Золото Колхиды (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Еще раз убедился, что моя жена большая умница. И меня выручила и, слегка утешив здешнее божество, одновременно заставила ее испытать неловкость. Теперь у Гэш (пусть будет с большой буквы) появится легкое чувство вины. Дескать — сама отвергла уважение мужа богини, так и сиди теперь без него. Дипломатия!

Слепая богиня уселась, расправив складки своего одеяния, а я почему-то заинтересовался материалом, из которого оно сшито. А ведь ее платье — или, что там? — не из шерсти. Похоже, что оно из льна. Так тут лен уже выращивают? Не рановато ли? Сделав вид, что просто поправляю складку, осторожно пощупал подол. Нет, это что-то гораздо грубее, не то крапива, не то какой-то тростник. И чего это я? Какая бы разница, так нет, надо самому все пощупать. Историк, блин.

— Что привело ко мне мою младшую сестру? — поинтересовалась Артемида, показывая, что она, хотя и оказывает должное почтение местной хранительнице, но за ровню ее все-таки не считает. Госпожа ли Гэш, богиня ли места, но богиня охоты входит в число двенадцать высших богов Олимпа и с этим придется считаться. И даже здесь, где земля принадлежит Гэш, моя супруга не просительница, и не гостья.

— Я просто хотела тебя поблагодарить, — глухо ответила слепая богиня. — Я не люблю, если мои люди хотят покинуть мой остров. Ты наказала эту девчонку, превратив ее в козу. Теперь все знают, что ждет тех, кто захочет уйти отсюда.

Тамань — это остров? Или мы не на Таманском полуострове, а где-то в другом месте? Теоретически, в мифах все возможно. Вон, откуда посреди Черного моря взялся тот остров, царем которого стал лапиф Перифой? Но было еще и иное. Мы проплыли мимо Змеиного острова, не заметив там никаких признаков жизни, а он, вроде бы, считается островом Блаженных, куда попадают некоторые, особо заслуженные души.

Впрочем, есть и еще один вариант. Гэш считает, что ее земля и на самом-то деле оторвана от остальной части суши. С трех сторон Тамань окружает море, а где-то там имеются горы, реки, словно «четвертая стена» на сцене. Вполне возможно.

— Можешь меня не благодарить, — поморщилась Артемида, не уточняя — за что она наказала «жену» Геракла. — Сестра, ты можешь спокойно возвращаться в свои леса, или в храмы. Мы с моим мужем, а также с нашим спутником — великим героем, скоро покинем твою землю.

— Так ты не останешься здесь? — спросила слепая богиня с неприкрытой радостью в голосе.

Ах вот оно что. Гэш явилась, потому что испугалась появления сильной соперницы. Что ж, для этого тоже нужна определенная храбрость. Будь на ее месте какая-нибудь нимфа или дриада, то просто сложила бы ручонки и молча брякнулась на колени перед моей женой, словно маленькая собачка, падающая на спину и подставляющая горло большому псу, признавая его превосходство. А эта явилась на колеснице, да еще и вопросы разные задает. Но над своими эмоциями Гэш еще работать и работать. Не нужно, чтобы по твоим интонациям в голосе, можно было понять чувства.

— Я уже все сказала, — слегка надменно произнесла моя супруга. — Повторять одни и те же слова — не в моих правилах.

— Спасибо тебе, Великая, — склонилась в поклоне Гэш. — Я даже не ожидала такой доброты от могущественной богини.

Она решила, что Артемида променяет свои леса на чужую землю? А на кой это лесной богине? Я уже знал, что могущество бога измеряется территорией и населением, что ему поклоняется. А моя богиня охоты властвует в лесах Балканского полуострова, а теперь еще и Крымского. Да и в Азии ее чтут и приносят жертвы. А в недалеком будущем владения моей супруги расширятся до Апеннинского, да и вообще, в Европе до сих пор помнят Артемиду-Диану. А безымянная богиня, отзывающаяся на гэш, кто о ней знает? Пусть она сидит на своем «острове», правит тысячью-двумя тысячами людей и ждет появления здесь греческих колонистов, что принесут с собой статуи тех богов, которых они знают в метрополиях.

Я надеялся, что богиня здешних мест сейчас нас покинет, но она почему-то медлила, словно хотела еще что-то спросить, но стеснялась.

— Сестра, тебя еще что-то гнетет? — высокопарно поинтересовалась Артемида, а потом, уже более доброжелательным тоном спросила. — Скажи, что тебя волнует? Не бойся, я не стану гневаться.

Слепая богиня опустила голову и, словно стеснительная школьница спросила:

— Скажи, Великая, тот герой, что оплодотворяет сейчас моих дочерей и внучек — он сын самого Зевса?

Я чуть с бревна не упал, но Артемида оказалась более сдержанной. Украдкой показав мне кулак, супруга сказала:

— Да, сестра. Герой, что оплодотворяет твоих дочерей и внучек — он и на самом деле сын Зевса, мой брат. Дети, рожденные от его семени, станут великими героями или правителями.

— Благодарю тебя за хорошую новость! — радостно воскликнула слепая богиня, едва ли не вприпрыжку отправляясь к своей колеснице. Заскочив наверх, Гэш так прикрикнула на своих волов, что те, развернувшись, понеслись по лесу словно пара лихих скакунов, а не кактягловый скот, чьим уделом является ярмо и плуг.

Вот теперь можно и посмеяться. Да что там — можно и даже нужно поржать. Ну, Геракл, ну герой! Никогда и нигде своего не упустит. А вроде, совсем недавно — буквально вчера, переживал из-за девушки, превращенной по его милости в козу? А я-то не верил, что наш герой совершил свой тринадцатый подвиг. Теперь верю. А богиня-то здешняя куда понеслась? Может, спешит к герою, что бы ее… кхе-кхе оплодотворили? Все может быть. Геракл, хоть и любит крупных брюнеток, но в случае чего он согласен на любую женщину. Главное, чтобы она дышала.

— Вообще, если эта Гэш явилась к старшей богине, то где подарки? У нас уже и лепешки закончились, и соль на исходе, — проворчал я, глядя в сторону леса.

Поваленных деревьев в тех местах, где проехала колесница, не видно, значит, либо деревья и на самом деле разбегались, либо белоснежные волы столь ловко огибали стволы, что мне показалось, что они уступают дорогу своей властительнице. Можно бы, разумеется пройтись по траве, примятой колесами и копытами, проверить, только зачем? Какая мне разница — расступались деревья, нет ли?

Артемида только пожала плечами — ее, как истинную богиню, такие мелочи, как дары и подношения никогда не волновали. Приносят — ладно, не приносят — ничего страшного. Она же не сидит на Олимпе, как ее родичи-неумехи, а о собственном пропитании умеет позаботится и сама. Зато моя богиня подошла ко мне, обняла, прижалась и я перестал думать и о дарах, и даже о заплутавшем Геракле с «Арго».

— Тебе здесь еще не надоело? — поинтересовалась богиня.

— Если рядом с тобой — то нет, — твердо ответил я, хотя, если честно, мне уже было скучно. Сидеть на берегу, на одном месте? Вот, в море бы сейчас, да сесть за весло! Ладно, за кормило, что тоже неплохо. Кого я хочу обмануть?

— Вижу, что и тебе надоело, — вздохнула богиня. — Дождемся Геракла и пойдем вдоль берега, навстречу «Арго». Чует мое сердце, что с ним что-то случилось.

Если богиня говорит, что что-то стряслось, надо ей верить.

Глава 10

Прибытие корабля

Геракл не сам пришел, его привели трое дюжих парней. Двое, с огромным трудом, держали под руки, а третий бегал вокруг, удерживая полубога, если тот начинал заваливаться на бок.

Я уж поначалу решил, что мой друг и родич ранен, но он был пьян в доску. Или в стельку? Во что бывают пьяными полубоги? В общем, назюзюкался. Где отыскал вино, да и вино ли это было — на Тамани виноградников пока нет, история умалчивает, но наш полубог еле-еле передвигал ноги.

Парни осторожно, с уважением уложили тушу в сто с лишним килограммов в шалаш, испуганно посмотрели на Артемиду (это понятно) и на меня (вот тут не очень ясно), а потом убежали.

— Да уж, — задумчиво посмотрела Артемида на младшего брата, храпевшего в обе ноздри. Но судя по шуму, их было гораздо больше. Не то четыре, не то все восемь.

Герой сейчас выглядел как среднестатистический русский грузчик, отметивший конец рабочей недели, или как школьный учитель, вышедший на летние каникулы и ушедший в «разнос». Среди нашего брата и такое бывает… Но, чтобы так напоить самого Геракла, нужна не одна и даже не две бутылки водки. Но водки здесь быть не может! Да и вина неоткуда взять. А если и взять, так что? Слабенькое оно, даже неразбавленное. Вот, ежели выпоить Гераклу бутылок пять (литровых!), а потом огреть его чем-нибудь по башке, тогда пойдет. Пивом напился? И сколько же он вылакал, геройская морда? Я сам человек непьющий, но стало завидно.