Отечественная война 1812 г. Сборник документов и материалов - Евгений Тарле

Материалы, г. XVI, стр. 224–226.

Наполеоновская армия в захваченных местностях

1812 г. июля 26. — Письмо А. Бертье Евгению Богарне из Витебска об организации Наполеоном управления в Витебской губ.

Витебск, 26 июля (7 августа) 1812 г.

Ваше высочество! Император, согласно приказа своего от 6 августа, решил, что будет назначена административная комиссия Витебской губ., состоящая из пяти членов и одного генерального секретаря, под председательством интенданта; что этой комиссии будет поручено заведывание финансами и средствами края и организация жандармерии; что управление уездами Витебской губ. будет поручено подпрефектам, под начальством административной комиссии. Ген. Шарпантье вверено начальство в Витебской губ. Г. Пасторе, аудитор в государственном совете, назначен интендантом этой губернии. Его величество также назначил лиц на другие должности. Что касается уездной полиции, то император установил, что в Витебской губ. будет 12 уездов. Его величество назначил туда подпрефектов. Равным образом в каждом из этих уездов будет по военному коменданту.

Вследствие этого, прошу ваше высочество распорядиться назначением одного военного коменданта в Суражском у. и другого в Велижском у., которые находятся в районе вашего корпуса. Обязанности этих комендантов будут состоять: в задержании всех отсталых, как при помощи тех сил, которые будут им даны, так и при помощи жителей, в ведении переговоров с дворянами и помещиками на предмет возвращения жителей, охранения жатв и учреждения повсюду хорошей полиции, в распоряжениях по закапыванию трупов лошадей и др. на главных дорогах, в починке мостов и, наконец, в организации необходимых магазинов для войск, в постановке при почтовых конторах постов, дабы обеспечить сообщение с армией и движение курьеров. Коменданты должны сноситься с ген. Шарпантье, витебским губернатором, посылать ему донесение о положении дел и заботиться об исправности полицейской службы. Ген. же Шарпантье должен в самом непродолжительном времени прислать им подробные инструкции. Прошу, ваше высочество, дать мне знать, кто будет назначен комендантами в Суражский и Велижский уезды.

Беляев, стр. 61.

1812 г. августа 23. — Приказание Л. Бертье о мерах охраны фуражиров армии Наполеона от крестьян и казаков.

Гжатск, 23 августа (4 сентября) 1812 г. 5 ч. утра.

Приказание.

Император поручил мне сообщить гг. маршалам и генералам, командующим корпусами, что мы ежедневно теряем много людей вследствие отсутствия порядка в способах сбора продовольствия. Необходимо, чтобы они условились с различными начальниками частей о мерах, которые надлежит принять, чтобы положить конец подобному положению вещей. Число пленных, захватываемых неприятелем, доходит ежедневно до нескольких сот. Императору угодно, чтобы под угрозой самых строгих взысканий солдатам было запрещено уходить в сторону. Следует посылать за припасами, согласно положения о производстве фуражировок, от корпусов, когда армия сосредоточена, и от дивизий, когда она разбросана. Фуражирами должен командовать генерал или штаб-офицер, и достаточные силы должны прикрывать предприятие от крестьян и казаков. Самое лучшее, при нахождении на месте жителей, взять, что они могут поставить, но не причинять излишнего зла стране. Этот вопрос настолько важен, что император ожидает от гг. маршалов, генералов и начальников частей рвения в принятии всех возможных мер, дабы положить конец этому беспорядку.

Гг. маршалы прикажут выдать копии этого приказания начальникам дивизий их корпусов. Эти последние объявят его командирам бригад и начальникам частей, чтобы еще больше гарантировать его выполнение.

Беляев, стр. 93–94.

1812 г. сентября 22. — И$ донесения комиссара Щербакова смоленскому военному губернатору Барб-Негру о насилиях армии Наполеона над крестьянами Смоленской губ.

…Разных наций военные люди, а особливо прусской армии конные солдаты с их офицерами, человек по 50, наезжая на господские и крестьянские домы, расположась в них квартирами суток на двое и на трое, делают чрезвычайные грабежи, вытравливают не только в полях, но и на гумнах хлеб и, забирая оный, а также скот, лошадей, сено, пожитки и все, что только найдут и им угодно, увозят с собой, не оставляя в селениях ничего, а жителей бьют до полусмерти и по ним стреляют, невзирая ни на какие воинские залоги и охранные команды, от которых хотя и объявляются им данные от французского правительства письменные о том запрещения, но оными пренебрегают; которые ж из грабителей мною забраны и отправлены были в Смоленск, оных у проводников отбирают и отпускают попрежнему на свободу. Ваше высокопревосходительство! Сжальтесь над бедными стонающими, страждующими и вопиющими на небо жителями. Войдите в сожаление человечества, защитите всех нас силою данной вам власти. Нет возможности более сносить таких жестокостей и грабежей. Если далее хотя малое время все оное от них происходить будет, то данных комиссарам повелений ни под каким видом выполнить будет неможно, ибо жители, не имея чем себя содержать и пропитать, оставя свои домы, разбредутся. Пожалуйста, поскорее запретите им те буйства, насилия и грабежи чинить и снабдите меня на все оное вашею милостивою резолюциею…

Р. Ст., 1901, № 4, стр. 143.

Назначение М. И. Кутузова главнокомандующим

1812 г. июля 19.— Из письма И. П. Одвнталя А. Я. Булгакову о настроении в Петербурге в пользу назначения М. И. Кутузова главнокомандующим.

…Вот уже 11 часов утра, а из армий нет никаких известий. В таком случае лучше не делать никаких догадок. Божусь вам, что сам себе дал слово никак не толковать и даже не думать о сей медленности. Ухожу от тех, которые бы могли меня на то наводить. Чувствую токмо и про себя разумею, что г. Голенищев-Кутузов здесь. Опять повторяю мольбу: «продли токмо бог жизнь его и здравие. Его выбрало здешнее дворянское сословие начальником вновь набираемых защитников отечества. Натурально ему от сего отказаться было неможно. Но ежели не последует по высочайшей воле полезнейшего для него, а следовательно и для России, назначения, то накажет праведный и всемогущий судья тех, которые отъемлют у нас избавителя. Вчерась на сего почтенного, заслугами покрытого мужа не мог я взирать без слез. Глас общий взывает: пустите героя вперед с регулярными! Все уцелеет, и до задних оруженосцев дело не дойдет. Им достанется токмо возсылать к богу усердные благодарения за победы, за истребление врага..

Р. Ст., 1912, № 7, стр. 140–141.

1812 г. августа 6.— Из письма Ф. В. Ростопчина Александру I из Москвы по поводу желания московского населения назначения М. И. Кутузова главнокомандующим. Москва, 6 августа, 1812 г.

Государь! Ваше доверие, занимаемое мною место и моя верность дают мне право говорить вам правду, которая, может быть, встречает препятствие, чтобы доходить до вас. Армия и Москва доведены до отчаяния слабостью и бездействием военного министра, которым управляет Вольцоген. В главной квартире спят до 10 часов утра, Багратион почтительно держит себя в стороне, с виду повинуется и, повидимому, ждет какого-нибудь плохого дела, чтобы предъявить себя командующим обеими армиями. По возбудившей подозрение записке, найденной в бумагах Себастиани, выслали четырех флигель-адъютантов вашего величества. Влодек здесь ждет вас, Любомирский в Петербурге, Браницкий и Потоцкий в Гжатске. Они не могут быть все четверо изменниками, зачем же наказаны они столь позорным образом? Отчего же Вольцоген или кто другой сообщал вести неприятелям? Москва желает, чтобы командовал Кутузов и двинул ваши войска. Иначе, государь, не будет единства в действиях, тогда как Наполеон сосредоточивает все в своей голове. Он сам должен быть в большом затруднении, но Барклай и Багратион могут ли проникнуть в его намерения…

Решитесь, государь, предупредить великие бедствия. Повелите мне сказать этим людям, чтобы они ехали к себе в деревни до нового приказа. Обязуюсь направить их злобу на меня одного: пусть эта ссылка будет самовластием с моей стороны. Вы воспрепятствуете им работать на вашу погибель, а публика с удовольствием услышит о справедливой мере, принятой против людей, заслуживших должное презрение.

Я в отчаянии, что должен вам послать это донесение, но его требуют от меня моя честь и присяга.

Р. А., 1892, № 8, стр. 444.

1812 г. августа 16. — Из письма И. П. Оденталя А. Я. Булгакову из Петербурга об отношении петербургского населения к М. Я. Кутузову.

…Вчерась обедал я вместе с бойким казанским протопопом. Он до слез тронул меня и всех присутствовавших рассказом об отъезде Михаила Ларионовича. Будущий избавитель наш в дорожном экипаже в воскресенье пред самою обеднею при великом стечении народа приехал служить молебен в Казанский собор. Во все продолжение оного стоял он на коленях, вся церковь с ним. Он заливался слезами, воздевая руки к распорядителю судеб, вся церковь рыдала. По окончании молитвы всяк хотел подхватить русскую надежду под руки. Два протопопа собора воспользовались сим счастьем. Народ теснился вокруг почтенного старца, прикасался его платья, умолял его: «Отец наш, останови лютого врага, низложи змия!» Несчастным считаю себя, что не зрел сего величественного и умилительного шествия.