По светлому следу (повести) - Николай Томан

— Ну хорошо, показывайте, — согласился Воеводин и последовал за Хмелевым мимо разрушенных стен.

Старик шел уверенно: видимо, местность была ему хорошо знакома. Возле неглубокой воронки, поросшей сорной травой, он наконец остановился и произнес:

— Вот, товарищ майор, тут был когда-то ход к центральной трубе заводской канализации.

— Спасибо, — поблагодарил его Воеводин. — Можете теперь быть свободны, дальше мы сами разберемся.

— Счастливо оставаться! — Хмелев по-военному козырнул майору и не спеша стал выбираться из развалин.

Солдаты Воеводина между тем расширили воронку, указанную Хмелевым, и вскоре добрались до канализационной трубы, в которой имелось небольшое отверстие, ведущее внутрь. Майор зажег электрический фонарь, приказал двум самым опытным саперам взять миноискатели и щупы и полез в трубу.

Центральная труба была довольно широка, однако не настолько, чтобы в ней можно, было свободно двигаться. Приходилось сгибаться почти пополам, с трудом преодолевая каждый метр. Видимость тоже была неважная: серая поверхность трубы поглощала свет, и луч фонаря не мог пробить густую мглу. Он освещал лишь ближайшие два — три метра и терялся в темнота. Саперы тщательно прослушивали и ощупывали каждую пядь пути.

Во многих местах верхняя часть трубы была повреждена, и в образовавшиеся отверстия просыпалась земля. Она лежала кучками на дороге, мешая движению. Длинные полосы теней возникали на пути луча за каждой такой кучкой.

Сержант Полунин был ростом меньше других. Ему не приходилась так сгибаться, как остальным, поэтому и идти было легче.

— Впереди что-то виднеется, — вдруг взволнованно сказал он.

Майор поднял фонарь выше и увидел квадратные предметы. Когда подошли ближе, на дне трубы нашли стандартные ящики из-под толовых шашек. Воеводин тщательно осмотрел их, определил размеры и приказал вынести все наружу, а сам начал измерять длину, диаметр и глубину залегания трубы под фундаментом завода. Потом, сделав какие-то расчеты в своем блокноте, ушел в райком партии.

Следы минирования

Капитан Шубин сидел в кабинете секретаря райкома и нетерпеливо посматривал на часы.

— Вы, значит, надеетесь, что это даст нам что-нибудь? — с сомнением спрашивал он Владимира Александровича.

— Надеюсь, что даст, — отвечал тот. — Если в трубе обнаружат следы минирования — значит, фашисты в самом деле собирались ее минировать и в словах Хмелева есть, стало быть, доля правды.

Они сидели некоторое время молча, но каждый из них думал об одном: удалось ли майору Воеводину узнать что-нибудь новое?

— Вы, конечно, понимаете, товарищ Шубин, как для нас это важно, — произнес наконец Дружинин. — Из обкома я получил разрешение отозвать к себе инженеров, техников и квалифицированных рабочих, работавших раньше на краснорудских предприятиях, если они, конечно, будут согласны. Во время войны многие из них перебрались в другие города, но я уже списался с некоторыми, чьи адреса удалось раздобыть. И вот теперь представьте себе положение: инженеры, техники и мастера увольняются с работы и едут ко мне, а я вдруг заявляю им: “Извините, товарищи, вам придется отдохнуть некоторое время — заводы наши, к сожалению, нельзя еще восстанавливать…”

— Будем надеяться, что этого не случится, — заметил Шубин. — Воеводин производит впечатление опытного специалиста. Если ему не удастся найти следов мины — значит, ее не было вовсе и Хмелев просто провоцировал нас.

— Я все еще не думаю этого, — ответил Дружинин. — Однако поживем — увидим.

— Вы, конечно, поставили обком в известность об этой мине? — немного помолчав, спросил Шубин.

— А как же иначе? — удивился Дружинин. — Доложил в тот же день, как только самому стало кое-что известно.

— Ну, а какое это там произвело впечатление?

— Спросили о наших планах. Предлагали помощь, но я заявил, что справимся собственными силами…

В это время отворилась дверь, и Варя доложила:

— Воеводин.

— Наконец-то! — воскликнул Дружинин и пошел навстречу майору.

Воеводин не сразу начал свой рассказ. Он молча сел в кресло против Дружинина и достал из планшетки блокнот. Владимир Александрович и Шубин внимательно следили за его неторопливыми движениями и терпеливо ждали.

— Канализационную трубу завода имени Кагановича действительно кто-то минировал, — произнес наконец Воеводин.

— Ну, я так и думал! — с облегчением проговорил Дружинин.

— Я нашел в ней шесть пустых ящиков из-под шашек, — продолжал Воеводин. — Ящики стандартные. Вмещается в них по сто сорок четыре германских подрывных шашки, весом в двести граммов каждая, или по двести сорок буровых шашек, весом по сто граммов каждая. Всего, стало быть, либо сто семьдесят три килограмма, либо сто сорок четыре. Вот и судите: можно ли таким количеством взорвать завод?

— А что, разве этого мало? — поинтересовался Шубин.

— Мало, — ответил Воеводин. — Взрывчатки потребовалось бы для этого гораздо больше. — Но, может быть, там были еще ящики? — предположил Дружинин. — Часть их могли ведь вынести при разминировании.

— Едва ли, — усомнился майор. — Их очень неудобно вытаскивать через то отверстие в трубе, которое проделали саперы, снимавшие мину. Фашисты же внесли их туда каким-то другим ходом.

— Какой же вывод из этого? — спросил Дружинин.

— Вывод таков: либо фашисты начали минировать трубу, да передумали, найдя другой, более удобный объект; либо произвели это ложное минирование для отвода глаз, чтобы отвлечь внимание от главного объекта.

— Значит, и в том и в ином случае мину нужно искать в другом месте? — снова задал вопрос Дружинин.

— Да, — твердо ответил Воеводин.

Наступило короткое гнетущее молчание; слышен был только скрип сапог Владимира Александровича, ходившего по кабинету. Воеводин задумчиво курил папиросу, Шубин машинально вертел в руке карандаш.

— А что, если это все же трюк Хмелева? — произнес вдруг капитан. — Может быть, для большей убедительности своего рассказа, он сам втащил в трубу пустые ящики из-под взрывчатки?

Дружинин задумался. До войны он хорошо знал Хмелева, и ему казалось — он имеет основание судить о нем. Не верилось, что старый кузнечный мастер обманывает его. Не убедил Дружинина в этом даже “психологический анализ”, сделанный Шубиным несколько дней назад. Дистанция между уязвленным самолюбием и предательством была огромной. Владимир Александрович не стал, однако, высказывать своих сомнений, он лишь спросил Воеводина:

— А вам, Алексей Сергеевич, не кажется, что это лишь трюк Хмелева? Мог он один проделать все это?

— Дело нехитрое, — сказал майор. — Мог и он начинить трубу пустыми ящиками, но я не думаю, чтобы это было так.

— Почему же?

На вопрос Дружинина майор ответил вопросом:

— По словам Хмелева, минирование производил, кажется, обер-лейтенант Гербст?

— Совершенно верно.

— Мне довелось уже познакомиться с каким-то Гербстом, вернее с его работой, в Ольшанских шахтах. Там место установки мин тоже было ложными следами запутано. Так что маневр с фиктивным минированием вполне в его стиле.

— Значит, по-вашему, поиски мины нужно продолжать? — спросил Шубин.

— Непременно.

— Как же вы намерены искать ее теперь?

— До сих пор мы искали в местах, наиболее вероятных для минирования, — ответил майор. — Теперь начнем сплошное обследование.

— А это надолго?

— Да, дело нескорое. Территория заводов очень захламлена, работать на ней нелегко. Боюсь, что времени на это понадобится много.

— А нам дорога каждая минута! — возбужденно воскликнул Дружинин. — Завтра начнут прибывать строительные рабочие. Уже сегодня приедет бывший главный инженер одного из наших заводов. Вскоре ожидается и начальник восстановительных работ, назначенный министерством. Мне бы, очень не хотелось охлаждать их пыл. Нельзя ли как-нибудь ускорить поиски этой проклятой мины?

— Тогда позвольте осуществить мой проект с детонирующими взрывами, — предложил Воеводин. — Я полагаю, что теперь это дело решенное, — подумав немного, заявил Владимир Александрович. — Ваш проект осложнит восстановление и вызовет дополнительные расходы, но ждать больше невозможно. Действуйте, Алексей Сергеевич!

Еще одна неудача

У окна в приемной райкома за небольшим письменным столом сидела Варя и разбирала какие-то документы. Вошедший в приемную майор Воеводин с удовольствием смотрел на ее золотившиеся на солнце густые волосы. Видя, что Варя не обращает на него никакого внимания, он подошел ближе и, улыбаясь, произнес:

— Ты так увлеклась своей работой, что даже меня замечать перестала.