Запрет на любовь - Мика Бейс

к нему обратится? Не дедом же ещё пока? Или уже пора? — Андрей вовсю веселился. И мне вместе с ним было смешно.

— Ну, ты придурок. — Вступился за свою девочку брат. — Шамиль Камилевичем будешь его звать. Пока по крайней мере. И предупреждаю всех, не нужно батю информировать о наших сложных отношениях.

— Ты думаешь он не в курсе? — Изумился телохранитель. — Наивно.

Под конец, Андрей добавил:

— Веди себя благоразумно. Он твои приколы по достоинству не оценит.

Папа приехал когда мы уже подумали, что он в отъезде и будет у нас не скоро. Мысль о том, что у него серьёзные проблемы, из-за которых не может приехать, я гнала от себя.

Отец вышел из машины с широко раскрытыми объятиями, к которым поспешила я. Крепко сжала, до этого не осознавая, на сколько я соскучилась по нему и подсознательно все таки переживала все ли с ним впорядке. Как ни как почти месяц не виделись.

— Ну, ну, кызым*. Тебя тут не обижали? Все хорошо? — Беспокоился он.

— Все отлично.

— Зайдемте в дом. — Переживал Рамиль, оглядываясь по сторонам. Из охраны был только он. Они приехали на одной машине только втроем.

Водитель оставался в машине. Мы же прошли в избушку.

Едва уместились. Один Рамиль занимал полдома.

Андрей занёс одну лавочку, на который устроился папа со своим секьюрити.

Мы с Гузелией сели на мою кровать. Она неосознанно взяла мою руку ища поддержки.

Понимаю. Это для меня Лютый любимый папа. Для девушки же он представляет угрозу, если ему что не понравится, то не задумываясь шею ей свернёт.

— Шаблий, ты хотел поговорить?

— Шамиль Камилевич, я хочу представить вас с этой девушкой. — Андрей протягивает нам те самые самодельные косынки и знаком показывает, что бы мы их повязали. — Это Гузелия. Старше Алины всего на год. — Мы скрыли волосы под тканью. — Обратите внимание, что они чем-то похожи.

Отец стал нас разглядывать.

— Ты на чё намекаешь? Я жене своей не изменял.

Мужчины, кроме Тима, засмеялись. Тимур же поменялся в лице, сама мысль возможности родства с Гузликом была ему противна.

А я растерялась, в таком ключе я не думала.

— Шамиль Камилевич, я ж не об этом. А о том, что можно Алину заменить ею. А вашу дочь, как вы и планировали отправить учиться в Москву.

— Иж, какой быстрый. А экзамены кто сдавать будет?

— Гузель золотая медалистка, может сдать вместо Алины. — Я зло посмотрела на телохранителя. Эта информация была конфиденциальна. Он мог её только послушать, ведь я с ним не делилась нашими разговорами.

— Интересно. Но ведь они не совсем похожи, отличить их можно.

— Если я буду рядом с Гузель, никто даже не усомнится, что это не Алина. Я ведь как визитная карточка вашей дочери.

— Хм. — Задумчиво потёр подбородок отец. — Ты согласен отпустить мою дочь в столицу, а сам остаться тут с другой? — Это провокация. Я это понимала. Посмотрела на телохранителя, он был спокоен, тоже все понял.

— Я в курсе как обстоят у вас дела.

Отец прокашлялся.

— У вас? Дела у нас, Андрюшенька. — Решил немного навести паники. Но мой страж никогда не поддаваться этому, да и вообще, при общении никогда не заискивал, был конкретным пацаном.

— Если нужно, отпущу.

— А я думал, ты у меня дочь замуж попросишь.

За всем диалогом внимательно следила Гузелия. Для неё было шоком, что папа знает о нас с Андреем. И даже больше, что парень до сих пор жив.

— А вы разве дадите? — Подкалывает его мой телохранитель.

— А может быть и отдал бы.

— Я знаю чья она дочь, а еще в курсе, где мое место. — Подвёл черту парень.

Сердце моё сжалось. Вот он тупик. Наши отношения дальше не пойдут, у нас нет будущего. И это понимают все: и я, и папа, и даже Андрей. Где-то в глубине души я грезила, что он как рыцарь будет бороться за меня. Но давайте будем реалистами, Андрей, грубо говоря, шестёрка Лютого.

— Гузәлия, значит. — Папа произносит её имя на татарский манер. — Андрюха, ты её тоже будешь за руку постоянно держать?

Ага, щас, перебьется — хотелось закричать. Но я сдержалась.

— Надо будет, буду держать. — Послушно согласился мой страж.

— С х*я ли? — Мы забыли про Тима, который тот ещё собственник. Он плечом толкает Андрея. — Без рук, ты понял?

— О, как? — Отец сложил дважды два. — Улым*, а не та ли это девица, что клуб мой сожгла?

Сожгла? Гузлик, конечно безрассудной бывает порой. Но, что бы до такой степени. Меня это сильно потрясло. При чем наблюдаю за остальными, все прекрасно знали о случившемся, и кто это сделал.

Тимур сжал челюсть и прошипел:

— Это случайно произошло. Я обещаю возместить тебе убытки.

— Свои деньги в жопу засунь. Девка теперь моя. — Делает знак Рамилю.

Здоровяк встаёт, заполоняя все свободное пространство, хватает Гузель и тянет за собой.

Тимур подбегает к отцу и начинает быстро-быстро говорить. Как я понимаю из обрывков фраз, пытается повлиять на решение отца.

— Не тараторь. Вот ведь засуетился. Это всего лишь баба.

— Это моя баба. — Жёстко произнес Тимур.

— Нужно было лучше за ней следить. А теперь пока не отработает долг, она моя.

Отец встал со скамьи. Вид его был суровым, как при сходке, решая жёстко вопросы. Таким по отношению к нам, к своим детям, ни разу не видела. Я не узнавала своего родного папочку, который ни разу не отчитывал Тимура за разбитую машину, или за то, что пропадал ночами на улице, или за то, что приходилось вытаскивать его из ментовки. Холод Лютого сказался и на мне, стало неуютно и паршиво на душе. Словно это не наш родной отец.

— Моя баба, мои расходы. Проблемы нет. Огласи сумму и к утру тебе привезут деньги. — Тимур подобрался. Лицо каменное, без эмоций. За несколько недель проведённое в лесу