Три недели в Советском Союзе - Александр Абердин

Сергей, тяжело дыша, ответил ей:

— Обещаю, любимая.

Юля легла на него и страстно целуя торопливо заговорила:

— Серёженька, любимый, тебя посла сюда, в моё время сам Бог. Ты мой любимый, я всегда мечтала встретить только тебя и я никогда, никогда-никогда не изменю тебе даже мысленно. Мне всё равно, кем ты был миллионером или работником культуры, я люблю тебя такого, какой ты есть, а ты у меня самый лучший. Боже, как же я люблю тебя, хороший мой.

У Сергея от этих слов даже слёзы невольно брызнули из глаз, столько в них было любви и заботы. Крепко прижимая к себе Юлю, он горячечно зашептал ей на ухо:

— Юлечка, любимая, я тебя тоже очень люблю. Солнышко моё, кроме тебя мне не нужен больше никто. Под каждым своим словом, которое я сказал тебе в нашу первую ночь, я готов расписаться всей своей кровью. Мы с тобой будем жить долго и счастливо, любимая и эту видеозапись я буду хранить вечно. Я запишу её на несколько дисков, никогда не буду стирать эту кассету и мы посмотрим её с тобой ещё не одну тысячу раз. Ноутбук у меня новейший и он очень качественный, его ведь для меня тоже делали по специальному заказу, а ещё у меня есть к нему ремкомплект и он к счастью со мной. Но всё равно рано или поздно появятся другие компьютеры, пусть и не такие мощные, как этот. В общем об этом ты можешь не беспокоиться, а я же побеспокоюсь о том, чтобы тебе в жизни ничто не угрожало, да, и мне тоже. Я даже брошу курить совсем, хотя и сейчас стараюсь выкуривать не больше семи, восьми сигарет в день. Просто я привык к куреву в армии, но теперь обязательно брошу и буду заботиться и о твоём, и о своём здоровье. Я обязательно напишу те пьесы, о которых тебе рассказывал, и поставлю их в пятигорском театре.

— Да, любимый, ты станешь режиссёром. — Быстро согласилась с ним Юля и попросила — Покажи мне, каким ты был в детстве. Правда, что ты был толстощеким карапузом. Когда ты мне рассказал об этом, я даже не могла в это поверить.

Они долго лежали нагишом на кровати и Сергей показывал Юле все свои фотоснимки начиная с детских, а их у него было несколько тысяч. Особенно Юле понравились те, на которых он был снят на фоне российского флага на погранзаставе и тот снимок в госпитале, где заместитель командующего погранвойсками вручал ему в госпитале орден «Мужества». Потом он показал Юле свою семью и она сказала, что Татьяна очень красивая девушка, правда немного странная со своей многоцветной причёской и диковатым на вид макияжем. Понравились ей квартира и дом Сергея в Вихрах. Правда, она всё никак не могла поверить в то, что её жених миллионер. Когда же девушка увидела, как ему пожимает руку мэр города Москвы, вручая какой-то красивый диплом, а затем увидела его кабинет и Сергея в нём во время производственного совещания, он как раз поздравлял кого-то с пуском нового минизавода совсем рядом, в Константиновке, то согласилась, что он действительно миллионер. Впрочем согласилась она тогда, когда увидела сам минизавод, который был побольше нынешнего мясокомбината.

С ещё большим интересом Юля смотрела те видеоролики, в которых Сергей то ехал на гоночном автомобиле, то плыл на огромном катере, то стоял за штурвалом настоящего парусного корабля. Увидела она и то, как её жениху вручали диплом в Оксфордской школе бизнеса, которую он закончил экстерном за два года вместо трёх. Увы, но это было всё, на что его сподобило. Зато Сергей действительно был миллионером и это во многом именно благодаря ему компания «Главпродснаб», которую так назвали в память об ушедшем советском времени, стала тем, чем она была, но к этому её жених относился так легко, что она даже удивилась. А ещё Юлю очень удивило то, что у Сергея было так много друзей и везде, куда бы он не приезжал, все обнимали его, пожимали ему руку и целовали так, словно он был их родственником. Он же только смеялся и говорил, что так всё и должно быть, ведь он приезжал покупать, а не воровать. Спать они легли только под утро и лишь потому, что очень устали.

Глава 5. Первый крах в прошлом

Двадцать второго февраля Сергей и Юля, разбуженные «Полётом шмеля», проснулись в семь утра. Пока Юля умывалась и готовила себе завтрак, Сергей поработал на компьютере. Он уже начал писать пьесу под рабочим названием «Майское утро» о сложных взаимоотношениях молодого комсорга большого машиностроительного предприятия и его девушке, мастере цеха. Основная коллизия пьесы заключалась в том, что молодые специалисты любили друг друга, но девушка, не справлявшаяся со своей работой, постоянно пыталась выехать на своём возлюбленном. За завтраком, во время которого кушала одна Юля, а Сергей выпил, как обычно, чашку кофе без сахара, они спланировали свой день.

Юля собиралась с утра поехать в аэропорт, чтобы подать заявление об увольнении, а затем хотела походить по магазинам, чтобы купить своему уже официальному жениху, три дня назад они подали заявление в загс, подарок к дню Красной Армии. Поэтому они вышли из дома немного раньше, чем обычно. На стоянке такси Сергей, внимательно осмотрев издалека нескольких таксистов, подошел к одному из них и нанял машину на весь день. Юля уехала, а он пошел в спортивный зал и два с половиной часа ворочал там железо, нагружая себя самым основательным образом, а потом ещё полчаса делал растяжки. Выпив за время тренировки два литра «Смирновской», но не водки, а минеральной воды, он принял душ, отдохнул немного, покинул спортзал и направился в ресторан гостиницы, чтобы позавтракать.

Этот завтрак можно было смело назвать обедом, но он и не собирался идти после тренировки домой. Пока Юля разбиралась со своими делами, Сергей хотел встретиться и поговорить с главным режиссером театра. Настроение в это утро у него было прекрасное, не то что у главного героя его пьесы в то майское утро, когда тот понял, что ему нужно принимать какое-то решение, пока возлюбленная не подвела его под монастырь. Он уже пил кофе, когда в зал ресторана вошли двое крепко сбитых парней лет тридцати и стали простреливать его глазами. У Сергея тревожно ёкнуло сердце, но он постарался отогнать подальше дурные мысли и это ему даже удалось, тем более, что оба парня присели за столик у входа и подозвали к себе официантку и стали у неё что-то заказывать, но когда, расплатившись, он выходил из ресторана, они были уже у него за спиной, а прямо перед ним, словно из-под земли, вырос третий — мужчина лет сорока, невысокого роста, но крепко сбитый, лицо которого показалось ему знакомым. Он пристально посмотрел на Сергея и спросил:

— Гражданин Чистяков?

Во рту у Сергея тотчас появился медный привкус и он, стараясь дышать ровно, спокойно ответил:

— Да, я Сергей Чистяков. Что вам угодно?

— Пройдёмте с нами, гражданин Чистяков. — Со строгой, не терпящей возражения интонацией сказал ему мужчина.

Сергей улыбнулся, посмотрел назад, оба парня, вошедшие в ресторан, стояли чуть поодаль справа и слева, и сказал:

— Я обязательно пройду с вами, уважаемый, но только в том случае, если вы предъявите мне своё удостоверение и ордер на мой арест, если у вас таковой имеется.

Один из парней, стоящих сзади, злым голосом выпалил:

— Надо же, какой грамотный! А если я тебя пинками вынесу отсюда, ты пойдёшь с нами?

Сергей рассмеялся и насмешливо воскликнул:

— Попробуй! Рискни, дружок. Только я тебя заранее предупреждаю, до тех пор, пока вы не предъявите мне документов и ордера на мой арест, я буду вас считать гопниками, шпаной подзаборной, и относится к вам соответствующим образом, так что это ты вылетишь отсюда вместе со своим дружком. Вас это тоже касается, уважаемый и стволы, если вы их с собой захватили, вам не помогут. Итак, время, пошел! Предупреждаю, действуйте строго по закону, иначе весь остаток жизни вы будете работать на аптеку и не в органах, а дворниками.

Тип, стоявший сзади, справа, зашипел:

— Мразь, да, я тебя сейчас…

— Тихо, лейтенант! — Грозным окриком одёрнул его третий мужчина, достал из кармана своего костюма удостоверение в красной корочке и сказал, протягивая его Сергею — Гражданин Чистяков, я капитан Николаев, старший следователь пятигорского УКГБ. Ордера на ваш арест у меня нет, но вы всё равно должны пройти с нами, чтобы ответить на некоторые вопросы.

Сергей сосредоточенно кивнул головой и ответил:

— Слушаюсь, товарищ капитан. Только запомните на будущее, до тех пор, пока мне не предъявлено обвинение, я для вас товарищ Чистяков, а с личным составом вы обязательно проведите воспитательную работу. Такие запросто подведут своё руководство под монастырь и даже глазом не моргнут. Шпана, даром что закончили военное училище. Даже понятия не имеют о том, что такое офицерская честь. В настоящем бою такие гниды думают только о своей шкуре, в плен сдаются даже соплякам с перочинным ножиком в руках и потом поют на допросе, как курские соловьи и даже голосистее. Рвали мы таких. На куски рвали и от них одно только дерьмо оставалось. — Опустив грубияна ниже плинтуса, Сергей всё же внимательно рассмотрел удостоверение капитана и сказал, возвращая корочки — Давайте проедем в управление, товарищ капитан, и поговорим. Как я полагаю, разговор у нас с вами будет очень долгим и увлекательным и закончится он тем, что вы отправите меня в Москву. Ну, я к этому разговору давно готов, а вот готовы ли вы, это мы сейчас выясним. Пойдёмте, нечего загораживать проход людям.