Тигр на свободе - Микки Спиллейн

В его окнах не было света. Я убедился, что за мной никто не наблюдает, проскользнул в подъезд, поднялся по лестнице, и в целях предосторожности дважды позвонил. Никто не ответил, и я взялся за ключи Эрни…

Переступая через порог, я вдруг почувствовал, как что – то задел головой, и проклял свою неосторожность: Миннер поставил дверь на «предохранитель». При свете фонарика я отыскал на полу тонкую нитку, но понадобилось немало времени, чтобы снова ее укрепить.

Опустив шторы на окне, я зажег свет. Под потолком загорелась только одна лампочка. Я вывернул ее, сунул в патрон сложенную в несколько раз станиолевую бумажку и опять ввернул на место. Это был старый трюк школы Чарли Корбинета, с помощью которого можно было оградить себя от многих неожиданностей. Потом я снова поднял шторы и огляделся.

Квартира была дорогой и комфортабельной, но Алексис Миннер, казалось, не утруждал себя соблюдением чистоты: везде валялись окурки, о мебель явно тушили сигареты, а ковер был прожжен. На столе среди грязных тарелок и стаканов торчали две бутылки виски. В квартире было две спальни, в каждой стояло по две кровати. Таким образом, здесь могло скрываться много народа.

Я решил обыскать ящики комода. Вещей там было не больше, чем на дне чемодана. Следовательно, Миннер приехал ненадолго.

Однако в кухонном шкафу я нашел запас консервов, которые, казалось, входили в ежедневный рацион хозяина. На крючке висели батоны копченой колбасы. Я уже собирался закрыть шкаф, но тут заметил на верхней полке картонную коробку. Я снял ее, открыл крышку и увидел упакованные в вату три флакона, один – с голубым порошком. Запах порошка показался мне знакомым. Это был пентонал – средство, развязывающее человеку язык. Во флаконах, судя по этикеткам, находились стрихнин и синильная кислота. Да, банда приготовилась ко всему.

Мне показались подозрительными машина для мойки посуды и сушилка, стоявшие в стенной нише. Вряд ли ими часто пользовались. Я начал с осмотра моечного барабана, а потом взялся за сушилку и обнаружил в ней пачку новеньких тысячедолларовых банкнот. Завернутая в бумагу, она лежала рядом с нагревательными элементами. Стоило кому-нибудь включить сушилку, и сорок одна тысяча долларов превратилась бы в пепел. Я вынул из пачки три бумажки, а остальные положил на место.

«Теперь будет за что объявить Алексиса Миннера персоной нон грата», – подумал я, но тут услышал скрежет ключа в замке и голоса.

Я быстро вытащил пистолет и встал за распахнутой дверью на кухню. По меньшей мере, пришли три человека, и если я собирался что – то делать, то действовать нужно было быстро.

Кто – то зажег свет. Лампочка горела всего две секунды, а потом погасла, но за эти мгновения мне удалось кое – что рассмотреть.

На одном мужчине была тирольская шляпа с пером. Я уже однажды видел его: он стрелял в мою подушку, а я тем временем висел за окном. У второго парня рука была на перевязи. Ее повредил Туми, выбив у него в коридоре отеля кольт.

Третий мог быть только Миннером.

Голос с сильным акцентом произнес:

– Перегорела, Алексис. Я зажгу фонарик.

Темноту прорезал луч света, но в тот же момент другой крикнул: «Не надо!». Очевидно, ему был известен трюк с лампочкой. Я ничего не мог поделать, потому что уже выскочил из – за двери. Фонарик тотчас же погасили и мне осталось только отпрыгнуть в сторону и упасть ничком на пол. То же самое сделали и они.

Первый выстрел пришелся в раму кухонной двери, за которой я только что стоял. Я не ответил и дождался, когда мои глаза привыкнут к темноте. Вскоре в углу комнаты я разглядел смутно белевшую повязку на руке человека, стащил ботинок и отбросил его в сторону. Ботинок ударился о стул и с грохотом упал на пол.

Но они не попались на этот трюк, понимая, что находятся в невыгодном положении и могут столкнуться в темноте.

Тут примерно в двух метрах от себя я заметил слабое свечение и понял, что это циферблат ручных часов. Я бесшумно заполз в тыл парню, сунул пистолет за пояс, прикинул примерное расположение его головы, прыгнул и мертвой хваткой стиснул ему горло. Он бешено отбивался ногами, но я закрутил его в пиджак, подтянул и положил рядом с собой в качестве прикрытия. И сразу же в него ударили первые пули. Я потянулся за своим револьвером, но он, должно быть, выпал из-за пояса во время прыжка. Тогда я нащупал пистолет убитого, дождался второго залпа и выстрелил на звук. Чья – то голова стукнулась об пол.

Теперь последний оставшийся в живых принялся беспорядочно палить в мою сторону, но попадал лишь в своего мертвого приятеля. Наконец все боеприпасы у него вышли. Я вспомнил, что на столе, рядом с которым я лежал, стояла лампа. Держа в правой руке кольт, я нащупал левой рукой выключатель и зажег ее.

Алексис Миннер лежал на полу и рылся в кармане пиджака, очевидно, в поисках обоймы. Увидев направленное на него дуло кольта; он прошептал:

– Тайгер?

– Руку из кармана! – сказал я.

Немного помедлив, он вытащил ее и показал мне пустую ладонь. Страх смерти в его глазах сменился тоской и надеждой…

– Я обладаю правом дипломатической неприкосновенности. Вы находитесь в моей квартире, – сказал он.

– Зато у меня в руках оружие. И я нашел деньги в посудомоечной машине. Те самые банкноты, которыми вы расплачивались с моими убийцами. Но я опередил их.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – хрипло сказал Миннер.

– Бросьте, Миннер. Вы совершили слишком много ошибок и если даже вернетесь домой живым, вас все равно ликвидируют. Остается последний шанс. Скажите, кто нанял убийц? Кто ваше доверенное лицо в ООН? Это женщина? Это…

Я не успел закончить фразу. Он как кошка вскочил с пола, и мне пришлось выстрелить. Пуля настигла его в начале прыжка, и он рухнул на пол. Я попал ему в голову.

Да, этот парень оказался крепче, чем я думал. По сути дела, произошло самоубийство: он понял, что игра проиграна, и решил покончить с собой прежде, чем я заставлю его говорить.

Оставалось еще одно. Я взял оба кольта и в ванной сделал из каждого по одному выстрелу в умывальник с водой. Пули опустились на дно. Я выловил их, потом стер с пистолетов свои отпечатки и вложил оружие мертвецам в руки. После недолгих поисков я нашел свой 45 – й и спрятал его в кобуру. Впервые мне повезло: из моего пистолета не было выпущено ни одной пули. В квартире найдут трех типов, очевидно, перестрелявших друг друга из – за денег, которые полиция обнаружит в сушилке. Во всяком случае, я буду в стороне и смогу спокойно нанести свой последний удар.

Я уже собирался протереть предметы, на которых могли случайно остаться мои отпечатки, но, услышав на улице вой полицейских сирен, вылез через окно кухни на пожарную лестницу, спустился по ней во двор, а оттуда вышел на боковую улицу. Потом не спеша прошел шесть кварталов, остановил такси и назвал шоферу адрес Чарли Корбинета. У меня было две задачи. Во-первых, полковник должен удостовериться, насколько чисто я выполнил задание, а во – вторых, необходимо было заручиться его поддержкой для выполнения следующего.

Но прежде всего я еще раз заехал к Эрни Бентли.

Когда я добрался до дома Чарли и позвонил ему снизу из телефонной будки, была полночь, но он еще не ложился спать.

Квартира полковника больше походила на канцелярию. В большой комнате стояли письменный стол, шкаф с картотекой и закрытая стеклянная горка с оружием. Ее атмосфера напоминала о добрых старых временах.

Он был в пижаме и варил кофе.

– Выпьешь, Тайгер?

– С удовольствием, это мне не помешает.

– Могу представить, – он налил мне чашку. – Только что мне звонили: в одной квартире на шестнадцатой улице была перестрелка. Трое убиты. Все иностранцы, причем один из них – член делегации ООН. Ты можешь сказать мне что-нибудь в связи с этим?

– Я – нет. А что думает полиция?

Тот задумчиво отпил кофе и посмотрел на меня поверх чашки.

– По первому впечатлению, они перестреляли друг друга. Кстати, тем же оружием убит Туми, и в тебя тоже стреляли из него.

Он не сообщил мне ничего нового. Я узнал это от Эрни после экспертизы принесенных пуль.

– Причины известны?

– В посудомоечной машине нашли много денег. Вероятно, из-за них.

– Вы тоже так считаете?

– Нет. Итак, зачем пришел?

Я вынул из кармана три купюры по тысяче долларов и положил их перед Корбинетом.

– Проверьте, пожалуйста, номера серий, не из того ли они источника, что и первая, которую я вам дал.

Нахмурившись, он хотел что – то сказать, но потом нехотя взялся за телефон. На другом конце линии подошел человек, которому он назвал номера банкнот, потом подождал минуту, пробормотал что – то неразборчивое и повесил трубку.

– Ты оказался прав, Тайгер. Что теперь собираешься делать?

– Покончить с Видором Чарисом, – невозмутимо ответил я.