Другая сторона светила: Необычная любовь выдающихся людей. Российское созвездие - Лев Самуилович Клейн

с тем, что их герой — самодержец из той династии, что оставалась правящей, и вдобавок культовая персона. В-третьих, большей частью историки принадлежали к викторианской эпохе или к советской среде. В обеих содомский грех был неназываемым пороком. О нем было не принято говорить, и хороший тон состоял в том, чтобы делать вид, что его вовсе и не существовало, или, по крайней мере, автору он не интересен или не известен. Наконец, всех поражало обилие амурных приключений государя с женщинами. Не говоря уже о женах, везде его окружали женщины легкого поведения и просто шлюхи, с которыми он охотно предавался сексуальным утехам. Мог ли столь женолюбивый мужчина покуситься на содомский грех? В представлении большинства эти страсти исключают одна другую. Если гомосексуал, значит с женщинами не может, а если увлекается женщинами, значит нормален и нечего его подозревать в извращении. Это представление отражается в полярности самих идентификаций: либо гомосексуал, либо гетеросексуал, а понятие бисексуал к историческим фигурам обычно не прилагается.

Категория эта, действительно, не вполне понятна: в самом деле, кого в нее зачислять? Тех, чьи склонности распределяются строго пополам, фифти-фифти, или также тех, у кого отмечается близость к такому распределению? Насколько близко? На деле, однако, даже если отвергнуть категорию бисексуалов, границы между противоположностями оказываются размытыми: многие гомосексуалы женаты и имеют детей, а, по меньшей мере, треть всех гетеросексуалов, по данным Кинзи, имела в своей жизни гомосексуальные приключения. Сочетаемость этих склонностей, широта диапазона контактов, допустимых для данного субъекта, зависит от характера его увлечения женщинами и от общей его раскованности, от степени его приверженности нормативному поведению. Поэтому, чтобы выяснить, насколько велика вероятность того, что слухи о гомосексуальных приключениях Петра I достоверны, нужно рассмотреть не только сами эти слухи и их источники, но и увлечения Петра женщинами и общий характер его личности в плане его отношения к нормам, благопристойности и традициям. Разумеется, нужно также оценить и связь содомского греха с русскими традициями того времени.

2. Традиции

В очерке об Иване Грозном я уже сообщал данные о распространенности содомского греха на Руси в предшествующую эпоху — во времена Ивана Грозного, в XVI веке, приводил свидетельства визитеров-иностранцев и поучения местных отцов церкви. В XVII веке, при первых Романовых, ситуация не изменилась (а молодость Петра относится к концу этого века).

В 1616 г. новогородец Михаил Клементьев сообщает в Швецию о гомосексуальности молодого царя Михаила, то есть деда Петра (Коваленко 1992). В том же году некий приезжий юноша в челобитной новгородским властям жалуется на то, что взрослый новгородец Федор за четыре года до того, пользуясь малолетством юноши и улещая его подарками (изюмом и яблоками), склонил его к содомии («и яз, государь, с ним за неволь блуд сотворил»), а теперь Федор шантажирует его — угрожает рассказать отцу и вымогает деньги. Челобитчик жалуется, собственно, не на содомитское прельщение, а на шантаж, вымогательство (Селин 2001).

С 1659 г. по 1677 г. в России проживал священник хорватского происхождения Юрий Крижанич — и этот отмечает распространенность содомии у русских. Он возмущается тем, что «здесь, в России, таким отвратительным преступлением просто шутят, и ничего не бывает чаще, чем публично, в шутливых разговорах один хвастает грехом, иной упрекает другого, третий приглашает к греху; недостает только, чтобы при всем народе совершали это преступление» (Крижанич 1866: 17–1'8). В XVII же веке также голштинский дипломат Адам Олеарий дает развернутое описание содомии у русских:

«Плотским побуждениям своим и любодеянию Русские предаются до того, что некоторые из них грязнят себя отвратительным пороком, известным у нас под названием Содомского, и употребляют для этого не только pueros muliebria parti asvetos [мальчиков, привыкших к женской роли], как говорит Курций, но даже мужчин и лошадей. И такие постыдные действия их доставляют материал для разговоров на пирушках, так как обличенные в пороках строго не наказываются…» (Олеарий 1870: 189–190).

Сэмюэл Коллинз, английский врач царя Алексея Михайловича, отмечал о «содомии и мужеложстве», что в России люди гораздо терпимее относятся к этому пороку, чем в Англии — «он не наказывается здесь смертью», — и считал, что русские «склонны к этому по своей природе» (Collins 1671: 106).

Таким образом, если царевич захотел бы прибегнуть к подобной сексуальной забаве (или пагубе, или усладе — в зависимости от отношения к ней), это не было бы сочтено за потрясение основ, за нечто ужасное, а лишь за непристойную утеху, неприличную его сану и благочестию или несообразную с поведением на людях и с оглаской, но вполне простительную и не столь уж постыдную. Такова была традиция на Руси. Одна из ее старых традиций, отличавших ее к этому времени от остальной Европы.

Был ли царь Петр причастен к этой старой традиции? Он ведь был борцом с традициями. Как эта сторона его жизни вписывается в общую характеристику его личности, его психологии, его душевного склада?

3. Вехи жизненного пути

Нет надобности излагать здесь биографию Петра Великого — она общеизвестна. Отметим лишь основные вехи этого жизненного пути, чтобы далее иметь под рукой ориентиры при разборе интересующих нас здесь сторон его жизни.

1. Безмятежное детство царевича в Кремле, любимого и лелеемого отцом сына от молодой жены, первого удачного сына после слабых, хилых и больных братьев — сыновей от первой жены. Всего четыре года (1672–1676) — до смерти пожилого отца, царя Алексея Михайловича.

2. Не столь привилегированное положение сводного брата при молодом царе Федоре — сыне от первой жены, из рода Милославских. Мать Петра, молодая вдова Наталья Нарышкина, которая была второй женой умершего царя, а также ее родственники Нарышкины оттеснены от трона Милославскими. Однако царь Федор заботится о брате. Но и этот период недолог — шесть лет (1676–1682), до смерти царя Федора.

3. Семь лет (с 10-летнего до 17-летнего возраста) в гораздо большем загоне (1682–1689) — от стрелецкого бунта до прихода к полной власти. Формально Петр — царь, но второй после сводного брата Ивана под общим правлением (до их совершеннолетия) сводной сестры Софьи, оба сводных — брат и сестра — из рода Милославских. В удалении