Карело-финские мифы - Петрухин Владимир Яковлевич

У карел до недавнего времени существовало представление и о «хозяйке земли» Маннутар. К ней обращались в заговоре, который произносили при начале сева:

Маннутар, земли хозяйка,

Ты заставь-ка дерн ожить,

Землю плодородной быть…

Просыпайся-ка, земля,

Отгони свой сон, лужок,

Пусть поднимутся здесь стебли,

Пусть появятся здесь всходы…

Плодородию в целом покровительствовали небесный бог Укко и его жена Рауни, семейные отношения которых вызвали особый интерес и возмущение епископа Агриколы (об этом мы еще расскажем). Образ Укко сливался в представлениях финнов с образом общефинского небесного божества Юмалы. Функциями громовника в финском фольклоре были также наделены упоминавшийся ранее Туури, Палванен или Пайанен (возможно, это другие имена Укко), а также «атмосферный» бог Ильмаринен, который в карело-финских рунах превратился в культурного героя-кузнеца.

Кекри (Кегри, Кякри), согласно Агриколе, способствовал плодовитости скота: в карельском и финском фольклоре он известен как покровитель скота и урожая Кеури. Интересно, что похоже именовался и финский календарный праздник кекри или кеури, связанный еще и с поминовением умерших в конце октября — начале ноября, во время «раздела» между летом и зимой, когда заканчивался обмолот зерна. Именем «кеури» звался последний жнец во время уборки ржи и пастух, который последним пригнал скот в последний день выпаса. На праздник кеури топили баню и стелили постель для душ умерших предков — покровителей живых. Считалось, что в этот день они возвращались с того света и, если их хорошо принять, они обеспечат урожай и благополучие скота в будущем году (в восточнославянском фольклоре так почитались «деды»).

Ряженые в праздник Кекри. Фотографии Ахти Рюткёнена. 1927 г.

Finnish Heritage Agency. Фотография: Ahti Rytkönen (по лицензии CC BY4.0)

Хийси оказывался у Агриколы не гигантским лосем и не лесным святилищем, а духом, помогающим в лесу, покровителем охоты у карел. «Мать вод» загоняла рыбу в сети. Охоте на белок покровительствовал Ниркес (в карело-финском народном календаре долго сохранялся приходившийся на октябрь «день белки»), охоте на зайцев — Хатавайнен.

Финны и карелы, давно освоившие земледелие и скотоводство, не оставляли промысловой охоты. Именно поэтому среди их духов известны многочисленные «матери» зверей, от которых зависела удача в охоте: Керейтар — «золотая жена», мать лисиц, Лукутар — мать черно-бурых лис, Йуолетар и Хиллерво — матери выдр, Тухеройнен — мать норок, Нокеайнен — мать соболей, Йуонертар — мать северных оленей. Все они могли именоваться дочерьми Тапио, хозяина леса. Почиталась и мать диких птиц, которые были ее «стадом», — старуха Холохонка или Хейхенейкко (сходный образ был известен обским уграм).

В XVI веке протестант Агрикола сетовал, что, несмотря на существование «папской веры», еще недавно финны и карелы поклонялись ложным богам, а также камням, пням, звездам и луне и проносили жертвы покойникам.

Хийси — лесной демон, ставший чертом

Древним духом, которому поклонялись все прибалтийские финны, был Хийси. Его имя восходит к названию священной рощи, где запрещалось ломать ветки и рубить деревья и где в древности хоронили умерших; другие названия загробного мира и северной страны Похьёлы — Хиитола у финнов («Дом Хийси») и Хииела у эстонцев. До недавнего времени в этих урочищах приносили в жертву еду, пиво, деньги, шерсть, одежду и т. п. Хиитилайсет или хииденвяки — «народ Хийси» — это души людей, не нашедшие загробного пристанища. Встретивший толпу духов — безголовых уродцев, движущихся в вихре или на лошадях «по тропе хийси», — может умереть или сойти с ума. Известны также отдельные культовые деревья хийси: береза, сосна, ель; озера хийси, каменные курганы и груды камней, называемые «камни Хийси», — рассказывали, что их набросали древние великаны (Хитской камень и Хидгора известны и русскому населению Онежского озера). Самому Хийси приписывался великанский рост. Считалось, что у него есть сыновья и жена. После христианизации священные рощи были заброшены, и Хийси превратился в злого духа, лешего. Так стали именовать ад, чертей, нечистую силу вообще — «народ хийси»; появились представления и о хийси, обитающих в водоворотах и водопадах. У водных хийси есть чудесный скот — можно подстеречь их коров, когда те выходят из озера пастись, и похитить их.

В финской руне «Сватовство в водопаде» молодец пытается высватать у жены Хийси дочку. Та дает жениху трудные поручения: вспахать голыми руками гадючье поле, срубить, не разбив, ледяной забор, свить веревку из мякины. Жених справляется с невыполнимыми заданиями, и ему приводят невесту. Оказалось, что дочка Хийси «глазки изредка, но мыла, ушек вовсе не касалась». Жених требует, чтобы ее отвели в баню и отмывали до тех пор, пока «каменка не изотрется».

Пособниками Хийси оказываются вредоносные насекомые: шершень — «пташка Хийси», паучиха — «шлюха из рода Хийси». «Стрелы хийси» несут болезни, к ним обращаются в заговорах колдуны. «Конь хийси» — воплощение чумы. Появление Хийси знаменовало смерть человека. Как и всякий леший, он мог погубить или спасти заблудившийся скот, мог способствовать удачной охоте (о чем писал Агрикола).

Карельская руна свидетельствует о том, как с приходом христианства Хийси превратился в Сатану. В ней рассказывается как «Творец» — Луё — спасается на лыжах от «паганов» — язычников. Те настигают его на святой горе, помещают в глубокую яму и заваливают камнями. Но злокозненный кузнец Хийзи требует, чтобы Творца заковали в цепь, которую он изготовит. Тем временем Творец молит солнце, чтобы оно выпустило его на свободу. Солнце растопило камни и советует ему отправиться к кузнецу Хийзи. Тот не узнает Луё, ведь он сидит в яме, и хитроумный Творец советует Хийзи испытать цепь на прочность. Хийзи наконец выковывает такую цепь, которую сам не может порвать. Луё же заговаривает цепь на шее у Сатаны, чтобы он не вырвался.

Согласно карельской легенде, нетвердыми в вере были прародители Адам и Ева, потому Богу пришлось крестить множество их детей. Утомленные бесконечным обрядом родители скрыли часть потомства в лесах и источниках: некрещеные дети остались там и превратились в нечистую силу.

В коротких рассказах о чудесном, повествующих о происхождении каменных куч, о разрушенных церквях и т. п., хийси — это древние великаны, которые могли кинуть огромный камень так, что убивали им сразу двух быков. Брошенный камень становился порогом на реке; озерные рифы — это мосты, которые не достроили хийси. Каменные гряды появились потому, что хийси бросали друг в друга камни. О том, что хийси некогда были соперниками нового христианского культа, свидетельствует их особая неприязнь к церквям: они боятся колокольного звона. Если хийси и строят днем церковь, то ночью они ее разрушают или церковь обрушивается прямо на прихожан. Иногда хийси наделяются чудесными свойствами, которые в апокрифических легендах приписываются творцу мира: они могут плавать на каменной лодке. Древние наскальные рисунки, камни-следовики — с изображениями ступни — следы хийси. Недаром петроглифы Карелии именовались в русской традиции «бесовыми следками». Монахи даже выбили на них крест, чтобы противостоять нечистой силе.

Образ Хийси сливается со схожим образом злого духа Лембо, который также может выполнять функции лешего, покровителя зверей: в финской руне зайчиха желает своему зайчонку «ног проворных, как благие крылья Лемпо». Представление о лембоях было заимствовано на Севере русскими людьми: считалось, что лембои обитают в горах целыми полчищами, имеют свои села, где живут семьями. При этом они похищают проклятых родителями детей.