Операция "Яманак" - Джилмен Рэнкин

Было совершенно очевидно, что путешествие обещало быть достаточно долгим.

Прошло полчаса, и Закайо, сверкая во мраке белыми зубами, потребовал сменить Шеврона, и тот присоединился к девушке на заднем сиденье.

– Они все еще не появились,- проговорила она тихонько.- Возможно, нам лучше было остаться на корабле и, поднявшись вверх по берегу, выйти к порту.

Словно ей в ответ из-за горизонта вырвался небольшой сноп света и упал на правый борт шлюпки.

Шеврон прошипел: «Ложись» – и увлек Анну прочь с причудливого сиденья на настил, покрытый тонким слоем воды, неприятно плескавшейся вокруг.

Обняв за плечи, он удерживал ее плашмя, в то время как шлюпка, потеряв управление, пыталась превзойти сама себя, грозя перевернуться в любую минуту, словно норовистый конь, почувствовавший неуверенного ездока.

Шеврон осторожно перевернулся на спину. Положив голову на выпуклость на дне шлюпки, он мог обозревать горизонт. Сноп света скользнул дальше. Сквозь шум и грохот моря Шеврон смог расслышать приближающийся шум моторов. Четырех или пяти, по меньшей мере.

Анна Рилей собралась было задать вопрос, но влажная соленая ладонь прижалась к ее губам.

Она начала считать, и, когда добралась до ста, где-то вдалеке послышался треск следом за глухими ударами, похожими на отдаленный гром.

Анна Рилей не могла больше сдерживаться. И плоть и кровь – все в ней взбунтовалось. Она вонзила зубы в удерживающую ее руку и приподнялась.

Огненный столб поднялся с поверхности моря, и сверкающий сноп света разделился на отдельные лучики, закружившиеся над ним. Как Анна и ожидала, они перестроились и начали отходить.

Шеврону не было больше смысла удерживать ее. Анне неожиданно стало холодно. Это было вероломное, предательское убийство. Как и говорил Шеврон, некто произнес одно-единственное слово, и «Лотос» был стерт с лица земли. Те, кто был послан, так и не увидели экипаж. Они не знали, были ли они высокие или низкорослые, темные или светловолосые, добрые или злые. Это было полное бессердечное пренебрежение к каждой отдельной человеческой личности.

Шеврон прошептал прямо ей в ухо:

– Ну, теперь вы видите. Нам действительно чертовски повезло. Они совершили ошибку, которая дает нам шанс. Им следовало спуститься вниз и взглянуть.

***

Летательные аппараты стали удаляться, пока совсем не растворились в прибрежных огнях. Спасательная шлюпка приблизилась на расстояние доброго километра от последнего пригорода. Закайо, отдыхая на носу, предупредил:

– Здесь сильный прибой, босс. Он перевернет нас кверху задницами.

Шеврон продолжал грести еще пятьдесят метров, в то время как неуклюжую посудину бросало из стороны в сторону, а грохочущие буруны вставали сплошной стеной прямо впереди. Он вынужден был закричать, чтобы его поняли:

– Все за борт! Встречаемся на берегу!

Анна Рилей колебалась только мгновение, затем устало приподнялась, сгруппировалась и прыгнула в воду четко выверенным прыжком. Закайо с узелком, привязанным за веревку к его левому запястью, просто встал и перешагнул через нос шлюпки. Шеврон отыскал надувной клапан и выдернул его.

Шлюпка начала таять на глазах и через мгновение исчезла совсем. До сих пор удача сопутствовала им. До еих пор они сами заказывали игру, а не петляли, словно зайцы, на хвосте у которых охотники.

Нестерпимый рев прибоя оглушил Шеврона. Будучи сильным пловцом, он, тем не менее, почувствовал, что его тянет вниз под накатывающуюся толщу моря. У него оставалось лишь немного времени, чтобы поразмышлять о таком нелепом повороте – забраться так далеко только для того, чтобы оказаться погребенным в прибрежной гальке. Неожиданно давление воды спало, он прорвался через бушующий водоворот воды, так что отступающий прибой не мог затянуть его обратно. Впереди на фоне отдаленной полоски песка что-то слабо белело. Это была Анна Рилей, словно возродившаяся из моря. Белый халат облепил ее, как вторая кожа, а волосы на голове легли вроде тюбетейки.

Через два метра Шеврон нагнал ее. Из-за грохота удаляющегося прибоя она его не услышала. Даже плывя в воде, она двигалась с изяществом и грацией.

Определенно, Анна Рилей занимала в жизни Полдано довольно значительное место, помогая ему противостоять превратностям судьбы. Но это было ошибкой – позволить себе поддаться чувствам. Это мешало здравому суждению, отвлекало от того дела, которому они служили. Если личный опыт что-то и значил, то сам он был вне досягаемости этого. Тем не менее, определенные отношения имели место в его жизни. Шеврон прибавил ходу и прокричал ей прямо в мокрое ухо:

– И так некогда было скучать, так прибавилось морское купание! Вам, наверное, должно казаться странным то, чем вы занимались до того, как я ворвался в вашу жизнь?

Слова, пришедшие из темноты, заставили девушку остановиться, и Шеврон вынужден был слегка подтолкнуть ее, взяв за плечи.

Анна Рилей высвободилась и продолжала плыть дальше, не сказав ни слова. Все ее поведение достаточно красноречиво говорило, что она не замечает его и совершенно не принимает в расчет. Когда ее ноги коснулись сухого песка, она энергично стащила с себя халат и принялась выжимать его. Он был полон морского песка и ракушек. Где-то далеко в море пылала яркая точка. Это «Лотос» догорел до основания и был готов затонуть.

Когда Закайо появился на мелководье, с трудом таща за собой тюк, пылающая точка уже исчезла. Он перерезал ножом веревку и вытащил бутылку с джином.

– Я думаю, это как раз то, что нам надо, босс. Кроме того, необходимо немного передохнуть. Может быть, больше не представится подходящего момента.

Анна Рилей, которой было предоставлено право первой отпить из бутылки, нисколько не колебалась. Она промокла, устала, была сбита с толку, глубоко разочарована и совершенно не способна видеть что-либо хорошее в сложившейся ситуации. Возможно, это добрый самаритянин при свете звезд подал ей бутылку простой воды, и она, припав соленым языком к горлышку, отхлебнула из нее на целых три пальца, прежде чем поняла, что это дело человеческих рук.

Закайо ловко подхватил упавшую бутылку, а Шеврон услужливо стал колотить ее меж лопаток.

Когда Анна смогла говорить, она прохрипела:

– Павлов и мисс Доугал покровительствуют наивной девушке. Что же это было, в таком случае?

И тем не менее, выпитое возымело свое действие. Когда Закайо повел их вверх по берегу к ближайшей цепочке деревьев, Анна Рилей последовала за ним, словно зомби. Там, где разумные доводы не имеют силы, зеленый змий действует безотказно. Подобно Офелии, она даже ухитрилась напеть несколько отрывков из песен.

Двоюродный брат Закайо, Усамах, был не из тех, кто выставляет на всеобщее обозрение богатый фасад. Саманная стена его дома, выходящая прямо на маленькую площадь, была совершенно голой, за исключением единственной двери. Когда Закайо потянул за простую механическую ручку, где-то вдалеке задребезжал звонок и дважды тявкнула собака, прежде чем чутко спящий хозяин заставил замолкнуть ее ударом кулака.