Отродье Идола - Лиза Смедман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Уже какое-то время — больше десяти лет — Ссет стал... странно молчалив, - начала она. - Его жрецам по-прежнему даруются заклятья, и бог по-прежнему отвечает на их молитвы, но голос Ссета незаметно изменился. Говорят, что он стал более глубоким, немного суше, больше похожим на шёпот...
- Суше? - спросил Арвин.
Зелия пожала плечами.
- Я не жрица.
Она принялась крутить в руках кольцо.
- Но я служу дому Экстаминос, а этот благородный дом контролирует Собор Изумрудной чешуи. Всё, что касается его жрецов, волнует леди Дедиану, а это, в свою очередь, беспокоит меня.
- Жрецы считают, что с Ссетом что-то произошло? - спросил Арвин.
Зелия кивнула.
- Чуть дольше двух лет назад мне приснился тревожный сон. Сон о том, как змея крупнее проглотила хвост змеи поменьше. Когда меньшая змея начала исчезать в пасти крупной, она изогнулась и схватила хвост крупной змеи собственной пастью, и сама начала поглощать его. Обе змеи пожирали друг друга, пока не исчезли полностью.
Она остановилась, чтобы раздвоенным синим языком смахнуть капли яда со своих клыков.
- Этот сон приснился не только мне, - продолжила она. - Его — или похожий сон — видели дюжины других юань-ти.
Она кивнула на кольцо.
- Кэррелл была одной из них. Она рассказала мне про сон, когда мы разговаривали в Ормпетарре. Она была одной из немногих, кто узнал в змеях из сна то, чем они в действительности являются; половины Змеиного Круга.
Судя по всему, Зелия ожидала, что Арвина это испугает. Тот не стал оправдывать её ожиданий.
- Продолжай, - сказал он.
- В ту же зиму юань-ти охватило беспокойство. Дметрио Экстаминос начал своё восстановление древнего города, Сибил прибыла в Хлондет. Леди Дедиана, глубоко погрузившись в зимнюю спячку, поначалу не осознала, насколько большую опасность представляет Сибил, пока та не убила её кузена Уршаса и не переменила половину жречества Собора, объявив себя аватарой Ссета. Но тогда было почти слишком поздно.
- Какое отношение это имеет к... Смарагду? - спросил Арвин, споткнувшись на непривычном слове. - И Кэррелл?
-Это я и надеюсь узнать, - ответила Зелия. - Почему Ссет не поразил обманщицу? Неужели его устраивает то, что делает Сибил? Или он просто... хранит молчание?
Арвин нахмурился.
- И ты надеешься узнать это, просто глядя на Кэррелл? Почему бы не посмотреть на Ссета или не спросить его?
- Потому что я не могу, - прошипела Зелия. - Никто не может — даже его жрецы. Что-то мешает этому, но может быть, не станет мешать нам увидеть смертного в царстве Ссета. Твоя Кэррелл может оказаться трещиной в стене, которая позволит нам одним глазком посмотреть на Смарагд.
- Зачем тебе нужен я?
- Если я попытаюсь связаться с Кэррелл, она будет сопротивляться. Но не тебе. Тебе она доверяет.
- А почему я должен доверять тебе? Судя по тому, что твои мысленные семена плетут козни за твоей же спиной, ты даже сама себе не можешь довериться.
Зелия поджала губы, обнажая кончики клыков. Насмешка Арвина попала в самую точку. Благодаря снам, которые Арвин видел, пока находился под воздействием семени, он знал, что по крайней мере одно из семян Зелии — дварф — восстал против неё. Юноша задумался, сколько других семян предавали её на протяжении всех этих лет.
Зелия с заметным усилием взяла себя в руки.
- Ты хочешь узнать, жива Кэррелл или нет?
Арвин долго смотрел на неё. Наконец он кивнул и сказал:
- Есть только одна проблема. Я не знаю силы, которая позволила бы мне увидеть кого-то на расстоянии.
- Это легко исправить.
Серебро полыхнуло в глазах Зелии. Она сидела молча, глядя поверх кованой железной ограды, окружавшей сад на крыше. Спустя несколько секунд в поле зрения появился кристалл размером с палец и поплыл к ней. Она поймала его и передала Арвину.
Тот посмотрел на кристалл. Он был тёмно-синим, в форме лезвия; тонкий, с остриём на конце. Лазурит.
- Камень силы, - заметил юноша.
Зелия кивнула.
Арвин сжал его в ладони.
- Ты поверишь моему рассказу о том, что я увижу? - спросил он.
Зелия засмеялась.
- Нет. И поэтому я собираюсь сама смотреть твоими глазами.
Арвин вздрогнул. Зелия, а точнее, её частица, год назад уже была у него в голове, когда она посадила своё мысленное семя. Чувство её колец, свернувшихся вокруг его мыслей, было не тем опытом, который хотелось бы повторять даже ненадолго — но он должен был это сделать. Если Кэррелл действительно жива...
- Давай сделаем это, - процедил он сквозь сжатые зубы.
Зелия посмотрела в его глаза. В её зрачках вспыхнуло, затем пропало серебро. Мгновением позже Арвин почувствовал слабый трепет под шрамом у себя на лбу — лазурит бесшумно предупреждал его о том, что кто-то следит за ним изнутри его собственного черепа. Когда Зелия устроилась за его глазами, он увидел её так, как она видела себя; уверенной, хладнокровной, могущественной... желанной. Затем это прошло.
- Как мне позвать кристалл? - спросил он.
- По имени, - ответила Зелия. - Гергорисса.
Арвин прошептал имя. Он отправил своё сознание глубоко в кристалл и почувствовал, как тот пробуждается.
- Да? - прошипел женский голос, и в темноте расцвело пятнышко бледно-зелёного света. Голос был пугающе похож на голос Зелии, и на мгновение Арвину показалось, что это говорит она. Видимо, Зелия сама создала этот камень.
Арвин схватил пятнышко света своим разумом. Он почувствовал, как энергия камня течёт в основание его черепа, заполняя расположенную там точку силы. В следующий миг он знал, как увидеть Кэррелл везде, на любом плане бытия.
При условии, что она была жива.
Задержав дыхание, он воспользовался этой силой — и охнул, когда перед мысленным взором действительно предстала Кэррелл.
Она обессиленно сидела на земле среди влажных джунглей, сложив руки на круглом, выступающем животе. Она всё ещё была беременна, но в остальном выглядела ужасно. Её щеки запали, глаза потемнели, волосы спутались. От платья остались одни лохмотья, а руки и ноги были покрыты многочисленными красными царапинами. Шрам на щеке от нанесённой марилитом раны был едва заметен под коркой грязи. По щеке текла слеза, прокладывая по грязевой корке дорожку. Несмотря на её состояние, и отчаянное, загнанное выражение в глазах, она была прекрасна. У Арвина комок встал в горле. Ему до боли
