2009_4 - Газета Дуэль

Жуков и Василевский в центр своей брехни о том, что Сталин, якобы, не дал им встретить немцев, ставят подготовленную ими директиву N1, данную в ночь на 22 июня. В директиве были слова о провокации, как и в «письме Гитлера», и начиналась эта директива словами:

«1. В течение 22–23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдОВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.

Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности. Встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников».

Жуков был накануне войны начальником Генштаба, Василевский — начальником оперативного отдела Генштаба. Как они могли не знать об этом письме Гитлера, если бы оно было? Как они, вставляя в директиву слова о возможности провокаций, могли не знать о письме, предупреждающем о непокорности немецких генералов Гитлеру? Как могли не упомянуть о таком письме в своих мемуарах?

В действительности все было наоборот: это советская сторона боялась провокаций Гитлера, а не Гитлер — провокаций своих генералов, мы боялись, что дадим Гитлеру повод разорвать пакт и начать войну в то время, когда СССР был к ней не вполне подготовлен. Молотов говорил: «Этот шаг направлен, продиктован и оправдан тем, чтобы не дать немцам никакого повода для оправдания их нападения. Если бы мы шелохнули свои войска, Гитлер бы прямо сказал: «А вот видите, они уже там-то, войска двинули! Вот вам фотографии, вот вам действия!» Говорят, что не хватало войск на такой-то границе, но стоило нам начать приближение войск к границе — дали повод! А в это время готовились максимально. У нас другого выхода не было. Так что когда нас упрекают за это, я считаю, это гнусность».

Так что это «письмо Гитлера» «фонит» фальшивостью. Скорее всего, в ведомстве Козлова эту фальшивку сфабриковали с целью удержать в целости хрущевскую брехню о том, что Сталин, де, не дал подготовиться к отражению немецкого удара. Эта фальшивка связывает воедино заявление ТАСС и директиву N1 фальшивым мотивом того, что Сталин, якобы, «верил Гитлеру».

Но это «письмо», без сомнений, ложь, поскольку никак не стыкуется с воспоминаниями на эту тему тех, кто о таком письме обязан был бы знать.

Ю.И. МУХИН

ЗАЩИТНИКИ "ДУХОВНОСТИ"

Господин Зюганов не устает призывать коммунистов покаяться перед православной церковью за учиненные в прошлом «гонения». Хочется напомнить этому господину несколько фактов, из которых следует, что революционерам, если и есть в чем каяться, так только в том, что они слишком мягко отнеслись ко всей этой длиннобородой кодле и не всех попов-мракобесов своевременно «отправили к аллаху».

Да, несмотря на все нынешние причитания либералов, взявших под свою защиту православно-черносотенную банду, большевики после революции отнеслись к реакционерам в рясах слишком мягко, за что в дальнейшем как всегда пришлось расплачиваться трудящимся. Например, Забайкальский епископ Ефим, арестованный Забайкальским Советом за антисоветскую деятельность и этапированный в Петроградский ЧК, был освобожден под честное слово о прекращении антисоветской деятельности, которое он, разумеется, вскоре нарушил. Московский епископ Никандр и некоторые другие московские священники, подвергшиеся аресту за контрреволюционную деятельность, уже весной 1918 года были выпущены из тюрьмы. Кратковременным был и арест патриарха Тихона. И таких примеров масса.

В ответ на мягкое к себе отношение попы ответили злобой и насилием. В Сызрани толпа, натравливаемая священниками, ворвалась в детдом, где стала осматривать детей, имеются ли у них кресты, после чего забила до смерти шестерых, у которых не было крестов. «Этих молодых змеенышей необходимо извести с лица земли», — кричали детоубийцы. В Раифской пустыни (в одном из казанских монастырей) монахи сожгли живьем семерых представителей Рабочего Совета. В Солигаличе попы расстреляли председателя местного Совета Вилузгина, а его тело разорвали на куски. В результате организованных попами погромов уже зимой 1918–1919 годов было убито 138 коммунистов.

Вот так священники ответили на гуманность рабочей власти, и только после этого стало ясно, что к попам нельзя подходить с обычной человеческой моралью, что мракобесы понимают только язык силы.

Вообще церковь в России всегда была опорой царского режима, который боролся с конкурентами православия и финансировал «святых отцов». Церковь с самого начала выступила против революции. Во время боев в Москве попы предоставили юнкерам свои храмы в качестве огневых точек, расположив на колокольнях пулеметы. После поражения юнкеров они не успокоились, всячески стараясь разжечь борьбу против власти трудящихся. Не было ни одного белогвардейского заговора, ни одного мятежа, в котором бы не участвовали церковники. Православные попы приветствовали любые антисоветские силы от белочехов и интервентов до простых бандитов. Церковники с радостью встретили выступление белочехов, ставшего началом Гражданской войны. Епископ Екатеринбургский, приветствуя мятежников, совершил в кафедральном соборе Екатеринбурга торжественное богослужение. В своей проповеди он заявил, что белочехи совершают «великое дело возрождения России».

Так же восторженно церковники встретили интервентов Антанты. Они приветствовали интервентов благодарственными молебнами. «Радость перешла в восторг, когда на землю нашего города сошли с кораблей прибывшие к нам благородные союзники наши», — восторгался протоиерей Лелюхин. Даже такой отпетый подонок, как атаман Семенов, которого даже Колчак считал бандитом, был награжден православной церковью званием «Кавалера святого Гроба Господня».

Православное духовенство выступало пропагандистом белогвардейцев, призывая к борьбе с Советской властью. Попы массово выпускали плакаты и листовки против большевиков, в которых призывали: «Гоните Советскую власть!». Загоняли крестьян в Белую армию. Обо всех выступающих против мобилизации церковники сообщали в контрразведку. В Белой армии были созданы агитпункты в виде церквей-вагонов. Также организовывались специальные особые отряды церковных проповедников.

Но на этом попы не остановились. Духовенство принимало самое активное и непосредственное участие в подготовке антисоветских мятежей. Полковник Сахаров, руководитель белогвардейского мятежа в Муроме, укрывался в Спасском монастыре. Епископ Муромский Митрофан благословил его на мятеж словами: «Большевиков нужно уничтожать, чтобы их не было».

Попы и монахи принимали активное участие в подготовке белогвардейского путча в Ярославле. Епископ Агафанел обещал всестороннюю поддержку мятежникам. Оплотом путчистов стали ярославские монастыри, колокольни которых снова, как и в Москве, стали огневыми точками мятежников. Церковники также принимали участие в деятельности таких контрреволюционных организаций, как Национальный и Тактический центры.

Монастыри и церкви стали в то время оплотом всевозможных антисоветских бандитов. В Соловецком монастыре были обнаружены 8 трехдюймовых орудий, 2 пулемета, свыше 600 винтовок и берданок и большое количество боеприпасов. В киевском Михайловском монастыре были спрятаны 4 пуда динамита, винтовки и 900 патронов. Оружие, включая пулеметы, были зарыты в Матренинском женском монастыре на Украине. Там же нашли укрытие главари тысячной банды. Контрреволюционные организации были раскрыты в Оранском, Яковлевском, Николо-Угрешском и многих других монастырях.

Попы к тому же выполняли роль шпионов и осведомителей белых армий. Часто для выявления сочувствующих большевикам они нарушали тайну исповеди. В августе 1919 в донской станице Иловайская был пойман бродячий монах, шпионивший в пользу белых. Во многих епархиях, расположенных на занятых белогвардейцами территориях, попы самым тесным образом сотрудничали с контрразведкой. Так, в Забайкальской епархии существовали осведомительные отделы по благочиниям, кружки и группы по приходам, которые подчинялись штабу Читинского военного округа. В Барнауле в январе 1919 года гарнизонный священник сообщил в контрразведку, что, когда он беседовал с двумя ротами солдат «о целях борьбы с большевиками», 21 солдат и 2 офицера «с недоверием отнеслись к внушению и даже возражали». Все они были арестованы и 18 из них расстреляны. Но и на этом не остановились православные мракобесы. Презрев свои же заповеди, они непосредственно брались за оружие в борьбе против Рабочей власти. В.Г. Романюк вспоминал, как весной 1919 в бою под Перекопом красноармейцы захватили танк и мотоцикл, в них за пулеметами сидели попы. В 1920 г. церковники, маскируясь под похоронную процессию, зашли в тыл к красноармейцам с пулеметом и напали на них.