Врежь побольнее - Джеймс Чейз

– Мадам, – взволнованно произнес Хинкль. – Я не предложил бы вам прочесть письмо, если бы не надеялся, что вы его заберете. Это печальная история. Боюсь, что мистер Рольф тяжело болен, и считаю, что вы правильно сделали. Я был бы рад служить вам и дальше, мадам.

Хельга отвернулась, боясь, что он заметит торжество в ее глазах.

– Спасибо, Хинкль, – сказала она хрипло.

Дождавшись, пока за ним закроется дверь, она облегченно вздохнула.

Карты ложились в ее пользу. Доверчивый Хинкль! Ей вдруг стало стыдно за свой обман, но она немедленно отогнала это чувство. Лучше нападать, чем защищаться.

А теперь Джексон!

Часом позже она отыскала место для машины на Оушн-авеню и поднялась в лифте на четвертый этаж здания, где располагалась контора Джексона. Она постучала в матовую стеклянную панель двери офиса, повернула ручку и вошла в маленькую приемную.

Хельга была спокойна. А ожесточение придавало ей отвагу фаталиста. Скоро ей предстоит узнать, сможет ли смелость и блеф победить Джексона, или же он и в самом деле такой крепкий орешек, каким считал его Гриттен.

Перед ней стоял обшарпанный стол, за которым сидела молодая темнокожая девушка, одетая в выцветшие джинсы, грязную мужскую рубашку, завязанную узлом на животе. Она читала журнал, и при виде Хельги ее черные глаза широко раскрылись. Хельга специально надела строгий голубовато-серый костюм, оживленный лишь ниткой жемчуга. Холодная изысканность одежды гостьи явно загипнотизировала девушку.

– К мистеру Джексону, – бросила Хельга отрывисто.

– Да, мэм.

Девушка соскользнула со стула и открыла дверь справа.

– У вас тут клиент, – сказала она, просунув голову в комнату.

Отстранив девушку, Хельга вошла в неряшливый кабинет размером чуть меньше приемной. Она огляделась, отметив, что окна давно не мыты, ковер вытерт до основания, а ящики картотеки поцарапаны.

Джексон, читавший программу скачек, вскочил на ноги, уронив газету на пол.

– Ну и ну! Вот так сюрприз, – сказал он, выдавливая улыбку.

Хельга оглядела его с ног до головы. Перед ней стоял не тот безупречно одетый шантажист, которого она встретила в ресторане «Жемчужина». Это был Джексон в своей рабочей униформе: потрепанный костюм, нуждающийся в чистке и глажении, рубашка с грязными манжетами и засаленный галстук.

Подождав, пока секретарша закроет дверь, Хельга шагнула к сильно потрепанному креслу и села.

– У меня мало времени, мистер Джексон, – сказала она. – Мы с мистером Рольфом улетаем из Нассау двухчасовым самолетом. Он просил меня оплатить ваш счет.

На какое-то время в глазах Джексона мелькнуло замешательство, но он тут же овладел собой и улыбнулся:

– Очень мило с его стороны, миссис Рольф. Рад слышать, что он так быстро оправился.

– Сколько он вам должен? У Джексона сузились глаза:

– Мы уже об этом договорились, миссис Рольф.

– Сколько он вам должен? – повторила Хельга.

– Вы согласились заплатить мне десять тысяч долларов. – Мистеру Рольфу это кажется чрезмерным. Его лицо помрачнело.

– Меня это не касается, миссис Рольф. – В следующий миг к нему вернулась его самоуверенная издевательская улыбка. – Это уже ваше дело, договориться с ним. Правильно?

Хельга пожала плечами. Она открыла сумочку и достала десять тысячедолларовых банкнот.

У Джексона на глазах она пересчитала банкноты и положила себе на колени:

– Если вы дадите мне расписку для передачи мистеру Рольфу, я заплачу их вам.

Его самоуверенная лучезарная улыбка померкла.

– Значит, вы все еще пытаетесь крутить? Я ведь предупреждал вас, верно? Этот номер не пройдет. Я дам вам расписку на тысячу долларов, остальные деньги строго между нами, – он выдержал паузу, потом подался вперед и, глядя прямо ей в глаза своими глазами-камешками, спросил: – Или у вас в сумочке еще одни из ваших хитрых магнитофонов?

Хельга кивнула.

– Да, но он не включен. – Она достала маленький магнитофон из сумочки. – Я принесла его, чтобы вы могли прослушать запись, которую я сделала вчера. Это разговор между мной и Диком Джонсом, вашим подручным.

Джексон застыл.

– Вы можете быть шпиком-профессионалом, – продолжала Хельга, – но как шантажист вы еще пока неумелый любитель-дилетант.

– Вы так думаете? – с ехидной улыбкой, Джексон наклонился вперед. – Слушай, сучка, ты у меня на крючке. Давай деньги, не то я сам их возьму!

– У вас на это не хватит глупости. – Хельга, словно и не слышала оскорбления, положила стопочку денег перед ним на стол. – Значит, вы не только шантажист, но и начинающий вор.

Джексон потянулся было за деньгами, потом задержал и отдернул руку. В его глазах, неотрывно глядевших на Хельгу, появилась хитринка:

– Что это вы затеяли?

– Хороший вопрос, пользуясь вашим собственным выражением. – Происходящее начинало доставлять Хельге удовольствие. – В банке имеются номера этих банкнот. Полиция, как мне сообщили, только и ждет, когда вы поскользнетесь – тогда прощай ваша лицензия. Я могу доказать, что эти деньги принадлежат мне. А вы сумеете доказать, что не украли их? Пожалуйста, берите. – Помолчав, она сказала вкрадчивым голосом, из каждого звука которого будто капал яд. – Конечно, при условии, что у вас хватит на это смелости, мистер Джексон.

С минуту он сидел, уставясь на Хельгу, потом перевел взгляд на деньги. Кровь бросилась ему в голову.

– Ладно! – крикнул он, – все, стерва! Свой шанс ты упустила. Письмо пойдет к Уинборну.

Она засмеялась. Ее нисколько не трогала ругань дилетанта в мире шантажа.

– Нервы не выдержали, мистер Джексон? Я удивлена. Вы просто дешевый жулик. Как насчет пятисот тысяч, которые вы собирались поделить с вашим дружком? Или у вас не хватает духа подраться из-за них?

– Слушай, сука!..

– Нет, мистер Джексон, это вы послушайте, – и она включила магнитофон.

Когда из крошечного магнитофона послышался голос Дика Джонса, Джексон застыл. Он сидел, словно окаменев, пока запись не кончилась, и тогда схватил магнитофон и спрятал его в карман.

– Не паникуйте, мистер Джексон. У меня есть копия, – спокойно сказала Хельга. – И заметьте, я никак вас не обзываю, ну разве что сейчас, мышиный жеребчик.

У него злобно перекосился рот, да и все остальные черты его красивого лица исказились от ярости.

– Неужели вы думаете, что кто-нибудь поверит словам ублюдка метиса?

– А разве вы считаете иначе? Надо отметить, у вас довольно-таки встревоженный вид.

Он откинулся на спинку кресла и с усилием овладел собой.

– Неплохой блеф, детка, но он не сработает. Вы едва меня не купили, – он выдавил жалкую ухмылку, – едва, но не совсем. Никакой суд не вынесет решения на основании магнитофонной пленки. Он прежде всего захочет узнать, что было в письме и как оно попало к вам из бумаг вашего мужа. Вы будете выглядеть довольно глупо, пытаясь все объяснить. Нет, меня голыми руками не возьмешь. А теперь давайте кончать с трюками. Я хочу чистых десять тысяч и чеки на предъявителя на пятьсот тысяч, не то...

Хельга смотрела на него, понимая, что он побил ее валета своим королем, но она не унывала, так как на руках оставалась еще одна козырная карта.

– Я действительно надеялась, что запись вас напугает и вы отдадите мне письмо, – спокойно проинформировала она, – но вижу, что недооценила вас.

Он уставился на нее с подозрением, потом лицо его посветлело, и он рассмеялся.

– Попытка – не пытка, детка. Все мы ошибаемся. Так, а теперь вот что сделаете...

– Я знаю, что я сделаю, – Хельга наклонилась вперед, глядя на него в упор. – Я не хотела этого делать, потому что хотя вы и мразь, но я не желала вашей смерти, как не желаю ее никому.

Его глаза сузились.

– Вы мне грозите?

– К сожалению, мистер Джексон. Вы вынуждаете меня шантажировать вас, поскольку сами меня шантажируете.

– Что вы мелете? Может, хватит ходить вокруг да около... Сделаете вот что...

– Я позвоню Эду Лопесу, – перехватила инициативу в разговоре Хельга, – и расскажу, как вы путаетесь с его женой. Я посоветую ему связаться с Фрэнком Гриттеном, если ему нужны доказательства. За вами следили, мистер Джексон. Вот что я сделаю, если вы немедленно не отдадите мне письмо.

Джексон отпрянул от нее, как от гремучей змеи. Вся кровь отхлынула от его лица. Рот раскрылся, а глаза остекленели.

– Если вам есть что скрывать, мистер Джексон, никогда не пытайтесь шантажировать других, – добавила Хельга. – Давайте письмо!

Через пять минут с красной папкой в руках она стремительно вышла из кабинета, миновала удивленную секретаршу и спустилась по лестнице на улицу.

Глава 5

Никогда небо не казалось Хельге таким голубым, море таким искристым, люди, которыми, как клецками, кипел пляж, такими счастливыми и милыми.

Возвращаясь в отель, она чувствовала себя за рулем своей машины совершенно беззаботной, веселой и помолодевшей лет на десять.