая свое место. Горы — самый точный символ неизменного присутствия и покоя.