Вне системы - Денис Стуров

себя, а попробуйте лучше узнать, что такого они еще хотят внедрить, что им попыталась воспротивиться даже инфозомбированная сотрудница. С родителями Эммы я сам поговорю, скажу, например, что вы узнавали, была такая, но ее куда-то отправили на дополнительное обучение. Нельзя вашей правдой добивать стариков. Серж, только не обижайтесь, поймите, у вас там хуже, чем при коммунизме, раз в сто. Люди же в новом мире не сильно задумываются, что хорошо, что плохо, что бы они сами хотели сделать. Вам сказали идти виноград собирать, потому что у вас это отлично получается, вы и пошли. Серж, вы когда-нибудь задумывались над тем, к чему стремится ваша душа и чем вам на самом деле хотелось бы заниматься, вместо того чтобы производить механические действия, которые у вас лучше, чем у других, получатся?

— Нет, а чем я еще могу заниматься, если у меня нейроны…

— О, Серж, поверьте, в обычной жизни вы могли бы стать кем угодно! Художником, космонавтом, парикмахером, можно было бы попробовать все, но вам она сказала, ты будешь тем-то, и все, выбора нет, но при этом почему-то все счастливы! Очень для кого-то удобно, не правда ли?

— Ну да, выбора не было, но мне тогда, если честно, особо самому и выбирать не хотелось.

— Конечно, ведь многие чувства к тому времени у вас были притуплены. Как вы думаете, почему вы сейчас начали чувствовать себя как белая ворона среди своих товарищей? Потому что у вас робот в голове отключается? Нет, к вам все чувства и эмоции возвращаются в том объеме, в котором они в человеке и заложены природой.

Серёга задумался: «Так вот, наверное, откуда у меня уже второй день такое стойкое навязчивое желание позвонить маме». Обычно они всегда созванивались два раза в год, поздравляя друг друга с днем рождения. А тут все в голове крутится, как там мать, как батина спина.

Профессор налил второй бокал вина и продолжил:

— Помните, на чем я вчера закончил свой рассказ? Так вот, еле-еле в назначенные сроки хозяин все же добился от своих сотрудников того, что им удалось убрать в программе побочку, дальше он связал два своих детища воедино и создал этого послушного монстра, который поработил весь мир. Конечно, он умело просчитывал все свои шаги заранее, поэтому с самого начала внедрения всех инновационных технологий в мир среди его окружения остались люди, не подключенные к программе, это та самая технологическая элита. Он тоже не дурак и понимал, что жить одному на Земле с полным сознанием — это сравнимо, наверно, с тем, что ты оказался на необитаемом острове. Ты такой один умный, а остальные как говорящие болванчики. Так что вся верхушка не подключена, они собираются своими кланами править миром, всеми людьми, которых программа превратила в послушных марионеток, всю оставшуюся жизнь, передавая полномочия своим детям. О которых побеспокоились заранее, еще когда этот новый мир зарождался. Технологическая элита создала отдельные школы, где их детей обучали не программы, а отобранные ими учителя, в их домах всей прислуге запрещалось пользоваться даже собственными телефонами, чтобы не дай Бог кому-нибудь из их детей случайно не попала в руки эта поглощающая мозг игрушка и они не стали зависимы.

Хозяин создал идеальную чистую планету для себя. Даже ни на какой Марс теперь лететь не нужно.

Но ценой скольких миллиардов жизней? Уничтоженных программой? Серж, вы действительно полагали, что все эти массовые самоубийства происходили по собственной воле? Нет, она просто убирала тех, кто, по ее мнению, не принесет хозяину пользы. Они давно обычных людей воспринимают не иначе как биомассу, зачем тогда это существо будет выделять в атмосферу лишний углерод и загрязнять планету? Самый лучший выход — просто от них избавиться.

Не знаю, может, есть в нем еще капля человеческого сострадания, или он просто оставил нас для своей выгоды, ведь этот человек ничего не делает просто так. Но на всех континентах он создал небольшие резервации, в которых и нашли свой приют все те, у кого хватило сил не подсесть на программу. Я знаю, что нас очень мало и можно было бы всех объединить, но этого он тоже по некоторым своим соображениям не сделал. Хотя я предполагаю, зачем это ему нужно, — печально закончил профессор.

— Поль, хотел еще у вас спросить, все равно я каждый день вечерами у вас, вы бы не могли со мной начать заниматься французским? А то ребята на улице уже скоро по-русски заговорят, а я им все «бонжур» и «оревуар», мой максимум.

Глаза профессора сверкнули, то ли от выпитого вина, то ли от Серёгиной идеи.

— Гениально! Знаете, Серж, французский на самом деле очень красивый и поэтичный язык. — Профессор внимательно посмотрел на Серёгу. — Но изучать его мы с вами не будем. Мы займемся английским! Как у вас, кстати, обстоят дела с языком Шекспира?

— Ну, если честно, ненамного лучше, чем с французским, что-то там помню из начальной школы.

— Я думаю, что в нынешней ситуации он вам сможет пригодиться! Пардон, я сейчас.

Поль встал и направился в ту комнату, куда убежала Софи. Погрохотав там пару минут, он вернулся со стопкой настоящих бумажных книг, Серёга таких уже давно не видел.

— Так-с, — радовался профессор. — Вот это, — тряс он перед ним толстой книжкой, — французско-английский словарь, я тут основные слова переведу и напишу на русском с транскрипцией. Надеюсь, глазами читать вы еще не разучились? Да даже если и разучились, мозг быстро вспомнит! Я его как подготовлю, заберете с собой, у вас, если я не ошибаюсь, отпуск, так что в дневные часы отключения спокойно можете учить! Дальше вот это, — держал он высоченную книжку с рисунками, — учебник, по нему мы с вами будем заниматься. А вот эти две книги — уже художественная литература на английском, мы как с вами немного его освоим, будете пытаться читать дома и переводить.

В голове начинало пощелкивать.

— Ну все, профессор, мне пора.

Серёга засобирался, но вспомнил, что давно хотел спросить:

— Да, еще хотел узнать. Что там за таблички по всей границе к городу понатыканы с восклицательными знаками?

Глава 5

— А, это! Ну, когда нас сюда всех согнали, их и установили, там предупреждение для людей из нового мира, что пересекать границу опасно, программа перегреется, и мозг взорвется.

— Чего? Это я что, без башки могу остаться? — вытаращил на него глаза Серёга.

— Так вы, когда к нам первый раз прибежали, представляете наш шок, ведь ваша голова