Огненные дороги - Петр Панчевский

Начальнику инженерных войск, полковнику старой армии, было за шестьдесят. Знакомя с обстановкой на фронтах, он больше говорил о том, что лично он думает сделать, чем о том, что сделано или делается. Чувствовалось, что старый полковник не знает обстановки. Он одобрил мое желание поехать на Мадридский фронт, отметив, что это было бы очень хорошо, потому что там сейчас происходят основные боевые действия, и что сам он с удовольствием поехал бы в Мадрид, если бы не работа, которой так много в Валенсии. Не преминул также добавить и о том, что там сейчас очень опасно, и посоветовал мне ехать ночью.

Под стенами Мадрида

В ночь на 7 января я направился к оплоту республиканской армии Мадриду. Машина неслась с огромной скоростью. Незаметно я заснул. На рассвете меня разбудил какой-то хаотический грохот: стреляли пулеметы, винтовки, минометы, раздавались громкие орудийные залпы.

- Это Мадрид, - сказал шофер.

Было 7 января 1937 года. На пустынных улицах города кое-где горели костры, вокруг которых грелись рабочие.

3 января интервенты и франкисты предприняли свое второе наступление на Мадрид. Нанося главный удар в направлении Эль-Пардо, пригорода Мадрида, в обход города с северо-запада, они стремились овладеть столицей республики. Линия фронта проходила в районе сел Лас-Росас и Умера, а на юго-востоке - в самом городе через Университетский городок, парк Каса-де-Кампо и Французский мост.

В день моего прибытия на участке Лас-Росас и в Университетском городке шли ожесточенные бои с переменным успехом. Упорно и самоотверженно сражались первые республиканские части, созданные испанской коммунистической партией. Они уже испытали свои силы и накопили известный опыт, отражая первое наступление мятежников в ноябре 1936 года.

Западная пресса трубила о скором падении Мадрида. Франкисты готовились торжественно вступить в город, и белый конь, на котором Франко собирался принимать парад в Мадриде, вероятно, стоял оседланным в одной из сельских конюшен Аравака или Карабанчель-Бахо.

К сожалению, скорого падения Мадрида жаждали не только мятежники и интервенты, но и многие из руководителей Мадридского фронта, такие, как, например, премьер-министр Ларго Кабальеро. Еще во время первого наступления фашистов, осенью 1936 года, он эвакуировал республиканское правительство в Валенсию.

Это был удар в спину мадридским рабочим, удар в спину бойцам 5-го полка{8} - полка коммунистов и бойцов интернациональных бригад Мадрида.

Рабочие и бойцы интербригад, руководимые коммунистической партией, сражались храбро и самоотверженно, героически отстаивая каждую баррикаду, каждый дом. Штыками и кровью они писали: "Но пассаран!"{9}.

Защитники Мадрида нанесли врагу тяжелые потери. Они сумели остановить наступление, а на некоторых участках фронта отбросить противника на исходные позиции. За спиной защитников Мадрида улицы, примыкавшие к фронтовой линии, были перегорожены крепкими баррикадами из гранитного булыжника. Для обороны республиканцы приспособили многие из домов. В них устраивались гнезда для станковых и ручных пулеметов, а в стенах пробивались амбразуры. Окна заделывались мешками с песком. Во дворах, между домами, были вырыты ходы сообщения. Эти, хотя и поспешно созданные, оборонительные сооружения значительно повысили устойчивость обороны и позволили вести эффективный огонь по наступавшим, вооруженным до зубов фашистским легионам. Они внесли свой вклад в успешное отражение как первого, так и второго наступления на Мадрид.

Строительство баррикад и укреплений в Мадриде началось в конце октября 1936 года, когда под руководством коммунистической партии трудящиеся города, все, как один, поднялись на защиту своей столицы. Рабочие знали, что баррикады необходимы, и построили их очень быстро, несмотря на то что среди них не было военных специалистов по строительству укрытий для защиты от артиллерийских снарядов. Кроме того, как при формировании республиканских воинских частей, так и при строительстве оборонительных сооружений и баррикад в Мадриде коммунистической партии приходилось преодолевать саботаж определенной части старых офицеров, оставшихся в республиканской армии. Партии приходилось бороться и с пораженческой политикой премьер-министра Ларго Кабальеро и правого социалиста Прието, а также с предательством анархистов и других врагов народа.

Ларго Кабальеро и Прието считали, что храбрая республиканская армия не нуждается в сооружении оборонительных позиций, что для нее унизительно окапываться и зарываться в землю. Эта вредная теория пропагандировалась и проводилась в частях старыми офицерами.

В штабе фронта, который располагался в здании военного министерства, я явился к советнику командующего фронтом комбригу Гореву, бывшему военному атташе СССР в республиканской Испании. Генерал Горев, высокий, стройный мужчина с тронутыми сединой волосами, подробно ознакомил меня с обстановкой, подчеркнув, что положение в городе очень сложное и что наиболее ожесточенные бои ведутся в районах Французского моста, парка Каса-де-Кампо и Университетского городка.

- Завтра же отправляйтесь! Прежде всего в район Французского моста, а потом познакомитесь и с другими участками фронта. Помогите испанским товарищам и покажите, как им укреплять свои позиции. Они строят и уже построили кое-что, но все это весьма примитивно. У испанских товарищей нет кадровых саперов. Они не имеют опыта и не умеют использовать естественные условия местности для усиления своей обороны, - сказал генерал Горев. Потом он познакомил меня с офицерами, с которыми мне предстояло работать. Помните, вы не должны командовать. Делайте так, чтобы ваши рекомендации и советы воспринимались, но не командуйте, - посоветовал генерал Горев, и мы расстались.

В первый раз я осмотрел передовые позиции утром 8 января 1937 года. Когда мы сели с переводчиком в машину, оба в гражданской одежде, рядом с шофером сел лейтенант. Он объяснил, что ему поручено сопровождать меня. Когда же мы тронулись в путь, справа и слева от нас затарахтели мотоциклы и выстроились клином перед машиной. Я спросил, что это за мотоциклисты. Лейтенант ответил, что это охрана, и добавил:

- Так приказано!

Приказ есть приказ, но с таким эскортом нельзя было приблизиться к передовой, а по характеру моей работы мне следовало бы побывать на самых передовых точках боевых порядков.

В районе Французского моста предстояло осмотреть позиции и их инженерное оборудование. Передний край на этом участке фронта проходил по реке Мансанарес. Республиканцы занимали левый, а франкисты - правый берег реки.

У республиканцев не было оборудованных позиций. Бойцы располагались в крайних, ближе всего находившихся к реке домах и из окон вели огонь по противнику. Примитивные позиции были сделаны только для пулеметов. В качестве укрытий использовались каменные постройки с пробитыми в них амбразурами, дощатые заборы и другие нагромождения во дворах. На открытых участках и в садах бойцы укрывались за деревьями, за сложенными из камней маленькими брустверами. Окопов, траншей и ходов сообщения на переднем крае обороны не оказалось, хотя бои здесь велись длительное время и все это можно было бы уже вырыть в ходе самих боев. Однако пехотинцы республиканцев не имели шанцевого инструмента.