Сирийская жара - Ирина Владимировна Дегтярева

не с позиции «хозяин — шестерка», меня вполне бы устроили.

Джеймс кивнул, стараясь не подать виду, как он возмущен и ошарашен такой странной позицией. Перед ним сидел «лысый еж», то есть вел себя, как еж, не осознавая, что давно у него повыдергали все колючки.

— Так вы не ответили, какая там тема у моей докторской диссертации?

— Организация спецслужб в Турции по образцу американских спецслужб, зарекомендовавших себя как лучшие и наиболее эффективные в мире.

— Мне вы можете их не рекламировать. Я теперь некоторым образом имею к ним отношение.

Джеймс убрал курительную трубку в карман и потер шею. Разговаривать с этим турком как мешки с мокрым песком таскать. Невыносимое ощущение. Словно ты поступил в театр и в договоре у тебя прописано, что ты будешь ведущим актером, сценарий исключительно под тебя станут писать. Приходишь на премьеру, а в твоем костюме уже играет самозванец, и никто не возражает.

…— Этот далеко пойдет, — сказал Джеймс своему шефу. — К нему надо с саперным щупом подходить. Он как в поговорке: «Люди отвергают Библию не потому, что она противоречит себе, а потому, что она противоречит им». К тому же он мусульманин.

Джеймс и не подозревал, какой взлет ожидает недавнего унтер-офицера Фырата через десять лет. Халюк стал советником MIT. За десять лет.

2010 год. США — Турция

Джеймс уже сам лично не занимался кураторской работой, но все еще с ним консультировались по Фырату, знакомому ему лучше кого бы то ни было. Узнав о назначении своего подопечного, Джеймс сперва порадовался. Он, разумеется, знал о подготовке к этому, но то, что премьер-министр Турции буквально навязал кандидатуру Доктора и уходящему шефу MIT, и тогдашнему президенту страны, вызывало подозрения.

Обычно требовалась рекомендация спецслужб, и она была, но позже, а первоначальным посылом стала рекомендация премьер-министра, личные поручения которого Халюк выполнял уже три года, будучи его доверенным лицом.

Однако проворство, с каким продвигался Халюк, и насторожило. За последние годы стремительного и неудержимого роста турка у Джеймса закралась мысль, что его им подставила та же самая MIT. Но ЦРУ проверяло его, в том числе и на полиграфе. Отрабатывали его связи в Турции. Однако в то время Халюк точно не был знаком с премьер-министром и даже не жил с ним по соседству.

Слишком он сам ловкий, помимо усилий агентов, внедренных в госструктуры Турции, которые ненавязчиво внушали в кулуарах коридоров власти, что для руководства спецслужбами кандидатуры лучше, чем доктор Фырат, не сыскать.

Сперва, после окончания Билькентского университета и защиты докторской, Халюк поработал в Австралии в легальной резидентуре, а затем очень удачно попал в ТИКА — Агентство по тюркскому сотрудничеству и развитию.

Под прикрытием этой конторы действовала МIТ. Оперировали огромными суммами, действовали по всему миру — сорок два офиса в разных странах. Последнее время активно в Африке и на Балканах, ну и на Ближнем Востоке, само собой. Ислам и расширение влияния Турции все с теми же неоосманскими чаяниями под видом гуманитарной миссии — ремонт школ, оборудование для школ и больниц, обучение полицейских в бывших советских республиках — Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Азербайджан, Казахстан. А попутно вербовка, промывка мозгов, разведка в тех странах, где осуществлялась работа ТИКА.

В этот же период, на излете второй чеченской войны на Северном Кавказе в России, турецкие спецслужбы продолжали работу с боевиками. Пятнадцать тренировочных лагерей на территории Турции, лечение террористов, помощь их семьям. С ваххабитами и, в частности, катарцами, спонсирующими практически всех террористов Ближнего Востока, тогда Халюк завязал долгоиграющие отношения, способствующие и тесным взаимоотношениям с Аль-Каидой, а затем и с ИГИЛ.

Удачно, что перед назначением на пост советника MIT он втерся в доверие к премьер-министру Турции, став его спецпредставителем. Участвовал в его встречах с Бушем-младшим.

Именно в это время, после терактов девятого сентября и создания The patriot act[8], спецслужбы США получили практически абсолютную свободу действий. Ввели войска в Ирак и Афганистан, а также в качестве стратегической цели, что, в общем, делалось и раньше, но не в нынешних масштабах, обучали, готовили под себя кадры, воспитывая в американских учебных заведениях либо в институтах, работающих на американские деньги и с их преподавательским составом. Самое сложное в такой тактике было внедрить после обучения своего человека на значимый пост, где он смог бы оказывать влияние не только на политику, но и на экономику. А особенно сложно в такой ситуации, находясь в Турции, где процветает подозрительность и доносительство, не попасться, а наоборот, делать карьеру и для всех становиться лидером, обаятельным парнем, настолько обаятельным, что большинство турок закрыли глаза на превращение унтер-офицера в генерала.

Весна 2019 года. Москва

Ермилов улыбался почти ласково, демонстрируя ямочку на щеке. Она у него одна, но эта асимметрия не портит лицо, так же, как и залысина, которую полковник упорно называет высоким лбом.

Его сияющее лицо не предвещало Егорову ничего хорошего. Полковник начинал так лучезарно улыбаться перед тем, как устраивал разнос. То ли чтобы по христианскому обычаю наказывать чад своих в спокойном состоянии духа, а не сгоряча, то ли, как бывает в природе, перед самой страшной грозой, пробившись сквозь черные тучи, сгрудившиеся на небе жирными пластами с фиолетовыми подпалинами, вдруг прострелит острый солнечный лучик. Но гроза от этого только страшнее.

«Солнечный лучик» простреливал недолго. А Вася стоял перед шефом и пока что не дождался предложения сесть.

— Вот ты мне скажи, Василий Стефанович, зачем ты Доктором продолжаешь заниматься? Биографию его копаешь. Я ведь довольно ясно дал понять: пока ждем ответа от нашего человека и ответ из СВР, занимаешься текущими делами. А ты, наш дорогой Вильгельм Телль, еще и в тире торчишь. Леня тебя покрывает, — Ермилов передразнил: — «Он через минуту будет», а сам, накинув курточку, бежит за тобой в соседнее здание