Сын Бога Грома - Арто Паасилинна

Пока он размышлял над перестройкой магазина, от двери послышался шум и звон колокольчика. Явился первый клиент. Это была пожилая богато одетая женщина, говорящая по-фински с сильным акцентом. Рутья подумал, что бабка наверняка финская шведка. Старуха желала купить бра в стиле Бидермейер.

Рутья огляделся. Бра нашлись, но не подошли покупательнице по стилю. Тогда Рутья решил предложить хрустальную люстру. Согласно амбарной книге она стоила несколько тысяч марок. Рутья показал люстру старухе. Та заинтересовалась. В итоге он продал ее за цену, ровно в два раза превышающую ту, что значилась в документах Сампсы.

— Я мечтал, чтобы эта дорогая старинная люстра попала в дом, где уважают стиль и поклоняются красоте, — высокопарно произнес Рутья.

Сделка состоялась мгновенно.

Вскоре дверь снова распахнулась. Вошла высокая красивая женщина лет тридцати пяти. По ее плечам струились длинные рыжие волосы. Одета она была в шерстяной свитер и стильную юбку-брюки, на шее — галстук. Дамы обычно повязывают такие галстуки, дабы показать — они в состоянии сделать все, что умеют мужчины, но при этом остаются женщинами. В руках она держала раздувшийся кожаный портфель.

«Прекрасное создание», — подумал сын Бога грома. Женщина чем-то неуловимо напоминала Айяттару. Рутья вспомнил, что, если успешно справится со своей земной задачей, получит в жены златовласую богиню. Тогда ему, конечно, придется переехать из Туонелы на небеса, ведь Преисподняя — неподходящее место для восхитительной красавицы.

Однако, прежде чем Рутья успел открыть рот и поинтересоваться, чем может помочь, женщина решительно подошла к нему и официальным тоном спросила, может ли она видеть Сампсу Ронкайнена. Рутья чуть не ответил, что Ронкайнен в данный момент находится в Пентеле, но в последний момент опомнился — вообще-то он сам и есть вышеупомянутый Ронкайнен. Рутья представился и спросил, чем может быть полезен.

— Я — налоговый инспектор Суваскорпи. И пришла, чтобы проверить вашу бухгалтерскую документацию. В принципе мы давно информировали вас о возможном визите. Просто я узнала, что сегодня вы здесь. Я могу приступить?

Рутья сообразил, что речь идет о тех самых запутанных счетах и неуплаченных налогах, о которых говорила госпожа Мойсандер, угрожая Сампсе. Он проводил инспекторшу к самому красивому антикварному креслу и придвинул подходящее по стилю бюро.

Дама пожелала видеть бухгалтерские документы за последние пять лет с приложенными к ним соответствующими чеками и расписками.

Рутья принялся искать бумаги, собирая их по разным углам магазина. Несколько папок госпожа Мойсандер хранила в кухонной кладовке, часть бумаг нашлась в старинной шкатулке стиля ренессанс, остальные — в комоде госпожи Мойсандер, от ящиков которого она, по счастью, давно потеряла ключи, поэтому они и были открыты.

Увидев бумажную кучу, нагроможденную перед ней Рутьей, налоговый инспектор горестно вздохнула и пожаловалась, что на такие проверки уходит уйма времени.

— И как это вы умудрились совершенно запустить свои документы? — задала инспектор риторический вопрос. На ее лице застыло страдание.

Рутья внимательно смотрел на красавицу, полыхая синим взглядом. Это сработало: женщина смутилась, на щеках выступил румянец. Инспектор Суваскорпи, уткнувшись в лежащие перед ней бумаги, нервно отбивала ногой такт по ножке бюро. Рутья решил, что он очень понравился даме.

«Вот бы такую женщину заполучить в ученики», — вздохнул он про себя.

Рутья был уверен, что ее будет не слишком легко обратить в истинную веру, тем более что она пришла выжать из магазина налоги. И все же Рутья решил попытаться. Сампса предупреждал, что финские налоговые инспекторы отличаются дотошностью и въедливостью, видимо, эта — из той же породы.

«Было бы неплохо предаться вечернему ритуалу с рыжеволосой инспекторшей», — подумал Рутья.

Инспекторша принялась за работу.

В середине дня она сходила пообедать и вернулась к документам.

Инспекторша избегала смотреть на Рутью, но, если их взгляды случайно встречались, вспыхивала и потом долго стеснялась поднять глаза.

— Вы, судя по всему, высокопрофессиональный налоговый служащий, — попытался Рутья завести беседу ближе к вечеру, чтобы завязать хоть какой-нибудь разговор.

Женщина ответила, что в Финляндии налоговые службы в целом работают на очень высоком уровне. Да и вообще, в государственном секторе работникам предъявляют более высокие требования, чем в частном. Что же касается самых высоких позиций, там главное — не профессионализм, а политическая лояльность.

— Раз уж вы такой профессионал, может, подскажете, что мне надо сделать, чтобы поменять фамилию? В смысле, официально поменять…

Дама подняла на него удивленный взгляд.

— И какое же имя вы собираетесь взять? Чем вам не нравится ваше имя — Сампса Ронкайнен?

— Да нет, нормальное имя в принципе. Но я хочу, чтобы меня звали Рутья, сын Бога грома.

Инспекторша усмехнулась: мелкие бизнесмены к среднему возрасту часто становятся забавными. Этот вообразил себя вон кем! Наверное, жизнь среди старинных вещей накладывает отпечаток…

— В Финляндии отказались от упоминания имени отца — отчества — добрую сотню лет назад. Кажется, кто-то из моих предков носил имя Хемминки сын Суваса. Отсюда и возникла моя фамилия — Суваскорпи.

Инспекторша несколько раз произнесла имя Рутья, сын Бога грома, словно пробуя на вкус. Красиво. Разве что звучит немного угрожающе, зато вызывает несомненное уважение к его обладателю.

— В вашем магазине продается много старинной крестьянской утвари. Думаю, что такое имя было бы здорово использовать в вывеске: «Магазин старинных вещей Рутьи, сына Бога грома». Уверена, у вас отлично пойдут дела. Вот только надо бы навести порядок в бухгалтерии и начать исправно платить налоги.

Инспекторша рассказала, что, если господин Ронкайнен всерьез намерен поменять имя, ему следует обратиться в администрацию губернии. Она тут же позвонила в соответствующий департамент и узнала, кто из нотариусов занимается вопросами регистрации имен и как зовут начальника отдела, который заверяет документы своей подписью и печатью. Но сначала необходимо зарегистрировать столь необычное имя в Союзе финской культуры и идентичности.

— Может, вы могли бы сами сходить в этот союз? — вежливо поинтересовался Рутья. — А то у меня нет ни малейшего опыта решения подобных вопросов…

Этому утверждению инспекторша поверила с легкостью. Она на секунду задумалась, взглянула на Рутью, снова покраснела до самых ушей и согласилась.

— Хорошо, я поговорю с нотариусом Мялкуненом, — пообещала она и уткнулась в документы, изучение которых не слишком продвинулось.

— Здесь работы не на один день, — заметила инспекторша, не отрываясь от бумаг. — Да, плохо дело, — задумчиво произнесла она уже менее официальным тоном. Сейчас в нем слышались нотки сочувствия, даже жалости.

Вечером, незадолго до закрытия магазина, Рутья завел разговор о ритуале отхода ко сну. Услышав предложение Рутьи, инспекторша вспыхнула. А уж когда он сказал, что не против отправиться с ней в постель, женщина страшно смутилась и в который раз покраснела. Теперь — от возмущения.

Она оскорбленно воскликнула:

— Послушайте, господин Ронкайнен, я нахожусь здесь по служебным делам!! Не забывайте об этом.

Инспекторша собрала бумаги и, уложив их в объемный портфель, быстро покинула магазин. Дверь хлопнула громче обычного.

Рутья удивился. Ему казалось, что он сделал женщине хорошее предложение, и никак не мог понять, почему она так отреагировала. Вчера госпожа Мойсандер вела себя совсем по-другому. И Рутья сделал вывод: женщины — непонятные и непредсказуемые существа.

Он решил позвонить Сампсе и посоветоваться.

— Привет, Сампса, это говорит Рутья. Послушай, у меня тут возникли проблемы с женщинами. Госпожа Мойсандер…

И Рутья рассказал, как возмущенная госпожа Мойсандер ранним утром убежала из магазина. Затем поведал историю про налогового инспектора и поинтересовался, как мужчинам следует себя вести в связи с вечерним ритуалом. И рассказал в деталях, что у него произошло с госпожой Мойсандер.

— О, мой бог! Да ты с ней переспал…

Сампсе стало нехорошо. Сын Бога грома по незнанию переспал с матерью-одиночкой… А вдруг она забеременеет и соберется рожать… И у сына Бога грома родится ребенок… И его запишут на имя Сампсы! Вот черт!

На мгновение Сампса почувствовал себя так же, как когда-то Иосиф. Но ведь в Финляндии никто не поверит объяснениям, что на самом деле настоящий отец ребенка Рутья, на него просто повесят незаконнорожденного! И придется до конца своих дней платить алименты на чужого ребенка. Чего не случается в этом мире!..