Нежное прикосновение - Шарлин Рэддон

— Привет, я Лилит Бодвин. Вам уже лучше?

— Да, спасибо, со мной все в порядке, — сказала Брианна и посмотрела на Ная. Боль снова вернулась. — Это правда? Джулия мертва?

— На вашем месте я бы не стал верить Меграджу. Мы сами все выясним, — сказал он, помогая ей удержаться на ногах, и угрожающе посмотрел на этого наглеца.

«Что же, чудесно!» — подумал Меградж, наблюдая за этой парочкой. Он поклонился Брианне и с трудом изобразил снисходительную улыбку, выражая ей таким образом свое сочувствие.

— Прошу меня простить за то, что так напугал вас, мэм. Это было неосмотрительно с моей стороны. Однако я и подумать не мог, что миссис Сомервилл ваша сестра.

— Вы были с ней знакомы?

— Боюсь, что нет. Я уже вам рассказал все, что знаю. Почти все люди из группы Хетфилда умерли от холеры и похоронены возле палаточного лагеря, который разбит у Голубой реки.

— На этих могилах есть надписи?

Он пожал плечами.

— Не на всех.

Повернувшись к Наю, Брианна спросила:

— Вы меня отвезете туда, чтобы я могла поискать Джулию? Пожалуйста, помогите мне в этом. Мне нужно все до конца выяснить.

Помогая ей сесть в экипаж, Най думал о том, стоит ли ее туда везти. Она может просто не выдержать всего этого. Однако в ее глазах была такая решимость, что он понял — если он откажется ей помочь, она найдет другого. Может быть, это будет Эдуард Меградж.

Он не мог допустить, чтобы Меградж приближался к ней. Он встретил этого человека несколько лет назад, когда охотился в Скалистых горах. Най никогда не доверял ему. Раза два он был свидетелем того, как тот загонял лошадей до смерти просто ради забавы. С женщинами же этот человек обращался еще хуже, чем с животными.

Дорога шла вдоль горного хребта Блу Ридж к старому мосту Ред Кроссин, перекинутому через Голубую реку рядом с линией. Так называли границу между территорией Штатов и землями индейцев. Прямо на этой границе находился трактир под названием «Убежище», причем одна половина этого здания находилась по одну сторону границы, а другая — по другую. Здесь очень любили собираться всякие мошенники и мерзавцы. Как только шериф графства Джексон появлялся в трактире, те, кто бежал от правосудия, просто переходили на ту часть помещения, которая находилась на индейской стороне, и таким образом оказывались неподвластны шерифу.

На территории Миссури также находились мельница Фитцхага и Маленький Санта-Фе. Там обычно караваны делали остановку для того, чтобы набрать новых людей и подготовиться к долгой дороге через дикие прерии. Трактир «Убежище» был последним оплотом цивилизации на их пути к неизведанным землям.

Глубоко погрузившись в мысли о том, что ожидает женщину, которая сидела сейчас в экипаже рядом с ним, если окажется, что ее сестра действительно умерла, он даже не заметил, как они доехали до места. Только звук ее голоса вернул его к действительности.

— Там, впереди, на холме, расположены лагеря переселенцев, мистер Най.

В первом лагере они не обнаружили ничего необычного. Их глазам предстала мирная картина — горели костры, пуская в небо столбы дыма, всюду бегали и весело смеялись босоногие дети. Их заливистый смех напоминал пение птиц. В других лагерях царил полнейший беспорядок. Палатки здесь были поставлены кое-как — брезент с одной стороны просто закрепили кольями, воткнув их в землю, а с другой стороны подперли деревянными шестами.

Здесь грязные и унылые дети сбились в маленькие стайки, словно испуганные птички, а взрослые, которые еще не успели заразиться холерой, ходили, словно привидения, между грязными соломенными тюфяками, на которых лежали несчастные больные. Най придержал лошадь, и они медленно поехали между фургонами и палатками, пытаясь найти кладбище. Брианна с ужасом смотрела на открывшуюся ее взору картину болезни и смерти.

Кладбище оказалось намного больше, чем она предполагала. Некоторые могилы были просто огромными, размерами с целый фургон. Наверное, в них были похоронены целые семьи. А может быть, такие большие могилы рыли для того, что облегчить труд землекопов, и в них клали совершенно чужих друг другу людей. На многих надгробиях не было никаких надписей.

Три тела, завернутые в грязные одеяла, возле которых роились стаи мух, лежали на влажной земле, ожидая захоронения. Рядом с ними высокий и невероятно худой человек, стоявший по колено в прямоугольной яме, спокойно работал лопатой, выбрасывая через плечо комья сырой земли. Он не обратил никакого внимания на мужчину и женщину, которые, выйдя из экипажа, молча бродили среди свежих могил.

На деревьях сидели стаи ворон. Их громкие крики не казались такими ужасными по сравнению со стонами умирающих и печальными стенаниями людей, покидающих лагеря. Одна ворона набралась смелости и подлетела к мертвому, источающему гнилостный запах, телу. Она опустилась на землю и подскочила к светловолосой голове мертвеца. У Брианны комок подступил к горлу, когда она увидела, что птица начала клевать лицо покойника.

— Сюда, — сказал Най, склонившись над деревянным, на скорую руку срубленным крестом.

Брианна поспешила к нему. Эта могила, в отличие от многих других, которые представляли собой просто земляные холмики, была обложена дерном. Опустившись на влажную траву рядом с этой могилой, она прочитала надпись, вырезанную на деревянном кресте: «Джулия Энн Сомервилл, 31 год, умерла 20 апреля 1849 года». Прижав ладони к лицу, Брианна с ужасом прошептала:

— О Боже! Значит, это правда.

Най поднялся с земли и отошел в сторону, чтобы дать ей возможность предаться своему горю наедине. Она не плакала, просто молча сидела, неотрывно глядя на одинокую желтую маргаритку, которая росла в траве возле креста. Наконец она встала и подошла к Наю.

— Я готова. Мы можем возвращаться, — сказала она.

Он внимательно вгляделся в ее лицо. Она казалась спокойной и даже какой-то отстраненной. Уж слишком спокойной. Ему очень захотелось обнять ее, но он подавил этот порыв и, положив руку ей на талию, повел к экипажу.

Они молча ехали среди фургонов и палаток. Перед Брианной то и дело разворачивались сцены безутешного горя. То ей на глаза попадалась мать, которая утешала своих лишившихся отца детей, то отец, который нес на кладбище безжизненное тело своего сына-подростка, то умирающий мужчина, который диктовал друзьям последнее письмо к своей оставшейся дома семье.

Они проезжали мимо последних фургонов, когда Брианна увидела какую-то одинокую фигурку. Ребенок, который едва научился ходить, грязный и полураздетый, громко плакал, а вокруг не было ни души.

Брианна положила руку на руку Ная.

— Остановитесь. Здесь что-то не так. Похоже, что этот ребенок потерялся.

— Я сейчас посмотрю, — сказал он, останавливая экипаж.

Однако, пока он привязывал поводья, она уже спрыгнула на землю.

Эта маленькая девочка была одета только в короткую шерстяную нижнюю сорочку. Ее голые ягодицы и ноги были измазаны фекалиями. Брианна непроизвольно сжалась от ужаса, когда эта несчастная маленькая девочка протянула к ней свои грязные ручонки. Однако от стоявшего рядом фургона исходила такая сильная вонь, что вид несчастного ребенка уже не вызывал удивления и возмущения. Оттуда пахло смертью. Брианна снова почувствовала приступ тошноты. Она все-таки заставила себя подойти к фургону, несмотря на то что боялась увидеть там нечто ужасное.

— Здесь есть кто-нибудь? — позвала она.

Она уже собиралась заглянуть внутрь, когда к ней подошел Най и остановил ее.

— Позаботьтесь о малышке, — сказал он. Его серые глаза стали темными, взгляд суровым. — Я сам загляну внутрь.

Закрыв носовым платком нос, чтобы не ощущать ужасной вони, он заглянул в фургон. Ему пришлось подождать некоторое время, пока глаза привыкнут к темноте. Потом он увидел молодую женщину, одетую в ночную сорочку. Она лежала на кровати. Ее безжизненные глаза смотрели на мужчину, который лежал рядом с ней. По пояс голый мужчина лежал на боку и держал за руку свою жену. Возле мертвых тел роились мухи.

— Там кто-нибудь есть, мистер Най? — спросила Брианна и тоже заглянула внутрь фургона.

Он хотел удержать ее, чтобы она не видела этой ужасной сцены. Однако он опоздал.

Брианна не могла отвести глаз от семейной пары, лежавшей внутри фургона среди нечистот. Они казались ей вынесшими много несчастий беззащитными жертвами. «Через такие же испытания довелось пройти и Джулии», — с ужасом подумала она, чувствуя, что теряет над собой контроль.

Най оттащил ее от фургона. Она смотрела на него расширенными от ужаса глазами, а потом, оттолкнув его в сторону, отбежала на некоторое расстояние, упала на колени, и у нее началась рвота. Когда желудок опорожнился, она попыталась встать и почувствовала, что у нее кружится голова. Най довел ее до экипажа, а потом пошел искать кого-нибудь, кто мог бы позаботиться о маленькой девочке. Он вернулся с бутылкой бренди в руках и заставил ее сделать несколько глотков. Где-то на полпути к городу она начала клевать носом, прижавшись к его плечу. Он осторожно положил ее голову себе на колени, и она заснула.