Amore mio Юля Котова - Юлия Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тук — тук — тук, очнись Котова! Какого хрена ты делаешь?
— Qui… in questo puoi lavarti (Вот… в этом можешь мыться), — раздался старушечий голос, на который мы оба повернулись. Бабуля Сильвия держала в руках широкий металлический тазик. — Se vuoi fare il bagno, avvisa in anticipo. Hai bisogno di pi acqua (Если захочешь принять ванну, предупреди заранее. Нужно больше воды), — и указала пальцем на свою престарелую ванну. — Ho novantotto anni e ogni giorno mi lavo con acqua fredda. Pertanto, sopravvissuto a tre dei loro mariti (Мне девяносто восемь, и каждый день я мылась холодной водой. Поэтому и пережила трех своих мужей).
В общих чертах, я поняла, что она говорила, и с благодарностью, на которую только была способна, произнесла:
— Grazie (Спасибо).
— Prego (Пожалуйста), — ответила старушка.
И тут меня осенило. Она сказала «novantotto anni»?!
— S, novantotto (Да, девяносто восемь), — Сильвия кивнула, а меня вновь осенило. Я произнесла мысли вслух! Затем она смерила поочередно меня и Бредина проницательным взглядом в прошлом красивых карих глаз. Губы бабули растянулись в кривой усмешке, и она сказала: — Non sei decisamente sposati? (Вы точно не молодожены?)
Я лишь пожала плечами, решив во что бы то ни стало выяснить значение слова «sposati». Сильвия вышла за порог, а я повернулась к Бредину.
— Может, и ты пойдешь уже? — как ни в чем не бывало спросила его. — У меня вода остывает.
— Я думал остаться и потереть тебе спину, — в своем привычном тоне произнес он.
— Спасибо за воду и… за то, что помог мне сегодня, но я сама справлюсь, — и жестом велела ему убираться.
Ладно… Он тоже предпочел сделать вид, что минутами ранее не склонял меня к поцелую… Не больно-то и хотелось!
Провожая взглядом высокую фигуру парня, я думала о том, что могло произойти, если бы Сильвия не вошла в тот самый миг. Позволила бы я Бредину снова себя целовать? Вопрос интересный, и я не могла отрицать столь высокую вероятность положительного на него ответа.
Вот тебе и теория вероятностей… в действии.
Захлопнув за Брединым дверь, замотала головой, прогоняя вслед за ним свои бредовые мысли и подошла к ведру с водой. Мой истеричный смех гулким эхом отразился от старых голубых плиток, которыми были выложены стены ванной комнаты.
Да здравствует Его Величество Тазик! Это же надо! Уехать за тысячи километров от дома, в страну, которая славится своей сантехникой, чтобы мыться в алюминиевом тазу!
Благодаря четырехчасовой разнице во времени я неплохо выспалась, и этим утром настроение мне не портило даже отсутствие горячей воды. Прошлым вечером я изучила кучу предложений по аренде жилья в интересующем меня районе, но пришла к мысли, что душевая кабина и живописный вид из окна не стоили того, чтобы так безответственно сыпать деньгами, заработанными не мной. С математикой, в отличие от Бредина, проблем у меня никогда не было, поэтому я быстро подсчитала, во что мне выльется проживание у этой странной бабули, и посетовала на то, что нужно было поступать, как и Вет, на экономический. Такой талант зря пропадает! Кроме того, большинство арендодателей готовы были сдавать жилье только на срок от двух месяцев, и то, что бабуля Сильвия предоставила мне кров, я посчитала за невероятную удачу.
В стоимость проживания также входил и завтрак. Но разве могла я спокойно сидеть в столовой, зная, что где-то там мечется в кухне престарелая женщина? Мой опыт общения с пенсионерами говорил о том, что ухаживать нужно за ними. Вот я и пошла на подмогу.
— Доброе утро, — произнес Бредин. — Садись, — указал взглядом на стул, стоящий у простого деревянного стола, заваленного посудой и продуктами. — Завтрак почти готов.
От удивления я зависла в пороге кухни, будучи уверенной в том, что Бредин до сих пор спит. Но выглядел тот весьма бодрым и жизнерадостным. Даже оделся в честь первого учебного дня прилично, сменив привычные толстовки и футболки на приталенную серую рубашку. Ещё и причесон навел свой ультрамодный, зачесав волосы на одну сторону. Правду говорила бабуля Сильвия. Этот stronzo действительно был хорош собой. Но это я и так знала. Чего не скажешь о его кулинарных способностях. Пока Сильвия, облаченная в красный шелковый халат, возилась с кофейником, Бредин помешивал деревянной лопаткой в сковороде разноцветную ароматную массу. В воздухе стоял запах жареных томатов и чего-то копчёного, и мой желудок заурчал от предвкушения.
— Я подумал, что ты не станешь возражать, если мы здесь поедим. Не хочу, чтобы она споткнулась и упала, когда понесет нам завтрак. Всё-таки ей девяносто восемь, — Бредин кивнул на Сильвию, и та тут же наградила его широкой улыбкой, продемонстрировав свои идеальные вставные зубы. — Кажется, я ей понравился, — прокомментировал он явную симпатию бабули к своей скромной персоне.
— Конечно, — кивнула в ответ, удерживая одной рукой спинку стула, на который мне предложил сесть парень. — Помощь нужна?
— Нет, присаживайся. Уже все готово. Скажи бабуле, чтобы тоже садилась.
— Siediti… signora. Per favore (Садитесь, синьора, пожалуйста), — пробормотала я.
Сильвия понимающе кивнула и стала освобождать половину стола, передвигая посуду и снедь на другую его сторону. Затем не спеша расставила тарелки и чашки, поставила кофейник в середину, и наконец уселась сама. Бредин встал во главе стола со сковородкой в руках и начал раскладывать цветастый омлет по тарелкам.
— Al posto tuo lo sposerei senza esitazione. Se un uomo è buono a letto e in cucina, allora devi essere un pazzo a darlo a un altro. Negli anni settanta vissi in Sicilia. Il mio secondo marito era siciliano. Ha cucinato straordinariamente gli spaghetti con le nero di seppie! (На твоём месте я бы вышла за него, не раздумывая. Если мужчина хорош на кухне и в постели, то надо быть ненормальной, чтобы отдать его другой. В семидесятых я жила на Сицилии. Мой второй муж был сицилиец. Он потрясающе готовил спагетти с чернилами каракатицы!) — Сильвия закончила речь тем, что смачно чмокнула сложенные в щепоть пальцы и кокетливо поправила свой ночной чепец из черного кружева.
— Что она говорит? — спросил Бредин, усаживаясь между нами.
— Хрен бы знал, — я пожала плечами, раскручивая между пальцами вилку.
— Котова, ты же на инфаке учишься! — заявил этот капитан Очевидность.
— Я знаю инглиш, а итальянский для меня еще — темный лес. Если и в универе все говорят по-итальянски, то у нас с тобой будет академическая неуспеваемость.
Бредин
