Умереть, чтобы жить (СИ) - Светлая Сана

Он почувствовал, что с ней происходит. Подойдя ближе и взяв ее за плечи, сказал:

— Я рядом. Верь мне и ничего не бойся.

— Я верю тебе, Хен.

— Возьми меня за руки. И просто слушай мой голос. Давай дойдем до конца.

И она вложила свои пальцы в его руки, ведь это была единственная нить, за которую она могла держаться в кромешной тьме, и медленными шагами пошла вперед.

Он напевал ей песню, которую слышал от мамы. И медленно, шаг за шагом, двигался спиной назад.

Дойдя до раскидистого дерева, на самом конце обрыва, он сказал:

— Ты можешь снять платок.

Она сделала это и на несколько секунд солнечный свет ослепил ее настолько, что она ничего не могла видеть.

— Посмотри, — продолжил он, — обернись назад. Ты смогла пройти весь этот путь.

Она повернула голову назад и разревелась. Так неожиданно и громко, что он опешил. А потом, развернувшись, ушла в сторону, села не землю и, обняв колени, продолжала рыдать.

Он стоял, облокотившись о дерево, понимая, что ей нужно остаться одной. Что ей нужно выплакаться. Что ей нужно освободиться. И он готов был терпеливо ждать.

И вдруг она неожиданно встала и уверенными шагами пошла к обрыву. Подойдя к самому краю, она широко расставила руки, подняла голову вверх и закричала, криком победителя.

***

Он смотрел на нее, восхищенно улыбаясь, удивляясь тому, сколько силы в этой хрупкой женщине.

— Пойдем туда, где цветы, Хен, — неожиданно предложила она.

— Раз ты этого хочешь, пойдем, Катя.

Они опять молча шли… И снова слова были лишними.

Он первым улегся на траву.

— Ты стала свободнее? — смотря на нее, спросил он.

Ее охватило такое чувство нежности к этому человеку, что сердце сжалось в кулак, и заломило каждую клетку тела.

Она убрала прядь волос с его лба и погладила еще недавно переломанными пальцами по щеке. Хен перехватил ее запястье, положил ладонь на свою щеку и поцеловал с тыльной стороны, а потом по очереди каждый из пальцев.

Она смотрела на него взглядом, полным тепла, и он понимал: он становится лучшей версией себя. И это ему нравится.

— Спасибо, Хен. То, что ты сделал, очень важно для меня.

— И для меня, Катя.

Она, не спрашивая, легла рядом и положила голову ему на плечо, обняв его одной рукой.

Он так растерялся, что несколько секунд не мог сообразить, что ему нужно делать. «Обниму — подумает, что я нахал, не обниму — что не мужик».

Она чувствовала его напряжение и растерянность.

Но утренняя война еще не была закончена.

***

Она закрыла глаза, дав ему понять, что в ближайшее время вставать не собирается. И он не выдержал:

— Кать! Что я должен сделать сейчас, чтобы это было правильным? Чтобы я не обидел тебя, снова?

«2:0», — подумала она.

— То, что кажется тебе уместным именно сейчас, — сказала она вслух.

«Она не просто не собирается мне помогать, — подумал он, — она меня испытывает… А делать-то что, господи?».

Он шумно вдохнул и обнял ее, рассудив, что получить по морде лучше, чем быть тряпкой.

Она лежала, закрыв глаза, понимая, что ей на самом деле не важно, как он поступит. Потому что она уже на своем месте. Месте, где ей спокойно и тепло. Катя чувствовала умиротворение.

Она, но не он.

Чертова паника не давала ему покоя. Он не знал, как ему себя вести… Он так хотел быть с ней во всех смыслах этого слова, но боялся переступить черту, боялся обидеть ее.

«Ты сведешь меня с ума, Катя. Ты сведешь меня с ума», — он крепче обнял ее, и от близости ее тела пальцы ударило, будто током.

— Ааааааа, — вдруг закричала она так громко, что он чуть не подскочил с места.

— Что случилось?

— Меня, кажется, кто-то в шею укусил, — чуть не плача, сказала она.

— Кто? Куда именно? Дай я быстрее посмотрю, — он наклонился и стал внимательно изучать эту самую шею. Ее губы были так близко, что он чувствовал ее дыхание.

«Черт, почему так жарко», — думал он, пытаясь что-то безрезультатно рассмотреть. — Еще один ее вдох и я не смогу больше терпеть! Как сдерживаться? Как?».

— Так и не увидел ничего? — вот именно в этот момент она и задала вопрос.

— Что?

«3:0! Ты только что хотел меня поцеловать, но не сделал этого», — подумала она.

— Ааай, кажется, оно теперь на спину переползло! — почти плача, сказала она.

— Что переползло? «Почему на спину?» — в каком-то полутумане спрашивал он.

— То, что меня укусило! И я не знаю почему! Ну помоги быстрее! Ааай.

Его бросило в холод, и на лбу выступили капли пота.

«Я что, под одежду к ней должен буду залезть?», — мысли лихорадочно мелькали в мозгу.

— Хен, ну пожалуйста! Ну помоги мне, быстрее!

Закрыв глаза, он рывком поднял ее футболку и смахивающими движениями пытался изгнать обидчика.

Она думала, что справиться будет легко. Но как же она ошибалась. Еще один его вдох около ее шеи, и она уже сама была готова поцеловать его. А сейчас от прикосновения его рук по коже побежали мурашки. Катя закрыла глаза, чтобы полностью довериться ощущениям.

«3:3, — сказала она себе, — ничья… Из-за одних только твоих прикосновений… ничья».

— Хен, — ее голос звучал где-то далеко, — он ушел.

— Кто ушел? — он и не заметил, что уже пару минут гладит ее вдоль нижней части позвоночника указательным и третьим пальцем.

— Можешь уже опустить футболку?

Она так резко повернулась, как только он это сделал, что он упал на спину.

Облокотившись о землю и немного склоняясь вниз, она смотрела на него взглядом победителя.

И тут он все понял.

— Кать, ты все придумала, да? — по-детски обиженно спросил он.

— Может быть, — загадочно ответила она.

— Ты специально мучила меня, чтобы наказать? Чтобы я понял, что за тебя нельзя решать? Чтобы от моей уверенности не осталось и следа?

«Лгунья, — подумала она. — С самого начала тебе не нужна была эта война! Тебе просто трудно было признать, что его слова там, в душе, были правдой».

— Бежим! — она схватила его за руку, — сейчас ливанет.

«Непредсказуемая, непонятная, бешенная, — подумал он, — я, кажется, тебя люблю»!

Она посмотрела на него взглядом, полным бесовского огня и нежности одновременно, засмеялась и, держа за руку, побежала вперед.

Глава 25

Огромные капли дождя лились с неба непрекращающимся потоком. Одежда мгновенно промокла, и стало невыносимо холодно. Они добежали до дерева, пытаясь хоть на секунду найти укрытие. Он видел, что ее руки покрылись мурашками, а одежда настолько прилипла к телу, что под ней можно было наблюдать каждый его изгиб. Хен отвел глаза в сторону, понимая, насколько бесстыдным может выглядеть для нее его взгляд.

— Так и будешь молча наблюдать, как девушка мерзнет, — бросила она ему.

«Ты сведешь меня с ума, ты сведешь меня с ума», — подумал он.

— Я не буду спрашивать разрешения, — и он притянул ее к себе, обняв обеими руками.

Она молча подняла на него глаза, глаза, в которых не было вызова, не было сопротивления.

Хен понял, что она говорит ему «да». Положив одну руку ей на талию, другую вдоль всей ее спины, он прижал ее, женщину, в которую был влюблен, настолько близко, насколько это было возможным.

Она уткнулась ему в грудь, обняла обеими руками и плакала… И хорошо, что шел дождь, и хорошо, что слез было не видно. Ее настолько переполняла нежность, что часть ее, видимо, должна была выплеснуться слезами.

— Ты можешь взять все тепло, которое у меня есть, — сказал он, чувствуя, как она дрожит.

— Спасибо, Хен, — она обняла его еще крепче.

***

Смирнов достал с заднего сиденья бутылку виски и платок. Промочив его спиртным, он протер лицо и шею. Нужно было усыпить бдительность охранника, чтобы попасть внутрь.

Подъехав к шлагбауму, он открыл дверь и, пошатываясь, спросил:

— Чувак! Это же яхт — клуб, да? Мне кореш тут стрелку забил.

— Имя, документы.