2008_39 (587) - Газета Дуэль

Далее Ю. Житорчук повествует, что «… наша родина вовсе не попала в политическую зависимость от иностранных заимодавцев …».

Опять отступим несколько назад, чтобы понять, была зависимость или нет. До последней четверти XIX века отношения России с Германией (Пруссией) были весьма хорошие. Победа Германии над Францией в 1870 г. помогла сломать обременительную и в чем-то унизительную для нас Крымскую систему, установленную Англией и Францией после нашего поражения в Крымской войне 1853 — 1856 г. В 1877 г. именно благодаря финансовой помощи Германии Россия смогла начать и выиграть Балканскую войну с Турцией 1877–1878 гг. Каких — либо серьезных противоречий между обеими странами не было, если не считать взаимную неприязнь двух ведущих внешнеполитических персон — князь Горчаков (известный франкофил) и канцлер Бисмарк, ненавидящий, пожалуй, всех, кроме самого себя, любимого. В конце своей жизни Бисмарк многое сделал, чтобы ухудшить отношения с Россией, а Горчаков ему в этом помог. Это дало возможность Франции рассчитывать на то, что при определенных обстоятельствах союз России и Германии возможно разрушить.

В общем, на равных условиях в Россию пошли иностранные инвестиции на развитие экономики. Основные инвесторы: Германия, Великобритания, Франция. Зачем понадобились огромные иностранные инвестиции в страну, которая от природы богата всем? Дело в том, что российская буржуазия (как это имеет место и сейчас) стремилась за счет чудовищной эксплуатации трудящихся получить высокую прибыль, которая почти не вкладывалась в развитие производства, а (опять-таки, как сейчас) вывозилась за рубеж. И получалось, что у России на объективно необходимое развитие не было денег. Царю бы, будь он поумнее, надо было воспретить вывоз капитала из страны, а он, вместо этого, согласился на импорт иностранного капитала (тоже как сейчас). Но иностранный капиталист приезжает в чужую страну прежде всего для того, чтобы делать деньги. Сделав их, он их из страны вывозит. Россия вновь оказывается на мели. Получается постоянный замкнутый круг: в стране все время нет денег, тем более если царская камарилья тем финансовым ресурсом, что у нее есть, распорядиться не может.

Вновь обратимся к Вильгельму II. Он категорически советовал Николаю II не ввязываться в войну с Японией, резонно полагая, что это подорвет и без того слабые финансовые основы России. Кстати, против войны с Японией был и российский МИД, и военное ведомство. Дело даже дошло до того, что царь запретил МИДу заниматься политикой России на Дальнем Востоке.

Началась война, в которой помощь России — помощь в разных видах — оказывала только Германия. Последняя не хотела этой войны, но делала все возможное для того, чтобы с Россией сохранялись дружеские отношения. Зачем ей это было надо?

Возвратимся вновь к Вильгельму II. Он едва ли не один в конце XIX века понял и сказал Николаю II, что в XX веке он видит для Европы двух основных противников: США и Японию. Особое недоверие у него вызывали англосаксы. Для отражения возможных угроз Европа, по мнению Вильгельма, должна уладить мирно свои разногласия и объединиться в Европейский Союз, примерно в том виде, как это случилось позднее в Римском договоре 1957 г. о создании ЕЭС. Причем стержнем этого Союза должен был стать стратегический союз России и Германии. Помимо различных политических аргументов Вильгельм говорил и о родственных отношениях двух императорских дворов, и о проверенных временем доверительных отношениях Германии и России, и, конечно, он указал на то, что буржуазия США, Великобритании и Франции, вкупе с масонскими организациями, ставит задачу свержения обеих монархий. Слушая эти аргументы, царь послушно кивал головой, и он даже при личной встрече с Вильгельмом на яхтах10-11 июля 1905 г. у острова Бьерке в Финском заливе подписал договор с Германией, основное содержание которого заключалось в следующей статье: «В случае, если одна из двух империй подвергнется нападению со стороны одной из европейских держав, союзница ее придет к ней на помощь всеми своими сухопутными и морскими силами. В случае надобности обе союзницы будут также действовать совместно, чтобы напомнить Франции об обязательствах, принятых ею на себя согласно условиям франко-русского союза».

Как видим, Николай вроде согласился с аргументами Вильгельма, договор подписал, но ему предстояло убедить Францию в целесообразности присоединения к подписанному договору с Вильгельмом. Однако, последнее не входило в планы Франции. Она жаждала реванша за сокрушительное поражение от Пруссии в 1870 г., возврата Эльзаса и Лотарингии. Она как бы не слышала аргументов о том, что в рамках Европейского Союза принадлежность этих провинций Германии или Франции не будет иметь принципиального значения. Франция стремилась к войне, и с этой целью 8 апреля 1904 г. она заключила с Англией «сердечное согласие», образовав Антанту как наступательный союз против Германии. Европа раскалывалась на два противостоящих лагеря. Антанта, с одной стороны, а блок Германии, Австро-Венгрии и Италии — с другой. Второй блок в военном отношении был посильнее. Антанта не могла в этих условиях начать войну. Но здесь будем иметь в виду, что великолепное экономическое и социальное развитие Германии, жизнь гражданина которой была обустроена лучше, чем в других европейских странах, представляло для Англии и Франции угрозу тем, что Германия становилась господствующей военно-экономической силой в Европе. Роль упомянутых стран в Европе и в мире в этом случае неизбежно падала. Получалась такая ситуация: Германии война была просто не нужна, поскольку на нее работало время и ее экономика, а Антанта была слаба для развязывания войны на европейском континенте.

Война, однако, была возможна, но только в том случае, если Россия откажется от договора в Бьерке и однозначно перейдет в лагерь Антанты. Получалась, что решающую роль в истории Европы на данном этапе должна была сыграть Россия. У нее были три возможности: 1) остаться в союзе с Германией, Авcтро-Венгрией и Италией (в этом случае мировая война становилась невозможной; 2) остаться нейтральной, не ввязываться ни в какие военно-политические союзы (это тоже вело к тому, что война была бы невозможна; 3) присоединиться к Антанте, куда Россию упорно втаскивали Англия и Франция — буржуазно-демократические государства, по духу и сути противоположные самодержавному русскому государству. Этот шаг России вел неизбежно Европу и мир к войне.

После подписания договора в Бьерке русский царь столкнулся с революцией 1905 года. Для ее подавления нужны были большие деньги, ибо с русско-японской войны Россия вышла не только побежденной, но и обезденежной. Попытки получить деньги в Германии не удались: последняя и так сильно поистратилась на поддержку России в войне, к тому же был явно заметен банкирский сговор, по которому большой заем могла якобы предоставить только Франция. Но она соглашалась дать его под политическое условие: расторжение договора в Бьерке и вступление России в Антанту. Припертый к стенке царь в конце 1905 г. по дипломатическим каналам сообщил Вильгельму, что дезавуирует (отказывается) договор в Бьерке, а затем, в 1907 г., было оформлено присоединение России к Антанте. Европа и мир в целом покатились к войне, а царская Россия к своему краху.

В начале 1906 г. царский режим получил от Франции 2,7 млрд. франков, и именно эта петля на шее режима оттянула Россию от Германии, предопределив этим судьбу обеих монархий и обеих стран. Вот и судите, насколько равноправны были отношения между Петербургом и Парижем, как об этом пишет г-н Ю. Житорчук.

Дальше Англии и Франции необходимо было лишь выбрать повод к войне. Его и нашли, когда в июне 1914 г. было организовано французскими спецслужбами убийство в Сараево прорусски настроенного эрцгерцога (наследника) Австро-Венгрии Фердинанда и его супруги.

А до этого события развивались так. 22–23 октября 1909 г. в Потсдаме состоялась встреча Вильгельма II c Николаем. Кайзер указывал царю на опасность развития обстановки в Европе, на враждебные действия Англии, на нагнетание реваншистских настроений во Франции. Понимая интерес России к Балканам, Вильгельм II предложил обуздать алчность Австро-Венгрии в отношении балканских стран и, прежде всего, Сербии, в обмен на неучастие России во враждебных для Германии союзах.

Вильгельм подчеркивал, что у двух стран нет антагонистических противоречий, которые требовали бы силового решения. Царь опять кивал головой, но, как понял Вильгельм, ничего делать не будет. Основные государства Европы стали на путь гонки вооружений.

Политика России в это время приобрела очевидную балканскую направленность, где, благодаря проискам великих держав, растущая напряженность между балканскими государствами вылилась в войны 1912–1913 гг. В ходе этих войн Россия, которая пыталась миротворничать, получила унизительное политическое поражение.