Некромантия в быту - Татьяна Вешкина

городу нужны Артефакторы и их семейные реликвии. Это как-то… неправильно. Пустой город, почти лишенный магии.

Максимилиан наклонился ко мне, не желая, чтобы из соседней комнаты его смог услышать мой напарник:

– Мы пытались продать квартиру сами больше полугода, но ею вообще никто не интересовался. Поэтому мы решили обратиться к профессионалам. Если честно, мы ждем с нетерпением того момента, когда наконец сможем выехать за пределы города. Я бы на вашем месте тоже отсюда уехал. Собрал вещи и возвратился домой под любым предлогом. Не знаю, как это объяснить, но мы все чувствуем себя здесь не в своей тарелке. У нас постепенно пропадает жажда жизни. Мама сама на себя не похожа, отец все забывает и не может ни на чем сосредоточиться. Брат и сестра ссорятся по пустякам, хотя раньше они были не разлей вода. Я… я… – Парень помотал головой и продолжил: – Мы как будто теряем здесь самих себя, оставляем частицы своей души… Этот город что-то с нами делает. Я знаю, что Гилиад не может отсюда уехать, его приговорили отбывать здесь… ну что-то вроде срока. А вам стоит уехать. И собаку возьмите. Даже животным тут не место. – Юноша посмотрел под стол, словно раздумывая, стоит ли гладить Арауна или лучше не тро– гать.

– Я не знала, что Гилиада приговорили к этому городу… к ссылке.

Максимилиан открыл рот, намереваясь рассказать о чем-то еще, но замолчал, когда услышал неспешные шаги некроманта, возвращающегося на кухню.

– Дудочкой и правда не пользовались очень давно. – Волшебник опустил голову и сел рядом со мной. – Приношу свои извинения. Однако я был обязан проверить самый очевидный вариант.

Гольштейн-младший пожал плечами, что означало «не берите в голову».

– Последний раз мы доставали ее весной и снова используем реликвию только в предписанный Советом период. В ближайшие месяцы будем справляться обычными инсектицидами.

В разговоре была поставлена жирная точка. Мы определенно были здесь лишними, поэтому я поблагодарила юношу за теплый прием и сотрудничество и двинулась к выходу. Пока мы одевались, Максимилиан наведался в комнату, где хранился их семейный артефакт, и убедился, что он на месте. Что волшебники, что не-волшебники всегда любили перестраховываться и доверяли в первую очередь сухим фактам. В дверь позвонили, и я почувствовала себя маленькой девочкой, которую застукали за поеданием десертов, приготовленных на грядущий праздник. Хозяин дома протиснулся мимо Арауна, который умудрился перегородить собой весьма просторный коридор, заняв все свободное место особой позой по диагонали.

– Да, кто там? – подозрительно поинтересовался Артефактор.

А он, однако, быстро обучался.

– Я – риелтор Владислав из федерального агентства «Ступени». Я здесь, чтобы комфортно и безопасно продать вашу квартиру.

Интересно, а у многих людей, которые слышат имя Владислав, автозамена в мозгу срабатывает строчками из песни: «What is love, baby don’t hurt me, don’t hurt me no more», или только у меня?

Максимилиан открыл дверь, и мы с риелтором поменялись местами. Передо мной оказался крайне жизнерадостный пухлощекий парень лет двадцати пяти. Одновременно с ним на меня уставился бейджик с улыбающейся мини-копией незнакомца. Поздоровавшись с хозяином квартиры, Владислав посмотрел на нас:

– Если вам с женой вдруг станет тесно в вашей квартире или вы решите завести детей и захотите более подходящую квартиру, обращайтесь к нам. – Владислав улыбнулся мне и Гилиаду. – О, я смотрю, у вас большая собака! Наверно, вам больше подойдет частный дом!

Гилиад выглядел смущенным и избегал смотреть мне в глаза. Максимилиан встал в коридоре так же некомпактно, как недавно Араун. Мне показалось, что эта комедия доставила юноше немалое удовольствие.

– Мы не муж и жена, – отозвалась я. – А еще никто из нас не собирается покупать квартиру в этом городе.

Риелтор и тут не растерялся:

– Вы знаете, у нашего агентства есть филиалы в разных городах. Где именно вы бы хотели приобрести жилье?

Я посмотрела на раскрасневшегося, довольного жизнью и чересчур энергичного незнакомца с неприятием и с трудом сдерживаемым раздражением. Араун еле слышно зарычал.

– В любом случае я дам вам свою визитку. Там есть телефон центрального московского офиса и мой личный номер, – Владислав подмигнул мне и протянул карточку двумя пальцами.

Пес рядом со мной разразился возмущенным предупреждающим лаем. Концерт был окончен.

Гилиад. Вечер открытий

Адель передала мне свой разговор с Максимилианом через прикосновение. Ее воспоминания, четкие и ясные, плавно влились в меня. Мы сидели теперь уже на моей кухне, и я думал о том, что совсем скоро у меня останется всего два дня на расследование таинственных событий. Впрочем, знакомое чувство смутной догадки не покидало меня. Что-то из содержания диалога Адель и Максимилиана начало меня беспокоить.

– Ты уверена, что запомнила все точно, без искажений?

Девушка открыла свою коробочку с китайской едой и кивнула.

– Говоришь, Гольштейны продают свою квартиру больше шести месяцев?

– Это не я говорю, я лишь передаю тебе чужие слова. Подростки могут преувеличить или приуменьшить. Я бы не воспринимала его слова буквально. – Адель ловко подцепила лапшу палочками.

– Тебя ничего не смущает? Квартира стоит в продаже полгода, и никто не приходит ее посмотреть?

Адель задумалась, не понимая, к чему я клоню.

– Может, они поставили слишком высокую цену. Или покупатели здесь приходят только от риелторских агентств. Тогда неудивительно, почему здесь так много подобных контор.

Интуиция, выработанная столетиями работы по поиску нечисти и инфернальных созданий, буквально кричала – «что-то здесь не так».

– Если Гольштейны и правда хотели быстрее уехать из города, вряд ли они бы стали указывать завышенную стоимость. Наоборот, я бы на их месте еще и занизил цену. Хочу проверить одну свою гипотезу.

Я включил ноутбук, и Адель подсела ко мне поближе, желая проникнуть в тайны методики расследования. Однако я поставил ее в тупик, открыв сайт по поиску недвижимости.

– Подожди, но какое отношение продажа квартир имеет к насекомому кризису?

– Пока никакого. – Я нашел в настройках нужный город и стал наугад тыкать в объявления о продаже квартир. К счастью, сайт показывал, сколько дней и месяцев жилье находится в продаже. Я нашел дом, где жили Гольштейны, а затем и их квартиру. На фотографиях промелькнула знакомая кухня и коридор.

– И правда, семь месяцев в продаже, – согласилась Адель, глядя на отметку объявления. – О, у Артефакторов даже указана причина продажи – «переезд в другой город».

Переезд в другой город. Это именно то, что нужно и мне, и Гольштейнам. Фраза Адель неожиданно подала мне идею. Теперь