Третий король - Джо Алекс

— Как это?

— Посмотри вот сюда. — И он показал пальцем на один из колокольчиков на мантии Черного короля.

— Смотрю. Ну и что?

— Нет, ты приглядись хорошенько и сравни с остальными колокольчиками.

— Он... такой же точно... нет, постой! — Катажина невольно повысила голос и тут же прикрыла рот рукой. Только потом она договорила:

— Да ведь у него нет язычка!

— Вот именно. У всех колокольчиков, а их на мантии штук пятнадцать, язычки есть, а у этого нет.

— А на оригинале?

— На оригинале все колокольчики, естественно, без изъяна. Это и есть тайный знак Интерпола, который позволит преподнести герру Груберу небольшой сюрприз, когда его возьмут с поличным, то есть с картиной в руках.

— Только бы они ничего не заметили. Это же сразу видно!

— Ошибаешься. Я думаю, что французы рассчитали точно. Это видно, если ткнуть в нужное место пальцем. Не забывай, что за границей ни один человек пока не держал в руках оригинал, а ведь эти язычки такие мелкие! Если сам герр Грубер не обнаружит, что это подделка, то остальные и подавно. Но чтобы это обнаружить, он должен был бы не один день иметь перед глазами «Черного короля» и запечатлеть в памяти все его детали. Кроме того, у него просто не будет времени для сравнения. Интерпол наверняка хочет взять его, как только он получит картину.

— Понятно, — Катажина бросила короткий взгляд на часы. — Одиннадцать десять...

Она подошла к двери, долго прислушивалась, а потом на цыпочках вернулась к Вечореку.

— Все тихо. Начнем? Я, признаться, предпочла бы поскорее отделаться от этого и заснуть. Здешний воздух меня буквально опьяняет, — и она сделала глубокий вдох.

— Пьянеть от воздуха на службе запрещается, — буркнул капитан. — Подождем немного. Мне еще надо переобуться.

Он извлек из чемодана теннисные туфли и быстро надел их.

— Двинемся ровно в четверть, — прошептал он. — У тебя найдется платок? Только побольше. Лучше завернуть картину. Даже если нас кто-то заметит, то картина не бросится в глаза — она ведь невелика.

— У меня есть банное полотенце, оно вполне подойдет.

Бесшумно выскользнув из комнаты, она через минуту вернулась с огромным ярко-розовым полотенцем.

Вечорек даже зажмурился.

— Где ты купила это чудо? Приятный цвет, ничего не скажешь. — Он чуть не добавил, что, будь его воля, он приговорил бы изготовителей и покупателей подобных полотенец к наказанию пожизненно вытираться ими.

— Веселенькое, правда? — Катажина невинно улыбнулась. — Я выбирала его вместе с сестрой. Мы обе любим яркие цвета.

Она взяла картину и обернула ее полотенцем.

— Ну вот, вполне сносно. Сразу и не разберешь, что под полотенцем есть еще что-то. Я вешаю его на руку — и в путь!

Вечорек посмотрел на часы. Большая стрелка доползла до светящейся тройки. Он двинулся к выходу, тихонько повернул ключ в замке, открыл дверь и вставил ключ с внешней стороны.

— Запрешь и захватишь с собой ключ, — еле слышно сказал он Катажине.

Та кивнула. Капитан на цыпочках вышел в коридор и оглянулся. Катажина стояла с картиной в руках и улыбалась ему.

Улыбнувшись в ответ, он с бьющимся сердцем сделал первый шаг. Осторожно ступил на порог, потом на каменные плиты коридора. Слабо светила маленькая лампочка. Он остановился. Вокруг было тихо. Только издали сюда доносилось завывание вьюги над крышей дворца, которое то замирало, то вновь усиливалось. Погода все ухудшалась. Он двинулся вперед, внимательно поглядывая на двери по обеим сторонам коридора, за которыми спали — или не спали — люди. Дверей было куда больше, чем жильцов в Борах. Часть комнат, как видно, пустовала. Шаги его были бесшумны. Перила, лестничная площадка. Он оглянулся.

Катажина уже вышла в коридор и как раз опускала в карман халата ключ.

Молодец девчонка, подумал Вечорек. Я совсем ее  не слышал.

Он посмотрел вниз. Та часть холла, которая открывалась с площадки, была пуста. Но главное, что дверь библиотеки осталась с вечера открытой. Внутри, насколько он мог видеть, была тьма.

Вечорек облегченно вздохнул. Это означало, что не потребуется отмычка, не придется открывать дверь, которая может заскрипеть, да еще и повторять всю процедуру на обратном пути.

Он посмотрел на деревянные ступени, которые отделяли его от дверей библиотеки: одна, две, три... двенадцать. Осторожно встал на первую, на вторую... Тихий скрип. Он быстро отдернул ногу, но после минутного колебания вновь опасливо поставил ее туда, где ступенька соприкасалась со стеной. Тишина. Пятая ступенька, шестая.

И вот он уже внизу. Мраморный пол холла и резиновые подошвы туфель позволяли двигаться здесь беззвучно. Обернувшись, Вечорек посмотрел наверх. Катажина стояла на лестничной площадке. Он сделал ей знак следовать за ним и на цыпочках пошел к двери библиотеки. На пороге он остановился. Ступеньки тихо скрипнули. Капитан чертыхнулся про себя и оглянулся назад. Катажина благополучно спустилась вниз.

Он вошел в темный зал библиотеки. Толстый ковер полностью заглушал его шаги. Капитан осмотрелся. В зале стоял полумрак. Слабый свет лился сюда только через открытую дверь. Дальний же конец библиотеки с двумя большими глобусами был погружен в темноту. Капитан быстро прошел в неосвещенную часть помещения, обследовал его и вернулся обратно мимо закрытых дверей оружейной.

На пороге возникла тень. Катажина. Вечорек махнул ей, но она и так направлялась к картине.

— Скорее, — шепнул он ей.

Катажина развернула полотенце, перебросила его через плечо и с картиной в руке встала рядом с капитаном. Вечорек приблизился к стене, взялся обеими руками за багет, аккуратно поднял «Третьего короля» и снял его с крюка. Холст, натянутый на старинный подрамник, был закреплен на нем с задней стороны четырьмя гвоздиками. Он быстро отогнул их, радуясь податливости металла.

— Давай!

Катажина протянула ему копию, бережно приняла оригинал и осторожно обернула его полотенцем. Они действовали почти ощупью.

Вечорек старался не торопиться. Он наложил копию на подрамник и вернул на место гвоздики. Готово. Проверил, все ли в порядке. Гвоздики держались прочно.

Подняв картину, он повесил ее на стену. Все шло настолько замечательно, что эта история показалась ему вдруг сущей безделицей, и он чуть не засмеялся. Но дело еще не сделано. Предстоит обратный путь.

— Готово.

Он повернулся. Слабый свет из-за двери падал на циферблат часов. Одиннадцать двадцать пять. Это означает, что с того момента, как они вышли из комнаты, миновало всего десять минут. Стефану же казалось, что прошла уже целая вечность.

— Идем, — прошептал он. — И улыбнулся: все произошло именно так, как предсказывала Катажина, и его теоретические выкладки потеряли смысл. Дело оказалось таким элементарным, что он до сих пор не мог в это поверить.

Они вышли в холл и направились к деревянной лестнице, ведущей на их этаж.

— Осторожней, — шепнул Вечорек Катажине и показал глазами, чтобы она шла впереди.

Ступеньки не скрипнули ни разу. Оба они двигались неслышно, как призраки. На верхней площадке, когда предстояло пройти только коридор, они вдруг замерли. Вечорек присел за перила и притянул к себе Катажину.

Кто-то тихо взбирался по мраморной лестнице. Лица они пока не видели.

— Если он идет сюда, — чуть ли не по губам читал Вечорек шепот Каталины, — надо проскользнуть в коридор. Может, повезет добежать до комнаты, пока он поднимется.

Капитан в ответ сильно сжал ей руку.

Неизвестный показался. Он двигался на цыпочках, то и дело озираясь и прислушиваясь. Это был хранитель музея Владислав Янас.

Катажина закусила губу, чтобы не вскрикнуть от неожиданности, и не из-за того, что глазам ее предстал хранитель, а из-за того, что Янас бережно держал в правой руке небольшую картину, и даже при столь слабом свете картина эта была отчетливо видна.

«Третий король»!

Директор еще раз огляделся по сторонам и скрылся за дверью библиотеки. Вечорек спустился на три ступеньки и стал смотреть вниз, по-прежнему укрываясь за металлическими перилами.

В полумраке библиотеки он видел, как Янас снимает со стены картину, которую они туда только что повесили.

— Идем! Быстрее!

Вечорек не помнил, как они очутились в комнате. Он безмолвно показал Катажине на открытый чемоданчик, и та спрятала туда оригинал «Третьего короля». Капитан извлек со дна своей дорожной сумки, из-под стопки сложенных сорочек, белую пластмассовую коробку овальной формы. Нажал на замочек — и в руках его оказался портативный передатчик. Он вытащил из его недр метровую антенну, включил микрофон и взглядом отослал Катажину проверить ванную комнату.

Она вышла и вскоре вернулась обратно, прикрыв за собой дверь с изображением святого Себастьяна, спокойно взирающего на невидимых зрителю стрелков.