Паутина смерти - Майкл Морли

Ни отпечатки пальцев, ни генетические коды, ни статистика, ни видеонаблюдение, ни что другое, изобретенное в последнее время учеными, не помогло полиции выйти на нужного человека. Нет подозреваемого — стоп игра! Информация могла бы быть ценной, если бы убийца оказался ранее судимым. А так она и ломаного гроша не стоит.

Хью решил вернуться к самому началу — самостоятельно составить психологический портрет, не вдаваясь в детали, предлагаемые компьютерными системами, взглянуть на дело свежим взглядом, как будто впервые столкнувшись с ним.

Некоторые моменты очевидны. С первого совершенного убийства по этому делу прошло двадцать лет, значит, маньяк сейчас — человек среднего возраста. А это говорит о том, что он начал убивать в самый активный в плане сексуальности период жизни и продолжал до сих пор. Верный признак, что блэк-риверский маньяк не просто сексуально озабоченный психопат. Статистика утверждает: серийные убийцы такого типа никогда не останавливаются. Они продолжают убивать, пока их не поймают или пока они не умрут.

Все жертвы блэк-риверского маньяка — белокожие женщины. По статистическим данным, он сам тоже должен быть белым.

Территориальный диапазон обнаружения тел охватывает большую часть США. Неслыханный ранее случай! Преступника стали называть блэк-риверским маньяком, или сокращенно БРМ, из-за серии убийств, совершенных у реки Блэк-Ривер в Южной Каролине. Но на самом деле он находил жертв не только там. Расчлененные тела выбрасывало на берег близ Джексонвилла, Свон-Квартера, Хартворда и Хамптона. Тела обнаруживали по всему побережью от канадской границы до Майами и даже вблизи границы с Мексикой. Из-за такого географического размаха следователи решили, что блэк-риверский маньяк сам себе хозяин, неженатый, безработный или очень состоятельный мужчина, который может себе позволить путешествовать, ни перед кем не отчитываясь.

Хью записал основные характеристики:

• белокожий

• среднего возраста

• ранее к уголовной ответственности не привлекался

• имеет водительское удостоверение

• хорошо ориентируется на местности

• безработный или состоятельный

• свободен в передвижении

• не женат

• не имеет иждивенцев

— Отлично! — воскликнул Хью, всплеснув руками с притворным энтузиазмом. — Круг подозреваемых сузился примерно до шестидесяти миллионов американцев.

Это дело не давало Хью спокойно жить.

В Америке каждый год убивают семнадцать тысяч человек — шесть убийств на сто тысяч. Но большинство из них легко раскрываются: бытовые убийства, на фоне наркотической зависимости, совершенные во время уличных разборок, когда зрителей больше, чем на бейсболе. И это, как правило, новички, «любители», которые, поддавшись панике, удирают подальше с места преступления, оставляя тела и кучу улик. Блэк-риверский маньяк совсем другой. Он не избавлялся от тел как можно дольше. Этому могло быть несколько объяснений. Все, кто занимался этим делом, считали БРМ невероятно умным. Он наверняка понимал, что, перемещая тело с места преступления, вдвойне усложняет расследование. Во-первых, не обнаружив труп, не заводят уголовное дело. К расследованию о пропаже человека привлекается лишь небольшая группа полицейских, а в прессе говорят, что ведутся активные поиски. На месте преступления со временем будут уничтожены все улики: дождем, людьми, собаками.

Еще одна проблема — юрисдикция. Трупом, оставленным на месте преступления, будет заниматься ФБР. Местной полиции и шерифу придется засучить рукава, чтобы добиться разрешения вести расследование, или наоборот. Хью знал и о таких случаях, когда местная полиция всеми правдами и неправдами старалась избавиться от дела.

И наконец, самое интересное. Ведь убийца может забрать жертву, а затем убить в закрытом, контролируемом им помещении, где он уж точно не оставит улик. Тогда у полиции не будет даже места преступления. Многие профайлеры думали, что именно по этой причине блэк-риверский маньяк так долго не избавлялся от тел. Но только не Джек. Он часто высказывался против мнения большинства. Джек полагал, что существует другая, более сложная причина такого поведения.

Хью отпил кофе, вспоминая слова Джека. «Он просто не может их отпустить. Хочет, чтобы они всегда были рядом. Ведь мертвецы не могут уйти. Он убивает ради общения».

Хью снова отхлебнул горький кофе. Насколько он был бы вкуснее с пончиком, особенно шоколадным. Да… Не мешало бы перекусить, чтобы отогнать тревожные мысли…

«Единственная наша улика — то, как он избавляется от тел. Рубит на куски, потом едет к реке, болоту, в общем, где есть глубокая вода, и бросает туда расчлененный труп. И какой из этого можно сделать вывод?..»

Джек задавал себе этот вопрос миллион раз, строил сотни версий. Убийца как-то связан с водой. Может, он рыбак? Река кормит его? Или, может быть, он видел в детстве, как отец бросал в реку мусор? А вдруг он моряк? Хорошо знает расписание местных портов? ФБР проверило все версии, некоторые даже дважды. Безрезультатно.

Возможно, самое простое объяснение Джека было самым правильным: «Я скажу тебе, Хью, что это значит. Вода — самый лучший, после огня, способ избавиться от тела. Три четверти нашей планеты покрыто водой — громадная площадь, на которой можно спрятать труп, да? Если закопать тело, кто-нибудь обязательно заметит свежую землю или собака унюхает, тут же позвонят 911. Но если прикрепить к телу груз и бросить в воду, долгое время никто, кроме Дэйви Джонса,[12] не догадается, что ты сделал. А когда останки всплывут, они будут похожи на обглоданную куриную ножку. Поверь мне, Хью, единственное объяснение его тяги к воде — возможность избавляться от тел, не оставляя следов. Как только он найдет способ получше, сразу перестанет выбрасывать останки в реку».

Взглянув на список, Хью добавил:

• организованный

• осторожный

• умный

• безжалостный

• педантичный

Хью чуть было не записал автоматически «блины, ветчина, кофе» — мысли о еде тоже не давали покоя. В животе снова заурчало.

Если бы Хью прямо сейчас пришлось описать убийцу, он бы сказал, что это белокожий мужчина с исключительными умственными способностями, примерно сорока пяти лет. У него нет судимостей. Он независим. Ездит на ничем не примечательной машине, соблюдая правила. У него, наверное, даже нет штрафов за парковку в неположенном месте. Не любит рисковать. «Серый» тип, сливающийся со всем, что происходит вокруг, не выделяющийся из толпы. Холост. Скорее всего никогда и не был женат. И вероятно… Тут Хью задумался, к какому типу сексуальной ориентации его отнести. Гомосексуалист? Но можно ли расценивать нападения на привлекательных гетеросексуальных девушек как проявление гомосексуальности? Вряд ли. Хью мысленно вычеркнул «гомосексуальность» из списка. Но были ли все совершенные им убийства сексуального характера? Возможно. Скорее всего он расчленял трупы, чтобы скрыть то ужасное, что делал с ними. Весьма вероятно. Хотя не было никаких реальных доказательств: спермы на телах убитых, на ранах, никаких признаков повреждения половых органов. Только на запястьях и лодыжках следы от, вероятно, фетишистских ремней. Нет, скорее они напоминали отметины от кандалов, которые предусмотрительный тюремщик надевает пленникам, чтобы они не сбежали.

Хью снова глотнул кофе, жалея, что рядом нет Джека, чтобы посоветоваться. Джек специализировался на расследовании серийных убийств, совершенных на сексуальной почве. Никто лучше его в этом не разбирается.

«Не забывай, Хью, главный сексуальный орган мужчин и женщин — не гениталии, а мозг. Фантазии, предвкушения происходят в голове, а не ниже пояса. Все физические действия извращенцев — проявление их сокровенных желаний».

Хью все размышлял, что же написать — «гомосексуал» или «гетеросексуал», не понимая природу его извращения. И вдруг на ум пришло слово, которое Хью так долго не мог подобрать. Под «умный, безжалостный, педантичный» он написал «некрофил». Точно. Блэк-риверского маньяка возбуждала смерть.

Глава 22

Сиена

13.00

Джек с ужасом выглянул из окна на станции «Сиена». Платформа кишела туристами. Он вдруг вспомнил почему. Сегодня же палио.

Джек с Нэнси ни разу не были на знаменитых палио алла тондо — лошадиных скачках, проходивших на улицах города. Паоло уговаривал их сходить, а Карло — тихий и более консервативный, чем Паоло — умолял не ходить ни в коем случае. Такие разногласия ярко отражали представления итальянцев об этом противоречивом и довольно опасном зрелище. Некоторые утверждали, что скачки — дань традиции. Они ведь проводились с середины семнадцатого века и были современным аналогом традиционных римских состязаний по стрельбе из лука, борьбе и скачкам. Другие говорили о их жестокости. Лошади могли пораниться во время забега, да так сильно, что их приходилось пристреливать. Карло рассказывал, как на его глазах много лет назад одна из десяти соревнующихся лошадей, каждая из которых представляла городской квартал, упала и ее затоптали насмерть. После этого Карло поклялся, что никогда не позволит своей семье ходить на палио.