Жизнь полна загадок - Патриция Уилсон

— Разве тебе не все равно? Или ты хочешь, чтобы я поскорее женился и уехал?

— Нет. — Виктория, было, отвернулась, но Ник повернул ее к себе. — Мне почему-то больно. Крейг говорит...

— Ах, Крейг! Ну и что же он говорит?

— Он говорит, что я, возможно, ревную, потому что теряю человека... — сорвалось у нее с языка, и она тут же об этом пожалела. Что-то она говорит не то. — Крейг сказал, что я теряю взрослого человека, который обо мне заботился. Как когда-то, когда погибли мои родители, но ведь это не одно и то же, верно?

— Совсем не одно и то же, — резко оборвал ее Ник. — По-моему, Крейг суется не в свое дело.

— Я так ему и сказала.

— Ты, наверно, придешь на помолвку с Тони?

— Наверно. Он больше никого не просил пойти с ним.

— И не попросит. Похоже, ты и впрямь свет его очей. Ну, пока. Увидимся у Эштонов.

Ник ушел, а Виктория стала размышлять о том, почему у нее никогда не получается просто поговорить с Ником. С Тони она могла болтать часами. На мгновение ей показалось, что вернулись прежние времена, но она ошиблась. Предстоящая помолвка не повлияла на настроение Ника. Он все еще мысленно был в суде. И зачем только она упомянула о Крейге? Ей надо следить за тем, что она говорит. Леди Эштон глаз с нее не спустит, это точно. Виктория видела ее всего раз, но неприязнь была обоюдной.

Слава Богу, что есть Тони. Они, по крайней мере, смогут пошушукаться, если ей станет трудно общаться со всеми этими людьми во время приема. Чудеса! Разве не она гордилась тем, что умеет ладить с людьми? Почему она может справиться со скептически настроенным правлением целой кампании и привлечь его на свою сторону и страшится какой-то вечеринки?

Она вдруг рассердилась на себя, а еще больше — на Ника. Она самостоятельный человек, и у нее есть свои права. Она пойдет на этот прием и будет блистать там. С этими мыслями она пошла к себе примерить платье и решить, какой сделать макияж.

Она уже сидела в халате перед зеркалом, когда в дверь постучали. Думая, что это Мюриел пришла поболтать, Виктория крикнула:

— Войдите!

Не поворачиваясь, она увидела в зеркале Ника. На ее лице было написано такое изумление, что Ник криво усмехнулся.

— Я вижу, ты удивлена. Ты думала, это Тони?

— Я думала, это Мюриел, — поправила она. — Если бы я думала, что это Тони, я бы сказала, что уже легла. У меня нет особого настроения веселиться, но и выслушивать нотации я не расположена.

— Я пришел извиниться. — Ник прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. — Я не имел права вымещать на тебе свое плохое настроение.

— У тебя плохое настроение? Но почему? Ведь завтра у тебя большой день.

— Разве?

Ник повернулся, но Виктория поспешно встала, прежде чем он успел выйти. У нее было такое чувство, будто впервые в своей жизни Ник взывает к ней о помощи, а она не знает, как поступить.

— Должен быть. Помолвка означает, что ты отдаешь свою жизнь женщине, которую любишь. Помолвка — это как бы жест верности, своего рода обещание.

— Может быть, я не могу дать такого обещания.

— Тогда тебе не следует обручаться. — Виктория была настолько ошеломлена, что покраснела до корней волос. Никогда Ник не был донжуаном, волокитой! — Ты все выдумываешь! Это твоя очередная уловка, чтобы завтра сбить меня с толку.

— Разве это возможно? — тихо спросил он. — Мама сказала, что ты купила новое платье и планируешь блистать. Кто же сможет сбить тебя с толку, да еще зная твой характер?

—Ты.

Виктория отвернулась, чувствуя себя побежденной. Но он нежно погладил шелковый рукав ее халата и пообещал:

— Я никогда этого не сделаю. Я действительно пришел извиниться. В последнее время ты часто бываешь из-за меня либо несчастной, либо сердитой.

— Пустяки, — едва слышно прошептала она. — Переживу.

— Да, мы оба переживем. Давай попрощаемся на ночь.

Виктория обернулась, и Ник нежно коснулся ее лица, а потом схватил в свои объятия и стал жадно целовать.

Она не пыталась его остановить. Она была сбита с толку. Когда он поцеловал ее в первый раз, это было так неожиданно, что она даже не успела ни о чем подумать. Но теперь она поняла, что жаждала его поцелуев, хотела, чтобы они никогда не кончались.

— Почему? — прошептала она, слишком потрясенная, чтобы вырваться из его объятий.

— Ты знаешь почему, но слишком напугана, чтобы признаться.

— Черил...

— Черил для тебя загадка, но придет время, и ты все поймешь. — Ник отпустил ее и шагнул к двери. — А теперь ложись и хорошенько выспись. Завтра не одна пара женских глаз будет прикована к Тони. Ведь он далеко не урод.

Ник вышел, прежде чем она успела ответить. У нее вдруг пропало всякое желание придумывать макияж. Каждая встреча с Ником, с одной стороны, лишала ее сил, а с другой — приводила в страшное возбуждение. Ей не следовало произносить слово «ревность»: оно вертелось у нее в голове, и она не могла от него отделаться, потому что в нем-то и крылась правда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На торжество Виктория приехала с Тони, и, так как они уже давно все делали вместе, никто этому не удивился. Она хорошо знала Тони и поэтому не настаивала на том, чтобы ехать на своей машине. Тони, наверняка, бы надулся, с ним это бывало.

Дом Черил Эштон оказался именно таким, каким его себе представляла Виктория.

Клиффорд-Корт всегда был похож на сельскую ферму — спокойную, уютную, в нем была даже какая-то беспечность, как воспоминание детства. В Клиффорд-Корте возле дома было множество деревьев, цветущий кустарник, протекал даже ручей, в котором беспрепятственно росли камыши.

Поместье Эштонов было ухожено и вылизано до состояния неестественности. Газоны простирались до самых ворот, все было подстрижено и выглядело безукоризненно, а то, что цвело, было настолько пышным, что казалось неправдоподобным. У них, наверно, целая армия садовников, подумала Виктория. При виде всего этого великолепия сердце у нее екнуло.

Погода не подвела — день выдался жарким, безветренным и почти безоблачным, будто по заказу. Они увидели бело-розовый тюлевый шатер, как только свернули на длинную подъездную аллею. Тюль был абсолютно неподвижен, видимо, ветерок заказали на более позднее время.

— Как ты считаешь, когда мы сможем улизнуть? — сквозь зубы процедила Виктория.

— Давай сначала приедем, ладно? — пробурчал Тони, бросив на нее тревожный взгляд.

Мюриел и Фрэнк уехали из дома раньше, вместе с Ником, и Виктория пожалела, что не поехала с ними: так было бы легче проскользнуть незамеченной. Она уже с утра нервничала и, несмотря на то, что Тони восхищенно присвистнул, когда она предстала перед ним в полном параде, уже во всем сомневалась — то ли на ней платье, те ли туфли, тот ли макияж, и вообще...