Речь и этикет - Валентин Гольдин

Как остроумно заметил известный русист А. М. Пешковский (1878-1933), мы встречаем выражения "видите ли, когда нечего видеть, одним словом, когда употребляется много слов, слава богу, ради бога, бог знает, черт возьми в устах человека неверущего и т. д.". Но если так, зачем же мы их употребляем?

Попробуем опустить вводное слово. Прочитаем текст еще раз, но без знаешь. Что-то изменилось. Слегка, не очень заметно, но изменилось. Речь Тани стала не такой цельной, единой, какой была вначале. Первые предложения - это ответ на реплику Германа, но затем идет особая тема: настоящий лес, Москва за тысячи километров, медведи, волки... Значит, вводное слово помогало ориентировать речь на собеседника, связывало ее с ним, показывало ему эту ориентацию. Вводное слово знаешь говорило Герману: это тоже тебе. Оно приближало речь к собеседнику, отводило в ней место и ему. В этом и заключается этикетное значение вводного слова знаешь, ведь одно из правил вежливой речи - ориентация ее на партнера.

А теперь попробуем заменить знаешь на другое вводное слово, хотя бы на видишь ли: Видишь ли, там настоящий лес...

Этикетный смысл включения собеседника в речь сохранился, но добавился новый оттенок. Теперь Таня как бы объясняет Герману, что потому и ушла далеко за круг, что там настоящий лес, тихо, ни души.

Эксперимент можно продолжать, подставляя в текст понимаете ли, поверьте и т. д. Но уже и так ясно, что вводные слова, за поведением которых мы наблюдаем, хотя и служат в основном выражению связи с собеседником, то есть имеют самое общее этикетное значение, сохранили все же и следы смысла соответствующих глаголов. Поэтому при одинаковом этикетном содержании видите ли, знаете ли, понимаете ли, представьте себе и подобные им вводные слова полностью в смысловом отношении все-таки не равны. Каждое из них имеет и свое дополнительное значение.

Читая произведения XIX - начала XX в., вы, конечно, встречали выражения, подобные следующим: изволили приказать, изволили гневаться, не извольте беспокоиться. Например, в "Горе от ума":

Старик заохал, голос хрипкой:

Был высочайшею пожалован улыбкой; Изволили смеяться...

Какое, по-вашему, этикетное значение имели эти выражения?

Проверьте правильность своего ответа с помощью словаря В. И. Даля или одного из толковых словарей современного русского языка. Как вы думаете, специальное или неспециальное, самостоятельное или несамостоятельное этикетное средство здесь использовано?

Если мы сравним этикетные возможности русской речи с этикетными возможностями других языков, то выяснится, что этикетные средства бывают обязательными и необязательными, или факультативными. Это напоминает то, как передается разными языками значение определенности/неопределенности. Говорящий по-русски, сообщая, что идет мальчик, может подчеркнуть, что это вполне определенный мальчик, тот самый, о котором уже шла речь, может показать, что это какой-то мальчик, о котором ничего не известно, но может и не выражать в этом предложении значения определенности/неопределенности: Идет мальчик.

Конечно вся обстановка речи, а также предшествующие и последующие фразы обычно делают понятным, об определенном или неопределенном мальчике мы говорим, но в русском языке средства выражения этих значений не являются обязательными:

русская грамматика не требует, чтобы к существительному непременно был присоединен специальный показатель определенности или неопределенности предмета. А вот английская, немецкая, французская грамматика этого, как известно, требуют:

переводя предложение Идет мальчик на французский, немецкий или английский язык, мы обязаны выбпать определенный или неопределенный артикль, использовать обязательное средство передачи значения определенности/неопределенности.

Точно так же в одних языках есть только необязательные этикетные средства, а в других языках -.и обязательные. Таков, скажем, японский язык. Почти все глаголы японского языка могут иметь подчеркнуто вежливую по отношению к адресату речи форму (она образуется с суффиксом -мае-) и форму фамильярную (без этого суффикса). Например:

фамильярная форма вежливая форма

миру "видеть" миру мимас

суру "делать" суру симас

каку "писать" каку шкимас

ару "иметься" ару аримас

О чем бы мы ни говорили по-японски (пусть даже не об адресате речи!), приходится выбирать либо вежливую, либо фамильярную форму глагола, то есть, хотим мы этого или не хотим,- показывать свое отношение к адресату. А вот в русском языке нет грамматических предписаний, когда и каким именно способом непременно должно быть выражено этикетное содержание. Значит, этикетные средстза русского языка факультативны.

Однако, как мы уже вмдели, этикетные возможности от этою не только не уменьшаются, но делаются более тонкими и гибкими!

"ДАВАЙТЕ И С ВАМИ ГОВОРИТЬ ТЫ"

Способов передавать в речи этикетные значения - невероятно много. Каждый раз, когда мы выбираем, что сказать и как сказать, мы обязательно учитываем (хотя не всегда сами это замечаем)

и то, с кем и в какой обстановке говорим. Поэтому речи, не имеющей никакого отношения к этикету, пожалуй, вообще не бывает Если в языке выработалось несколько стилей (книжная речь, разговорная, научный стиль, деловой и т. д.) и есть различия в речи отдельных общественных групп (речь образованных людей и необразованных, литературная и диалектная, речь молодых и немолодых и т. д.), то уже сам выбор типа речи оказывается этикетным знаком, выражает отношение к слушателю или к тому, кого мы упоминаем.

Давайте вспомним выразительный диалог из рассказа И С. Тургенева "Ермолай и мельничиха":

- Вы бы лучше барина разбудили, Ермолай Петрович: видите, картофель испекся.

- А пусть дрыхнет,- равнодушно заметил мой верный слуга,- набегался, так и спит.

Я заворочался на сене. Ермолай встал и подошел ко мне.

- Картофель готов-с, извольте кушать.

Просторечное слово дрыхнуть и разговорное набегаться не относятся к специальным этикетным средствам. Но с помощью этих стилистически окрашенных слов Ермолай в первой фразе так же определенно выразил свое пренебрежение к барину, как во второй фразе специальными средствами этикета - почтительную зависимость и готовность служить ему.

Удивительно многообразны этикетные знаки в речи разных народов, например виды междометий, которые сопровождают обращение. В некоторых языках они различаются в зависимости от того, кто и к кому обращается. Тем самым они указывают состав общающихся и, следовательно, несут важную этикетную информацию. Так, в языке урду (урду - один из наиболее распространенных на полуострове Индостан языков) одни междометия служат для обращения вообще, другие - для обращения к мужчинам, третьи - к женщинам.

Во многих языках, чтобы передавать этикетное содержание, применяют намеренные отклонения грамматического числа, грамматического рода, замену одной формы лица другою, специальные "вежливые" и "сверхвежливые" слова, своеобразное строение предложения... Трудно перечислить этикетные средства одной только устной речи, а ведь есть еще и этикетные приемы, которые используются на письме! Вспомните хотя бы написание с прописной буквы гежливых форм Вы, Вас, Вам, Ваш, Вашего и т. д.

Но если бы мы собрали все этикетные средства известных нам языков и сравнили их между собой (работа интереснейшая, нужная, но никем пока не выполненная), то, наверное, узнали бы, что одни единицы языка используют в этикетных целях чаще, а другие реже. И уже сейчас можно сказать, что одна из самых важных для этикета частей речи - местоимение.

Возьмем, к примеру, литературный язык Норвегии риксмол.

В распоряжении человека, говорящего на риксмоле, есть несколько местоимений для обозначения собеседника: фамильярная форма единственного числа du (непочтительное "ты"), фамильярная форма множественного числа dere (непочтительное "вы" для нескольких собеседников) и почтительная форма De для одного или нескольких собеседников. Тем из вас, кто изучает немецкий язык, интересно сравнить эту систему обозначения собеседников с употреблением немецких местоимений du, ihr, Sie.

А в особо любезной речи человека, к которому мы обращаемся на риксмоле, вообще нельзя обозначить с помощью какого-либо местоимения. Местоимение следует заменить в этом случае существительным (титулом, званием) Такое подчеркнуто вежливое избегание в речи местоимений 2-го лица встречается также в немецком, польском и других языках. Так, вежливый вопрос продавца, обращенный к женщине, Какую ткань вы хотите купить? звучит по-польски: Ktory material zamierza pani kupic?

(дословно: Какой материал собирается купить пани?). Собственно русской речи это не свойственно, но в художественных произведениях русские писатели иногда используют такой прием косвенного обозначения адресатов, включая его в речь нерусских персонажен. Так, в повести Н. В. Гоголя "Тарас Бульба" Янкель, обращаясь к Тарасу и называя его пано-л, говорит1 "Разве пан не знает, что он по своей воле перешел к ним?" или "Думает пан, что можно так, как есть, не спрятавши, везти пана?"