Крестовый поход на Восток. «Жертвы» Второй мировой - Юрий Мухин

В американских анекдотах героями являются все национальности США со своей спецификой: евреи – хитры, негры – ленивы, итальянцы – прожорливы, а поляки – тупы. На мой взгляд, это крайне необъективно (хотя я знаю только советских поляков), ведь и для американцев не может быть секретом, что, к примеру, их авиационной промышленности дал мощный толчок русский поляк И. Сикорский[3]. Тем не менее в американских анекдотах именно поляк играет роль крайнего идиота. Вот пара анекдотов в качестве примера.

На поляка на пляже девушки не обращают внимания, а возле француза толпятся. Поляк спрашивает француза, что ему делать, чтобы и на него девушки обратили внимание. Француз советует купить крупную картофелину и засунуть ее в плавки. На другой день поляк так и сделал, но девушки начали его сторониться еще больше. Обиженный поляк пошел к французу с претензиями, на что тот ему ответил, что картофелину нужно было засунуть в плавки спереди, а не сзади. Или такой анекдот. Поляк-моряк перед смертью завещал своим сыновьям похоронить его в открытом море. Оба сына утонули, копая отцу могилу[4]. Повторяю, я не знаю, почему в глазах американцев поляки являются идиотами. Возможно, эти анекдоты сочиняют евреи, которые после изгнания из Польши смотрят на поляков как на врагов. А возможно, виной тому сама польская история.

Итак, чем поляки мотивировали свой отказ от военного соглашения с СССР? Посол Франции в Варшаве 19 августа 1939 г. сообщал в Париже, что министр иностранных дел Польши Ю. Бек, по сути, не захотел с ним и разговаривать на эту тему: «Для нас это, – сказал он мне, – принципиальный вопрос: у нас нет договора с СССР; мы не хотим его иметь». А в попытке воздействовать на правительство Польши через военных – через начальника Генштаба Польши генерала Стахевича, выяснились и «причины», по которой поляки не хотят иметь договор с СССР. Посол телеграфировал:

«Сегодня утром в ходе продолжавшейся несколько часов беседы генерал Мюссе и британский атташе пытались опровергнуть возражения генерала Стахевича, найти с ним компромиссное решение и, наконец, добиться, по крайней мере, того, чтобы польский генеральный штаб согласился считать, что вопрос остается нерешенным.

Все их усилия были тщетны; генерал Стахевич неустанно упоминал одну из заповедей, оставленных Пилсудским, другими словами, догму: Польша не может согласиться, что иностранные войска вступят на ее территорию» [106].

Довод смехотворный: ведь немцы все равно с началом войны вступят на территорию Польши, почему же вы, поляки, не соглашаетесь, чтобы после того, как в Польшу вступят немцы, в нее вступили бы русские, чтобы драться с немцами?

Как видите, ответ прост – поляки не согласились потому, что им так завещал Пилсудский, умирая в 1935 г. Ну чем не анекдот: Пилсудский им, видите ли, так завещал и они его завещание сунули себе в плавки, но сзади. Тем не менее завещание Пилсудского – это и есть «официальная причина», по которой Польша не приняла помощь СССР.

Тут следует обратить внимание на наглость, которой трудно найти эпитет, кроме эпитета «польская». С этой наглостью, кстати, сегодня поляки раскручивают и Катынское дело. Вдумайтесь, ну что представляла из себя нищая Польша со своими 35 млн. населения, из которых 40% ненавидели 60%, по сравнению с Францией и Великобританией? И оцените, как министр иностранных дел Ю. Бек вел себя по отношению к послам этих стран. Возмущенный Черчилль, касаясь обстоятельств Мюнхенского сговора, писал: «В момент кризиса для английского и французского послов были закрыты все двери (в Варшаве. – Ю.М.) Их не допускали даже к польскому министру иностранных дел» [107].

Посмотрев на Польшу и Англию, Советский Союз объявил, что он сделает то, что уже сделали и Великобритания, и Франция, и даже все государства Прибалтики. Он сделает то, что Польша сделала еще в 1939 г., – заключит с немцами договор о нейтралитете и ненападении.

Французов охватил ужас, они-то поняли, что Польша упорно развязывает войну, что они в свою очередь не смогут не объявить войну Германии и в конце концов останутся с ней один на один. Министр иностранных дел Франции завопил 22 августа 1939 г. в Варшаве послу Франции, что тому необходимо «попробовать предпринять в самом срочном порядке новые усилия перед маршалом Рыдз-Смиглы с целью устранить, пока еще есть время, единственное препятствие, которое вместе с тем мешает заключению трехсторонних соглашений в Москве.

…любая возможность договориться с Советским правительством, что может еще быть обеспечено положительным ответом польского правительства, позволила бы нам ограничить как по духу, так и по букве значение будущего германо-русского соглашения, ставя, по крайней мере, вопрос о его совместимости с обязательствами, взятыми в то же время СССР по отношению к Франции и Великобритании.

Соблаговолите особо настаивать на этом, подчеркивая самым решительным образом, что Польша ни морально, ни политически не может отказаться испытать этот последний шанс спасти мир.

В заключение твердо напомните, что Франция, которая постоянно проявляла дружбу в отношении Польши, предоставила ей значительные кредиты, направила военную технику, оказывала самую разнообразную помощь, сегодня имеет право требовать от нее взвесить всю серьезность отказа» [108].

Поляки взвесили… и предали Францию еще раз. И надо ли попрекать премьер-министра Франции Эдуарда Деладье, который три раза повторил послу США: «…если поляки отвергнут это предложение русской помощи, он не пошлет ни одного французского крестьянина защищать Польшу»? [109]

Глава 3. Попытка СССР спасти Польшу

СССР в окружении хищников

Если посмотреть на европейскую историю с начала весны по конец августа 1939 г., то в этом периоде шла жесточайшая война нервов. Ведь почему Польша и Великобритания отказывались от союза с СССР, хотя не могли не видеть, что начинается Вторая мировая война? На что они рассчитывали, зная, что Гитлер начал мобилизацию? Когда 22 июня 1941 г. Германия напала на СССР, проблем уже не было: и Великобритания, и Польша бросились заключать с Советским Союзом военное соглашение. Почему же они не хотели его иметь в 1939 г.?

Ответ один – в 1941 г. они уже воевали с Германией, а в 1939 г. еще было неясно, кого именно атакует Гитлер. Повторюсь: у Польши и Великобритании была надежда, что Гитлер все же побоится союза двух великих держав и Польши, что он из-за этого страха нападет сразу на того, на кого обещал в «Майн Кампф» – на СССР. Нападет через Прибалтику и Румынию, предварительно введя их в сферу своего влияния. Эти надежды были вполне обоснованы. В 1939 г. Германия еще и близко не имела той армии, которая разгромила в 1940 г. всю Европу, а в 1941—1942 гг. нанесла тяжелейшие поражения Красной Армии. В 1939 г. немецкая армия (начав формироваться в 1934—1935 гг.), была еще очень слаба и численно, и организационно; и в техническом, и в моральном планах. Гитлеру нужно было иметь стальные нервы, чтобы при такой армии начать войну с той коалицией, которая победила гораздо более сильную германскую армию в 1918 г. И уж совершенно немыслимо, чтобы он решился напасть на Польшу в условиях, когда СССР мог примкнуть к данной коалиции в любой удобный для себя момент.

В условиях созданного против Германии единого фронта Гитлеру действительно было удобнее напасть на СССР. Тем более что после первых немецких побед над Красной Армией на Советский Союз ринулась бы и европейская гиена – Польша. А если учесть, что военный союзник Германии по Антикоминтерновскому пакту (по оси «Рим-Берлин-Токио») Япония со 2 июля 1939 г. уже фактически воевала с СССР в Монголии у реки Халхин-Гол, и наступление японцев вглубь Монголии поначалу было успешным, то нападение Германии на СССР было и наиболее удобным по моменту.

И Советский Союз сделал очень точный и верный шаг: оказавшись не в силах предотвратить войну, СССР стравил агрессоров между собой – он заключил договор о ненападении с Германией. Текст этого договора таков.

Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом

Правительство СССР и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:

Статья I. Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами.

Статья II. В случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.