Острые ощущения - Рената Тревор

— Тот же скульптор, — сказал Майкл, прочитав маленькую табличку. — И тоже из бронзы.

Женщина-индианка стояла на коленях. Ее руки прижимались ко рту, как если бы она пила воду, только что зачерпнутую из ручья. Майкл внимательно рассматривал скульптуру, и Келли поймала себя на том, что изучает его самого. Он крайне сосредоточенно разглядывал каждую деталь.

— Чувствуется, как она глотает, — восхищенно прошептал Майкл. — Ну и талантище у скульптора.

Келли с трудом сглотнула сама. Ей стало жарко. Она даже представить не могла, что простая скульптура способна вызвать такие эмоции. Келли посмотрела на Майкла. Резкие черты лица, целеустремленный взгляд. Внешне кажется суровым, но какой он чувствительный! Она сжала пальцы в кулак, еле превозмогая соблазн ласково погладить его по затылку.

— Знаешь, мне просто хочется дотронуться до нее, — неожиданно сказал Майкл, будто услышав ее мысли. — Почувствовать энергию, которой зарядил ее скульптор.

Келли представила, как ищущие пальцы Майкла прикасаются к ней. И, если бы появился хоть какой-нибудь повод увести его из музея прямо сейчас, она непременно воспользовалась бы им. Келли улыбнулась своей мысли и взяла Майкла за руку. Его ладонь была сухой и теплой.

— Пойдем, Майкл, я все-таки хочу показать тебе кое-что.

Они вошли в зал. Майкл огляделся.

— Здесь искусство раннего Запада, да? Точнее навеяно ранним Западом?

— Да, это — Старый Запад. Ты рассказывал, что твои предки жили там долго, поэтому мне показалось, что тебя это заинтересует.

— Верно, мои предки были первопроходцами. — Майкл улыбнулся, глядя на небольшую акварель, табличка на которой гласила: «Скалистые горы. Закат солнца». — Но мне как-то не попадались на глаза картины, отображающие то время. — Он помолчал немного. — Спасибо тебе.

— Не стоит благодарности. Я рада, что тебе понравилось. Но это не то, что я хотела тебе показать. Пойдем.

Майкл взял ее руку и крепко сжал пальцы.

— Эта выставка еще долго здесь будет?

— Несколько месяцев, я думаю. Она только что открылась.

— Хорошо, тогда у меня будет шанс посмотреть это еще раз.

Келли замерла.

— Ой, извини! Я опять тебя тороплю.

— Нет-нет! Я же смогу вернуться сюда, — попытался успокоить ее Майкл. — А сейчас я хочу увидеть то, что хочешь ты.

Что она хочет! Боже правый! Знал бы он, чего она хочет.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Показывай дорогу.

— Это на другом этаже. — Келли помедлила. — Но я и сама ее не видела живьем. Я просто… ну, я увидела ее на обложке проспекта выставки, и это заставило меня подумать о… — Келли запнулась, осознав, что наговорила лишнего.

— Подумать о чем? — заинтересовался Майкл и, когда Келли уклонилась от ответа, осторожно притянул ее к себе.

Они были одни, но Келли все-таки попыталась высвободиться из его рук. Однако Майкл только плотнее прижал ее к себе.

— Подумать о чем? — повторил он, усмехнувшись.

— Ладно, пойдем, и я скажу тебе.

— Скажи, и тогда пойдем, — не сдавался Майкл, не замечая ее сердитого взгляда. — Если заставишь ждать дольше, я накажу тебя. Знаешь, как? Поцелую прямо здесь.

Келли замерла.

— Я не выдержу такой пытки.

Майкл наклонился и жадно поцеловал ее.

— Время пошло.

Келли напряглась, но промолчала. Второй поцелуй был медленным, страстным и слишком интимным для публичного места.

— Ну, говори скорее! — настаивал Майкл чуть севшим от напряжения голосом. — Ладно, так уж и быть, пожалею тебя. — Он нежно поцеловал Келли в уголок рта и разжал руки. — Показывай!

Все шло не так, как она планировала. Следовало бы предусмотреть, что и такое может произойти. А впрочем, в чем проблема?

Скульптура молодого ковбоя, вырезанная из очищенного от коры куска дерева, была отполирована до блеска. Словно выхваченный из толпы ежегодных состязаний ковбой плотно прижался к шее лошади, высоко, как перед броском, закинув руку с лассо.

— Это… — Майкл умолк, забыв от удивления закрыть рот.

Келли перевела на него взгляд, но промолчала, не решившись назвать имя того, кого так напоминала скульптура. Именно такое же ощущение испытала и она, когда увидела фотографию на обложке проспекта. Девушка знала, что семья Майкла разводит племенной скот и торгует им, но едва ли он сам был ковбоем.

Однако что-то в этом парне на глянцевой бумаге проспекта сразу же притянуло ее взгляд.

— Я знаю, — шепнула она.

Майкл подошел к скульптуре, чтобы получше рассмотреть ее, не замечая, что по-прежнему крепко держит Келли за руку. И это нравилось ей. Но такая близость становилась невыносимо возбуждающей, и желание Келли заняться с Майклом любовью росло с каждой минутой. Не глупи, уговаривала себя Келли, парень так увлечен знакомством со своим двойником, что вряд ли ему сейчас нужно что-нибудь еще. И захочет ли он вообще досматривать выставку после этого знакомства?

Майкл повернулся к ней. Да, о продолжении осмотра не могло быть и речи. Конечно, можно не замечать дьявольские огоньки, вспыхнувшие в его глазах, но ведь и она не железная.

— Давай уйдем, — шепнул он.

Келли согласно кивнула. Майкл нежно провел пальцем по ее щеке.

— Я обязательно зайду сюда еще раз, чтобы закончить осмотр. Но сейчас я хочу быть только с тобой. — Он наклонился к Келли и нежно поцеловал ее. — Я хочу тебя, Келли. Прямо сейчас. Ты знаешь это?

Дрожь пробежала по ее возбужденному телу.

— Интересно, как бы мы выглядели в бронзе? — неожиданно спросил он.

— О Господи! — выдохнула Келли.

— Верхом на лошади, — продолжал изводить ее Майкл.

Келли тихо застонала. Майкл усмехнулся и потянул ее к выходу.

10

Проснувшись, Майкл рассеянно осмотрел комнату, прислушиваясь к ровному дыханию спящей на его плече Келли. Его охватило волнение — он никогда и никого не хотел так отчаянно и безрассудно, как хотел сегодня Келли. Мало сказать, что он безумно нуждался в ее близости, он буквально умирал от желания.

Но сейчас он должен встать, одеться и быстро убраться отсюда ко всем чертям, чтобы не наделать глупостей. Например, не признаться Келли, что его отношение к ней принимает серьезный характер.

Ты видел ее только три раза, убеждал себя Майкл. Думаешь, что влюбился в нее. И секс был великолепен. Что же не так?

Но что-то было не так, и он чувствовал это. Да, физическое удовлетворение было невероятным, неправдоподобным. Но какая бы нежность ни поднималась в его сердце, то чувство, которое захлестнуло его, когда Келли показала ему в музее скульптуру ковбоя, не приходило. Возможно, и глупо так расчувствоваться из-за какой-то деревяшки, но почему-то и сейчас Майклу не хотелось считать себя глупым.